- Нашли брошенную машину "скорой помощи", которая перестала отвечать на радиосигналы за час до того, как кортеж покинул дворец. В диспетчерской решили, что сломалось радиопереговорное устройство. Спустя полчаса сообщили, что "скорую помощь" угнали. Только что машину нашли. Все, кто находились в ней, застрелены, трупы брошены в воду, с них предварительно сняли халаты.
Она передвигалась по комнате так, чтобы свет из окна не падал на левую сторону лица. Ломэн спросил:
- Розыск объявлен?
Она посмотрела на него так, как будто он сам должен об этом знать:
- Да. Мобилизованы все силы, даже армия - король объявил чрезвычайное положение. Солдатам десантно-диверсионных частей приказано вернуться в казармы.
Она повторила то, что ей сказали по телефону, мне это надоело, и я сказал:
- Скажите, долго ваша контора будет путаться у меня под ногами?
По выражению лица Ломэна я видел, что мой вопрос его огорчил. Мое настроение улучшилось.
Она подошла поближе и взглянула на меня искоса.
Иногда она моргала, но я уже не был для нее чудовищем:
- Нам не хотелось бы выпускать вас из поля зрения.
- Придется: я исчезаю.
Не знаю, что бы я ей сейчас сказал, если в Ломэна не было рядом. Что-нибудь другое. Или то же самое, но по-другому.
Она тихо произнесла:
- Мы будем продолжать обеспечивать вашу безопасность. Это важно.
Следующий мой вопрос был глупым, но нельзя было останавливаться на полпути:
- Можете объяснить, почему?
Я увидел, как лицо Ломэна каменеет.
- Да, - ответила она. - Мы знаем, почему похитили Представителя. А вот знаете ли об этом вы?
17
ЛИ
В городе ввели осадное положение. Подразделения таиландской армии охраняли все выезды из столицы. Машины протискивались по узкому проходу между танками, пулеметными гнездами и несколькими рядами проволочных заграждений. Работники оперативных групп службы безопасности внимательно изучали документы пассажиров и тщательно обыскивали автомобили. Если все было в порядке, машине разрешалось покинуть город.
Полицейские патрульные машины сопровождали автобусы с пассажирами восемнадцати авиакомпаний, чьи самолеты приземлялись в Бангкоке, в аэропорт Дон Муанг. Предварительно авиапассажиров проверяли и обыскивали в представительствах авиакомпаний в центре города. Железнодорожное и шоссейное сообщение с внешним миром прервано. Всех приезжих предупредили: пропуска на выезд из Бангкока они получат не скоро.
Правительство США предоставило в распоряжение армии Таиланда несколько воинских частей и свои базы на территории страны. Подразделения американских "зеленых беретов", находящиеся в Таиланде постоянно, были введены в столицу. Пехотинцы таиландской армии прочесывали рисовые поля, поддерживав радиосвязь с вертолетами, которые все время находились в воздухе.
Канонерки к северу от Кратумбана останавливали все суда и лодки, направлявшиеся к морю по реке Чао Фрайя. Все они обыскивались вспомогательными частями речной полиции. Вверх по течению, к югу от Нонтабури, на обоих берегах были оборудованы пулеметные гнезда, а середина реки патрулировалась военными катерами.
Аэропорт Дон Муанг был окружен вооруженными охранниками, как и все остальные посадочные площадки Южного Таиланда. Специальные распоряжения предписывали владельцам частных самолетов слить все горючее из баков, снять распределительные устройства с двигателей и немедленно сообщать властям о любых попытках незнакомых людей приблизиться к ангарам и стоянкам гидросамолетов.
В городе сняли все флаги. Пять тысяч полицейских и солдат вспомогательных частей начали систематические обыски всех комнат во всех домах на всех улицах Полицейские машины патрулировали город по плану, срочно разработанному управлением городского транспорта. Экипажи машин были вооружены.
Театры, танцевальные залы и кинотеатры были закрыты. Нигде не играла музыка. В тишине среди деревьев возвышались золотые купола храмов. Страх за пропавшего гостя, траур по погибшим, сознание того, что по улицам небезопасно ходить, - все это потрясло город.
Во время похищения четырнадцать человек погибли. К вечеру скончалось еще трое раненых.
Каждый час радио и телетайп приносили в город известия о реакции на похищение изо всех стран мира. Из Бангкока новостей почти не поступало.
- Разумеется, это ничего не даст, - сказал мне Пангсапа. - Просто все должны видеть, какие принимаются меры, чтобы найти столь высокого гостя. Поэтому на его поиски и брошена целая армия. Все это очень хорошо, но ничего не даст.
