— Но как же ее мать?
— О ней больше и речи быть не может! Вы неблагодарны, дорогой товарищ… Вас, между прочим, избавляют от будущей тещи… Следовало бы спасибо сказать, разве нет? Подумайте обо всех тех, кто был бы счастлив, окажи мы им подобную услугу!
Гарри Комптон чувствовал, что встретиться с матерью Пенелопы — выше его сил. Ни за что он не сможет беззаботно болтать с этой славной женщиной, зная, что ее в ближайшие несколько часов убьют. Как же он посмотрит ей в глаза? Каким образом, пригласив Пенелопу в кино, смотреть, как девушка прощается с матерью, нисколько не догадываясь, что больше не увидит ее живой? Гарри опасался, что не сможет скрывать правду, весь вечер проведя наедине с девушкой. А возвращение?.. Посмеет ли он проводить ее и поддержать в ту минуту, когда она обнаружит тело миссис Лайтфизер? Это будет тем ужаснее, что Тер-Багдасарьян наверняка пустит в ход нож… И однако Гарри должен выдержать это кошмарное испытание ради спасения Пенелопы. Он слишком хорошо знал, что те люди ничего не забывают и не прощают.
Молодой человек поднимался по лестнице очень медленно. Он задыхался, в горле пересохло от мучительной тревоги, сердце стучало как бешеное — Гарри нес свой незаметный со стороны крест и пошатывался под его тяжестью. И однако он жаждал, чтобы лестница никогда не кончилась.
Миссис Лайтфизер и ее дочь встретили молодого человека так спокойно и мило, будто и не было никакой нелепой сцены исповеди, достойной самого скверного выступления провинциальной труппы. К несчастью, при виде старой дамы Гарри ощутил непреодолимое желание снова упасть на колени, на сей раз — прося благословения. Десятки поколений Милукиных не желали оставить в покое своего потомка.
— Вы уже пили чай, дорогой Гарри?
И они решили убить такую милую женщину! Волна негодования подняла Гарри со стула.
— Нет, миссис Лайтфизер…
— В таком случае Пенни сейчас приготовит вам чашечку, и вы отведаете вот этого кекса… Это я его пекла… Получилось не слишком удачно, но я поняла, в чем ошибка, и в следующий раз сделаю лучше…
В следующий раз!.. Комптон едва не взвыл от горя! Бедная добрая миссис Лайтфизер, ей больше не представится случая испечь кекс! Молодой человек так страдал, что даже не поблагодарил Пенелопу за чай и позволил ей бросить в чашку три куска сахара, хотя всегда пил несладкий. Как бы ему хотелось увидеть Багдасарьяна связанным по рукам и ногам и медленно, потихонечку вытянуть из него все жилы в отместку за муки, которые он, Гарри, сейчас испытывал!
Когда миссис Лайтфизер заговорила с ним о давно задуманном ею путешествии в Девон, Комптон не выдержал и под влиянием горячей милукинской крови снова плюхнулся на колени на глазах у изумленных женщин. Драматизм сцены несколько сглаживало то обстоятельство, что Гарри и миссис Лайтфизер разделял стол, так что старая дама видела лишь голову и плечи Комптона.
— Вы плохо себя чувствуете, мистер Комптон?
— Простите! Простите меня!.. Если вы меня не простите, я сейчас же выброшусь в окно!
Миссис Лайтфизер посмотрела на Пенелопу. Девушка улыбнулась.
— Не пугайся, мама, я думаю, у него такая привычка, — мягко объяснила она. — Сначала это очень удивляет, но в конце концов, наверное, можно привыкнуть.
— Но, дорогая, он что, и в обществе ведет себя так же?
— До сих пор ничего подобного не случалось, мама.
Пенни глупо хихикнула и, подойдя к Гарри, положила руку ему на плечо.
— Лучше сядьте, Гарри. Тогда вам будет гораздо удобнее пить чай, правда?
В глубине души Комптон смутно надеялся, что они поймут, но, услышав прозаическое замечание Пенелопы, понял, что ошибался.
— За что же вы просили прощения, мой мальчик? — спросила миссис Лайтфизер.
— За все глупости, которые я наболтал вашей дочери сегодня утром!
Пенелопа снова рассмеялась.
— Надеюсь, вы не воображаете, будто я поверила всем вашим россказням, Гарри? Мама, Гарри пытался внушить мне, будто он шпион, предает Англию и на самом деле его зовут не Гарри Комптон, а Петр… уж не помню, как дальше. По-моему, он называл фамилию какого-то танцора.
Старая дама сурово покачала головой:
— Вероятно, наш молодой человек немного переел, или же это последствия вчерашней драки.
