…На дисплее высветилось имя сестры.
– Рита? – простонала она сонным голосом. – Ты разбудила меня… Еще только шесть часов! Да ты с ума сошла!
– Доброе утро, сестренка. Слушай меня внимательно. Через несколько минут я буду уже в Москве. Сейчас я в поезде… У меня к тебе просьба. К тому же ты можешь неплохо заработать, практически ничего не делая.
Ната стала просыпаться. Рита – единственный человек, который всегда помогал ей и деньгами, и советом и на которого всегда и во всем можно было положиться. Отказать ей – все равно что отказать себе. Она обожала свою сестру.
– Что нужно сделать?
– У меня есть знакомая, ее зовут Тамара. Она очень добрая, милая женщина. От нее ушла домработница, и она, отвыкшая от домашних дел, просто зашивается. Денег у нее немерено. Попытайся устроиться к ней на работу, но ни в коем случае не говори, что ты – моя сестра. Как будто ты просто с улицы. Придумай что-нибудь… Дави на жалость. Уверена, что она тебя примет. Повторяю, Ната, ни слова обо мне, иначе ты все испортишь…
– Рита, что ты такое мне предлагаешь?! Ты хочешь, чтобы я, я (?!!!) устроилась к какой-то тетке мыть полы? Я понимаю, конечно, твое стремление помочь мне, но…
– Наташа, я же не сказала, чтобы ты работала у нее. Я сказала – устройся. Скажи, что выйдешь завтра. А я к этому времени уже постараюсь вернуться домой. Мы встретимся с тобой, и ты мне подробнейшим образом расскажешь, как она с тобой разговаривала, словом, все-все… Да, и еще. Если вдруг вы договоритесь, попытайся проникнуть в комнату, где жила ее домработница. И послушай, что тебе скажет о ней Тамара. Это очень важно. А я куплю тебе мороженое…
Она всегда так говорила, про мороженое. Под этими словами скрывались деньги, и Ната отлично это понимала. А деньги – это новые туфли, новый крем, духи и прочие приятные женские мелочи…
– Без проблем. Вот только проснусь окончательно…
– Записывай ее адрес, телефон… Сама придумай, как ты с ней познакомишься. Это уже твоя работа. А мне некогда. Все. Целую. Никому ни слова об этом звонке.
Когда дело касалось денег, Ната соображала и действовала быстро. Она встала и отправилась в душ, оттуда – на кухню, выпила чашку кофе, оделась в самое простое и дешевое, что только нашлось в ее гардеробе, и, заказав такси, принялась сочинять объявление…
До дома Рындиных добралась за полчаса. У дверей подъезда достала бутылочку с клеем и листок с объявлением. Приклеила прямо на дверь. «Молодая женщина ищет место домработницы. Интим не предлагать». Затем поднялась и позвонила в квартиру Рындиных. Ей казалось, что она актриса и ей поручено сыграть свою первую в жизни роль.
– Кто там? – спросили из-за дверей.
– Меня прислали к вам соседи… Откройте, пожалуйста. Если вы боитесь, мы поговорим через дверь…
Тамара открыла дверь – их разделяла цепочка. Наташа увидела немолодое, в креме лицо, испуганные глаза.
– Тебе чего?
– Понимаете, я работу ищу… Вот и объявления расклеиваю… Я – домработница. Все умею, чисто убираю, хорошо готовлю, стираю, глажу… – Она говорила быстро, чтобы успеть сказать о себе многое, чтобы произвести впечатление, но все равно ее интонация была сродни интонации нищенки, просящей подаяние: «Подайте, Христа ради…»
– Ты сказала, тебя прислали соседи… Какие еще соседи? – Лицо в креме нахмурилось. В темноте нехорошо, недоверчиво поблескивали глаза.
– Не знаю… Они увидели мое объявление, прочитали и сказали, что в такой-то квартире, то есть в вашей – проблемы с домработницей, что она ушла, замуж, что ли, вышла, я не поняла, да и какое дело мне до того, кто у вас был до меня…
– Повернись, – вдруг услышала Ната и замерла, ожидая каких-либо объяснений.
– Что вы сказали?
– Я сказала – повернись, хочу посмотреть на тебя…
– Я вам что, лошадь на базаре, что ли? – возмутилась она, забыв, что пришла наниматься на работу и от того, как она сыграет свою роль, будет зависеть ее маленький актерский гонорар.
– Ты красивая, у тебя шикарное тело, мужики таких, как ты, любят. Нет, не возьму…
– Я не такая, как вы подумали… Ну, сиськи у меня большие, зад круглый, ну и что? Я же в этом не виновата… – стала она канючить, явно переигрывая.
– Да я все понимаю… Не знаю прямо, что и сказать… Мне действительно позарез нужна домработница… А документы у тебя есть?
– Конечно, есть.
– Ты местная?
– Да, у меня и прописка есть, и квартира… Я в порядке, если не считать того, что мои прежние хозяева срочно сорвались в Москву… Может, слышали – Веретенниковы? – Ната назвала фамилию известного в городе депутата, на самом деле переехавшего с семьей в Москву. – Меня тоже с собой звали, но у меня муж, а у него – работа, мать, он ее ни за что бы не бросил…
– Так ты замужем?