К счастью, Пангсапа позвонил в посольство до того как я оттуда ушел; я был готов схватиться за любую соломинку и сразу отправился к нему домой. Мне нужна информация, чтобы хоть за что-то зацепиться, не важно, кто мне ее предоставит.
- Думаете, он все еще в городе? - спросил я.
- Конечно.
Он сидел на подушках в черном халате, на столике курились благовония мне казалось, что я попал на прием к дельфийскому оракулу. Бездействие, когда нужно действовать, порождает ложные надежды. Вряд ли Пангсапа мог сообщить мне что-нибудь полезное.
- До ближайшей посадочной площадки час езды, - сказал я.
- Для них это все равно оказалось слишком далеко. Не успели они добраться до посадочной площадки на "скорой помощи" - объявили тревогу, а у них не было времени сменить машину. Они все еще в городе, и можно безуспешно разворачивать здесь все азиатские армии и ВВС. Армиям нужно пространство для маневра. Полиции может повезти больше, когда она будет искать Представителя в подвалах, разрушенных храмах, на причалах и в доках. Но во всем городе только два человека, способных найти того, кого вы так скромно и стыдливо называете "Представителем". Это вы и я.
Что-то в нем сегодня изменилось: в глазах, в голосе, в манере сидеть. Какая-то перемена, неуловимая, но все же бросающаяся в глаза. Я начал присматриваться к нему повнимательнее.
Пангсапа сказал чуть нараспев:
- Вы знаете Куо и его людей лучше всех в Бангкоке; сами посудите: полиция следила за ними несколько дней, слежка поручалась разным людям. А вы работали один, изучили их. К тому же наблюдали за ними не просто так, а с конкретной целью, а это усиливает внимание.
Его желтые глаза-топазы избегали моего взгляда (я задал себе вопрос: много ли ему известно?).
- А у меня есть источники информации, до которых даже полиции очень трудно добраться, - эти источники бьют со "дна".
С наигранным сожалением он добавил:
- Не понимаю, почему считают, что бывает только городское "дно". У каждого человека есть свое "дно", куда спрятано самое затаенное.
По глазам, голосу, даже по осанке ясно: что-то в нем изменилось. Но я все никак не мог определить, что.
- Как бы там ни было, мы с вами прекрасно можем сработаться, мистер Квиллер. У нас огромные возможности. Просто грешно ими не воспользоваться.
Внезапно он весь подался ко мне:
- Давайте установим надежную связь - это очень важно. Сейчас на меня, на нас, работают люди. Они допрашивают тех, кого полиция не сможет допросить, во всяком случае, правдивых ответов она не добьется.
Наши люди ищут в таких местах, о которых полиция и представления не имеет. Не знаю, когда смогу вам что-то сообщить. Может, завтра; а может, через пять минут после вашего ухода.
Он нервничает - вот что в нем изменилось: глаза бегают, с трудом подбирает слова, заученные в английском университете, уже не контролирует свое азиатское, шепелявое, певучее произношение. Поза "лотоса" стесняет его - ему хочется жестикулировать. Вот, значит, что: Пангсапа нервничает.
А я не могу понять, почему.
Он продолжил почти шепотом:
- Я задам нескромный вопрос: где вас найти, если вы мне срочно понадобитесь?
Существует осмотрительный риск, существует и осмотрительное доверие. Иногда это одно и то же. Пожалуй, стоит пойти на осмотрительный риск и довериться Пангсапа. Обычно такое наблюдается только в завершающей стадии задания: опасность постоянно возрастает, рискуешь все больше и больше. Ты засек противника, он знает об этом, начинает действовать, засекает тебя, потому что тоже яростно хочет выжить.
Но выживает только один.
- Найдете меня в отеле "Пакчонг".
Возвращаться в халупу, где я провел последние дни, нельзя. Люди из разведки знают не меньше десятка мест, где можно меня найти до того, как я исчезну; среди них "Пакчонг" не лучше и не хуже других. Пожалуй, одну-две ночи провести в нормальной постели не помешает - хоть почувствую себя человеком.
- Вы же не будете там все время.
- Ломан знает, где меня найти.
- А если мистера Ломана не окажется по этому телефону? - Он имел в виду комнату № 6, но из осторожности не называл ее вслух.
- Что ж, пожалуй, мы все обговорили. - Я не собирался сообщать ему про дом в переулке Сой Суек.
- Вы разрешите мне связаться с вами через мистера Варафана?
