— Заходи, детка, — отец величественным жестом указал на пустующий стул справа от себя. — Отныне это твой дом. Помни это…
И Ася помнила.
Избавившись от следов физических мук и притупив боль от пережитых нравственных унижений, она принялась устанавливать в доме свои порядки, совершенно искренне полагая, что так ей и пристало жить. Мать, утомленная постоянными визитами гостей мужа, мечтала лишь об одном — лечь в постель и забыться сном. На мышиную возню младшей сестренки она смотрела сквозь пальцы. За этой своей вечной усталостью она и просмотрела внутридворцовый переворот. Поначалу ее удивляло, почему это прислуга, выслушав ее указания, мгновенно переводит взгляд на Асю, словно ища подтверждения ее словам. Потом, приглядевшись, она заметила, что уже давно перестала быть истинной хозяйкой в доме и уже младшая сестренка, а не она ведет все домашнее хозяйство.
Мать изумилась и… окончательно успокоилась. Если той так нравится, то почему бы и нет. У нее же появится время, чтобы заняться собой и девочками, которые растут не по дням, а по часам и совершенно отбились от рук.
Спустя полгода их дом посетила средняя сестра — на пять лет постарше Аси. Была она страшно костлява, до неприличия некрасива, завистлива и обладала скверным характером. Пожив немного и понаблюдав, Регина, так звали средненькую, возжелала остаться. Она заявила об этом намерении главе семейства, рыдая и жалуясь на все лады на свою несчастную долю старой девы. Вечно занятый и не желавший вникать в женские проблемы, Ильдар разрешил ей остаться жить в своем доме и почти тут же уехал на долгое время по каким-то делам.
Пока его не было, в доме разгорелась настоящая война. Сестры матери Игоря делили между собой сферы влияния, сцепившись похлеще матерых бандитов. В ход шли сковородки, скалки, бутылки и даже горький перец. Все население дома, включающее в себя членов семейства, горничных, кухарок и садовника, разделилось на два лагеря. И лишь Игорь не примыкал ни к одной из враждующих группировок.
— А я кот, который ходит сам по себе, — отвечал он на вечерних сходках в гостиной, вальяжно развалившись в кресле. — Мне все это по барабану…
Искавшие поддержки в его лице сестры приуныли и решили поделить территорию. Средней достался первый этаж с бассейном, гостиной, спальнями девочек и матери, бильярдной и кухней. Младшая главенствовала на втором, где располагались спальни гостей, Игоря, отца, библиотека, пара рабочих кабинетов и зимний сад. Прислугу также поделили. В доме наступило затишье, и к моменту приезда отца все мало-помалу утряслось.
Единственное, что отравляло жизнь младшей и средней сестер матери, — это полнейший нейтралитет Игоря. Регина пыталась соблазнить его пирогами и пирожными, Ася — своим телом. Как показало время, перевес оказался на стороне второй…
— Распутник, — жалобно всхлипывала Регина, урывая время для тайных бесед с наследником. — Где же это видано, чтобы родную тетку трахать? Грех это! Грех!!!
Игорь на ее слова не реагировал и с самым невозмутимым видом ускользал от цепких пальцев Регины, норовившей схватить его за лацканы пиджака и прижать к своей впалой груди.
С приездом отца все в доме замирало. Страсти затухали, женщины скользили по комнатам словно тени, стараясь быть как можно незаметнее. Если его раздражал даже их вечный галдеж о покупке туалетов, то можно себе представить, какой была бы его реакция, узнай он о междоусобице внутри его семейного клана…
Халат вернулся на прежнее место с той же самой скоростью, с какой был снят. Тряхнув длинной гривой иссиня-черных волос, Ася прошлась по комнате, демонстрируя величавость осанки и грацию движений.
— Ну и что теперь?! — с вызовом подняла она подбородок.
— Чего еще надо? — Игорь скинул одеяло и прошлепал голышом в сторону ванны. — Сказано — отстань! Неужели не понятно?
— Ты совсем другим вернулся, — прошипела тетушка и проследовала за ним, нисколько не смущаясь видом голого зада родного племянника. — У тебя кто-то появился? Я это чувствую. Ты только в дом вошел, я сразу поняла.
— Ишь ты! — Игоря невольно заинтересовали ее слова, и он затормозил. — И что же во мне изменилось? Крылья выросли?
— Нет! Уши ослиные! — зашипела Ася, прижав его к стене. — Потому что ты осел, каких мало! Что, очередная шлюшка глаза тебе своими сиськами застила? Или, быть может, смогла что-то показать тебе, что тебя так сильно удивило? Так ты только скажи, я все для тебя исполню! Я люблю тебя!!!