– Конечно. А что, я не сказала?
– Где твой паспорт?
Ната с готовностью протянула паспорт, понимая, что фамилия ее бывшего, теперь уже покойного, мужа, Генс, которую она носила, не может выдать в ней родную сестру Маргариты Орловой.
Дверь открылась.
– Входи, – более мягко, чем можно было предположить, произнесла Тамара Рындина, впуская в квартиру Наташу. – Извини, что так встретила, но мало ли кто бродит по подъездам… Недавно вот какая-то женщина ходила, владела гипнозом… Так она обобрала до нитки двух женщин. Те сами отдали ей все свои деньги и золото.
– Я понимаю… Но и вы поймите меня. Стою себе спокойно возле вашего подъезда, приклеиваю объявление, вдруг голос позади меня, оборачиваюсь – женщина в годах, приятная такая, улыбчивая…
– Марина Львовна, наверное… – закусила губу Рындина.
– … и говорит мне, мол, вы работу ищете, а у Тамары… Вас ведь Тамарой зовут?
– Да, все правильно…
– …а у Тамары домработница ушла… Обратитесь, говорит, к ней, она женщина хорошая, добрая, порядочная… Я спрашиваю, а отчего от нее, то есть от вас, та, другая домработница ушла, и женщина мне отвечает, мол, кажется, замуж вышла, не все же ей посуду мыть… Вот и все.
– Ты проходи, проходи, сейчас кофейку выпьем…
Квартира Рындиных напоминала скорее музей, чем квартиру: высокие лепные потолки, картины на стенах, старинные шкафы, набитые дорогим фарфором и безделушками, стилизованные под старину диваны и кресла, обитые полосатым, царской расцветки, бирюзовым с желтым, шелком, повсюду вазы с цветами… Сама хозяйка расхаживала по дому в зеленом прозрачном пеньюаре, на голове – тюрбан из полотенца. Разговаривая с Наташей, она точными движениями счищала ваткой крем с лица. Лоснящаяся пористая кожа, большие влажные темные глаза, выщипанные брови, бледные губы и небольшой, правильной формы, розовый нос.
Она привела Нату в кухню, усадила за стол и включила кофеварку.
– Значит, говоришь, ты местная, замужняя… Это очень хорошо. Надеюсь, ты со своим мужем в хороших отношениях? Дело в том, что некоторые женщины, устраиваясь к моим подругам на работу, решают таким образом свой квартирный вопрос, ты понимаешь, о чем я?
– Ваша домработница тоже жила у вас?
– К сожалению… Это тебе тоже моя соседка доложила?
Ната кивнула головой – лгать оказалось совсем просто.
– Но больше такого не случится. Все-таки чужой человек в доме… Это напрягает. Вся наша жизнь была у нее на виду. Ни поскандалить, ни полюбиться с мужем… Стены хоть и толстые, но все равно… Значит, так, давай обсудим условия…
Ната слушала вполуха и кивала головой, получалось, что ее все устраивало. Когда же речь зашла о деньгах, она снова, несколько забывшись, стала торговаться: пятьсот долларов, по ее мнению, было маловато, она запросила семьсот.
– Послушай, дорогуша, у меня на кухне отличная бытовая техника, тебе практически ничего не придется делать руками… Разные там комбайны, ломтерезки, посудомоечная машина, стиральная машина, пылесос, который сам все чистит и моет… Тебе придется лишь нажимать на кнопки!
– Унитаз тоже сам моется? – гнула свою линию, увлекшись, Наташа.
– Сколько тебе платили Веретенниковы?
– Сказали тоже – Веретенниковы! Они, во всяком случае, не торговались. Я имела тысячу, но у них и квартирка побольше вашей, еще я ей на даче помогала, – Ната окончательно вошла в роль и теперь не собиралась сдаваться. Стояла на своих семистах.
– Ладно. Договорились. Только учти – выходные я тебе сама назначать буду, когда мне удобно. По рукам?
– Хорошо. Только мне бы аванс…
– Первые деньги увидишь лишь после испытательного срока – через неделю.
– Вы вот сказали, что ваша прежняя домработница жила у вас… Значит, у вас есть свободная комната. Мне бы хотелось, чтобы и у меня, пока я здесь, в квартире, был какой-нибудь свой угол. Быть может, мне придется работать по десять часов, я же могу устать… Я же живой человек… Да и кушать мне бы не хотелось при вас…
– Отлично. Можешь пользоваться комнатой. Только ночевать будешь отправляться домой.
– Не вопрос.
Ната вдруг поймала себя на мысли, что не прочь на самом деле поработать в этой чистой и уютной квартире, да еще и получать не такие уж и маленькие деньги. Если учесть, что она хорошо готовит и все быстро делает, так у нее останется куча свободного времени… У хозяев наверняка есть компьютер, можно будет развлечься играми, Интернетом, пока никого нет дома. Надо еще посмотреть, что представляет собой муж этой дурынды…