Вконец расстроенный Комптон встал, мысленно отдавая должное проницательности Никиты Хрущева, — ослепление империалистов и в самом деле граничит с полной слепотой! Внезапно он почувствовал, что совершенно обессилел и в то же время успокоился. Неверие Пенелопы гарантировало неоценимую помощь в осуществлении его миссии, именно потому что девушка ни о чем не догадывалась. Ах, если бы только Багдасарьян не решил прикончить миссис Лайтфизер!.. Сообразив, что эту несчастную убьют, считая опасной, в то время как она ровно ничего не знает, Гарри пришел в ужас. В первую минуту ему захотелось бежать к Багдасарьяну и поклясться, что произошла ошибка, что подозрения ни на чем не основаны и убийство совершенно бессмысленно, но, увы, молодой человек заранее знал, что все попытки уговорить армянина обречены на провал. Его сообщники не признавали права на жалость точно так же, как и на ошибку. Короче, Гарри только лишний раз выставил бы себя на посмешище. Про себя он с горечью упрекал обеих женщин в недостатке сообразительности и пытался отбросить угрызения совести. В конце концов, невозможно помешать людям идти навстречу своей судьбе…
— Я согласен с вами, миссис Лайтфизер, должно быть, я был не в своей тарелке… Простите мне эту дурацкую выходку…
— Я уже забыла о ней, мой дорогой мальчик. Вы, случайно, не собирались пригласить куда-нибудь Пенни?
Можно подумать, она сама хочет облегчить Тер-Багдасарьяну исполнение его мрачных намерений.
— С вашего разрешения, миссис Лайтфизер… И если Пенни не против.
Славная женщина с улыбкой потрепала Пенелопу по щеке.
— Пенни всегда не прочь погулять, правда, дорогая?
Дребезжащий смех барышни снова нарушил вечернюю тишину, и Гарри, чьи нервы уже разболтались до предела, вдруг с тревогой подумал, как отнесутся будущие московские друзья к блеянью его супруги.
— А куда вы хотите повести Пенни, мистер Комптон?
— Сейчас все только и говорят о фильме «Аламо». Он идет целых три часа, но, по отзывам, это потрясающе…
В первую очередь он хотел как можно дольше побыть с Пенелопой вне дома, чтобы не мешать армянину.
— Но это, кажется, фильм о войне? Я слышала, он ужасающе натуралистичен… А я терпеть не могу кровь, — заметила миссис Лайтфизер.
Нет, это уже было больше, гораздо больше, чем мог вынести Комптон. Эта несчастная не выносит вида крови! А ведь скоро она увидит свою собственную! Однако Гарри все же полагался на ловкость Тер-Багдасарьяна и надеялся, что милая старая дама умрет, не успев толком понять, что с ней произошло. Он встал.
— Не то чтобы я пытался вам указывать, Пенелопа… но, если мы не хотим пропустить начало, по-моему, лучше поторопиться. Нам ведь еще надо добираться до Черринг Кросс…
Инспектор Картрайт очень устал. Когда Комптон и мисс Лайтфизер вышли из дома, он охотно поручил заботу о них сменившему его на дежурстве коллеге, а сам, немного отдохнув, толком не зная почему, отошел в другой конец улицы выкурить сигарету. Около десяти часов он уже собирался позвонить жене и предупредить, что возвращается домой, как вдруг заметил приближающегося Тер-Багдасарьяна. Картрайту сразу расхотелось спать. Что привело армянина в этот квартал? Инспектор не верил в случайные совпадения и, когда Багдасарьян исчез в подъезде дома, где жили мать и дочь Лайтфизер, бросился звонить по телефону, но уже вовсе не жене.
Желая остаться незамеченным, Багдасарьян подождал, пока консьержка выйдет в соседний дом, и только тогда проскользнул в подъезд. По лестнице он взбежал с довольно неожиданной для такого грузного мужчины прытью. При этом он умел передвигаться совершенно бесшумно. Добравшись до двери миссис Лайтфизер, армянин хотел было позвонить, но одумался и тихонько постучал. Прежде чем в коридоре послышались шаги, ему пришлось повторить маневр несколько раз.
— Что там такое? — спросил скорее удивленный, нежели испуганный голос старой дамы.
— Полиция, миссис Лайтфизер… Это инспектор, который уже приходил спрашивать о вашей дочери…
— А, ладно…
Старушка сняла множество цепочек и пригласила войти того, кто собирался стать ее убийцей.
— Господин инспектор! В такой час? Надеюсь, вы не принесли мне дурные новости?
— Кто может знать, что он несет с собой, миссис Лайтфизер?
Отвечая, Багдасарьян закрыл за собой дверь.
— Мисс Лайтфизер нет дома?
— Нет, она ушла с другом в кино.
— Отлично… Нам совершенно незачем торопиться… Не знаю, как вы, мэм, а я терпеть не могу, когда меня подталкивают.
— Согласна с вами, инспектор. Когда вы постучали, я как раз собиралась пить чай… Хотите составить мне компанию?