— Ишь ты! — опять повторил он, полуприкрыл глаза и с явной издевкой поинтересовался: — А как насчет инцеста?! Что-то батюшка сказал бы? Страшно представить его в гневе. Да и детей нам никогда не завести с тобой. Кровесмешение творит жуткие вещи…
— Ты собрался жениться?! — потрясенно выдохнула Ася, и лицо ее странно сморщилось. — Нет, милый! Нет! Только не это!!! Я всю жизнь буду в твоих ногах ползать! Я каждый день буду рабой твоей, но только не это! Умоляю тебя!!!
Идея, преподнесенная теткой, показалась ему сначала забавной. Чтобы он, завзятый холостяк и циник, вдруг надумал жениться?! Распрощаться с вольным житьем и видеть перед собой постоянно одно и то же лицо?! А дети?! При мысли о визжащих и копошащихся в люльках младенцах, пускающих пузыри и писающих в пеленки, ему сделалось поначалу нехорошо.
Но это только поначалу. Чем больше он размышлял об этом в течение дня, мотаясь с различными поручениями, сброшенными папашей на факс, тем прочнее укоренялась в нем эта мысль, постепенно перерастая в желание.
А почему, собственно, нет? В супружестве тоже есть свои преимущества. Теплый уютный дом. Теплая постель, а в ней жена. Нет, здесь действительно есть над чем подумать. К тому же папуля ясно дал понять, что, пока он холостой, он не позволит ему жить отдельно. А так можно вновь начать разговор о разделе…
Отец вернулся домой через три дня. Целый день проспал в своей комнате и спустился лишь к ужину. Матери и девчонок нигде не было видно, так что за столом восседали только четверо.
Ильдар, как всегда, занял место во главе стола. Был он невысок и кряжист. Посеребренные сединой виски, цепкий умный взгляд черных глаз, прожигающий собеседника насквозь. Азиатский, немного приплюснутый нос и полные капризные губы.
Прямо напротив него сидел Игорь, несколько смягченная материнскими генами копия отца.
Слева и справа заняли свои постоянные места тетушки. Обе в национальных одеждах, скрадывающих убогость фигуры одной и совершенство форм другой.
Подали несколько блюд. Как бывало и прежде, поели в полнейшей тишине, зная, что Ильдар не переносит щебета за столом. Все было как всегда, но Игорь нервничал. И не потому, что собирался сегодня сказать ему о своем решении. Что-то подсказывало ему, что отец в курсе его неприятностей. Вопрос на данную тему не заставил себя долго ждать.
— Как съездил? — лениво поинтересовался Ильдар за десертом.
— Как обычно.
— Все прошло гладко?
— Да, все нормально. — Игорь старательно крошил десертным ножичком персик. — Все в норме. Деньги в сейфе. Можешь пересчитать.
Последняя фраза была дерзостью, и Регина, вечно переживающая за племянника, слабо охнула. Отец, казалось, не заметил этого и с легкой усмешкой поинтересовался:
— Как самочувствие?
— Не жалуюсь. — Нож соскочил с косточки и громко дзынькнул о край тарелки.
— Да?! Странно, а Валя сказала мне, что у тебя вроде бы ранение…
Валя была их домашним доктором. Окончив Первый медицинский и вытащив за время своей работы не одну жизнь в Склифе, она однажды имела неосторожность приехать в их город в отпуск. На тот момент в данном населенном пункте было неспокойно. А точнее, попала она в самый разгар военных действий. И когда изрешеченный пулями Ильдар истекал кровью в своей спальне, наотрез отказываясь ехать в больницу, кто-то вспомнил о докторице, приехавшей навестить старую больную тетку, жившую по соседству. В дом ее привели с перекошенным лицом под дулами автоматов. Валечка, уже не молодая и суровая женщина, вытурила для начала всех из спальни. Два часа из-за двери слышались лишь слабые стоны терпеливого азиата и приказы Валентины. Друзья по оружию сбились с ног, выполняя их. Горячая вода, бинты стерильные, антибиотики, короче, всего не перечесть. Ильдар поправился и уговорил ее остаться, для начала купив ей небольшую квартирку о трех комнатах с видом на реку. Семьи Валя не имела, поэтому, благоустроив свое жилище, напрочь отказалась переезжать в другое место.
— Мне и здесь просторно! — сказала она как отрезала. — А лечить я вас смогу независимо от местожительства.
Вернувшись после своей не совсем удачной поездки, Игорь первым делом навестил домашнего эскулапа. Та долго мяла рану, промывала, что-то недовольно бурчала, а потом, подозрительно прищурившись, спросила:
