— Андрей?
Тот сплюнул застрявшую на зубах шелуху в сторону и попер к мужчине. Открыл дверцу, дернув как ручку от старого холодильного агрегата. Сунул фейс в салон, в упор уставившись на Руслана глазами в которых паранойи было пополам с пофигизмом.
— Где она? — он не спросил — он приказал ответить.
Взгляд Зеленина стал холоднее Арктических ночей:
— Кто? — выказал не менее «ласковый» тон.
Мужчина оправдал предположения Зеленина — не стал повторять вопрос, уточнять, тратить время на словесную перепалку — рванул его за ворот рубахи из машины и прижал к закрытой дверце, взглядом давая понять, что явился по душу мужчины с вполне определенными планами и в его интересах не будить в нем зверя.
Слабо. Старо.
Рус легонько въехал ему прямыми пальцами под ребра и, придержав за плечи, чуток ударил коленом в живот. Прижал к забору, помогая опуститься на землю, сел рядом:
— А теперь поговорим, — достал сигареты. Одну себе губами вытащил — пачку Андрею протянул. Тот с туманом во взгляде покосился на него и сплюнул в сторону.
— Понятно. Ладно, — убрал пачку и подкурил сигарету. — Ты Андрей, правильно? — покосился. Никакой реакции — лицо замкнутое, взгляд почти пустой. — Я Руслан. Драться не будем, будем дружить.
Мужчина опять сплюнул в сторону.
Рус хмыкнул: "разговорчивый. Почти как я".
Андрей поднялся, размяв мышцы широких плеч, под пристальным взглядом мужчины пошел к дверям таунхауса. Встал и искоса глянул на Зеленина: открывай.
Нет, — еле заметно качнул тот головой, с прищуром разглядывая брата Виты: на что ты способен? Что будешь делать?
Любопытно было. Он готов был поставить юбилейный дублон на то, что Андрей выкажет сейчас свой «спокойный» характер. То, что он горяч и так же "не умеет ругаться", как Зеленин, Руслан не сомневался. Но мужчина удивил — он не стал бить стекла, ломать двери, изображать крутого скалолаза, беря штурмом второй этаж, где было приоткрыто окно — он достал из кармана пакет с семечками, сел на крыльцо спиной к двери и начал грызть плоды, безжалостно расклевывая шелуху по всему периметру чистого дворика.
"И как шахтеры возлегли на рельс!" — хмыкнул мужчина. Брат Виты нравился ему все больше, другое настораживало — похожи они были примерно как муха на пчелу. В общем, что-то общее есть, а в частности — ничего.
Зеленин встал и лениво подошел к мужчине, завис над ним:
— За чашками сгонять надо, — сказал между прочим.
Андрей глянул на него, не поднимая головы: "что предлагаешь"?
"Догадайся", — ответил взглядом Руслан.
Мужчина смял пакет с семечками, сунул его в карман и встал, почти проехав грудью по груди оппонента. И замер, выказывая свой рост.
Ну, да, преимущество — на полголовы разница. А что в самой голове?
Руслан не стал тянуть, надело как-то сразу:
— Вита будет жить со мной. Здесь.
Мужчина бровь выгнул, скривив рожицу:
— Это кто сказал?
— Я.
— А ты кто?
— А ты?
— Брат.
— Такой же как и я?
И сердце ревностью сжало — в точку.
В темных глазах Андрея вспыхнуло пламя.
Они схватились.
Андрей ударить хотел, Руслан зажать драчуна. В итоге оба в грудки друг друга вцепились и застыли, глядя в глаза.
— Слушай ты, ублюдок!… Рядом увижу, убью, понял?
Мужчина выказал себя побежденным, опустил руки, вводя забияку в заблуждение. Тот чуть расслабился и… оказался прижатым лицом к двери, с заломленной за спиной рукой:
— А теперь меня послушай, — спокойно начал вещать на ухо. — Повторяю второй и последний раз, специально для глухонемых: Вита будет жить со мной, здесь. И ублюдок не я, а ты, потому что в отличие от тебя, я ее за сестру выдавать не собираюсь.
— Сказочник, — так же спокойно бросил Андрей.
— Обмен любезностями закончен?
В этот момент дверь распахнулась — Леня узрел теплоту объятий мужчин в окно и рванул на помощь другу. С ходу попытался вломить в челюсть незнакомцу, но тот легко отклонился, а Зеленин выпустил его. Они синхронно разошлись, уступая место Леониду. Иванов пролетел мимо них и врезался в капот лендровера.
— Ёееооо!… - сполз на траву зажимая живот.
— Проблемы с реакцией, — бросил Андрей, сунув руки в карман.
— Форму потерял, — согласился Руслан, не заметив, как сделал тоже самое.
Мужчины уставились друг на друга — злости в глазах не было, но настороженность осталась.
— За намек на сожительство можно по зубам получить, — заметил Андрей.
— Тогда чего под брата маскируешься?
— Дядя, — недобро прищурился. — Я тебя вижу первый и последний раз и очень советую: не лезь в чужую акваторию.
— Не заметил, что она уже и моя?
Мужчина посмотрел на него со снисходительной усмешкой, но почудилась за ней Руслану печаль, сродная той, что бередила его душу:
— Это ты, дядя, чего-то не заметил.
Рядом с лошадиным фырканьем встал Леонид и осуждающе уставился на друга:
— Может ну их, чашки?
— Ну отчего ж? — уже открыто усмехнулся Андрей. — Дядя сейчас в одну сторону двинет, а мы с сестренкой в другую, — и качнулся к Руслану, грянул в лицо с нажимом и презрением. — С сестренкой, которая роднее родных. Знаешь, как это?
И шагнул в дом.
Иванов понял, что ему лучше помолчать, но внимательно послушать — ситуация становилась все любопытнее.
Зеленин же понял, что зря гадости думал про брата Виты. Свой он, и действительно брат, как все они, побывшие там навеки сроднившись душой, стали братьями. Сплавили их в том горниле всех, как одного без различий.
Он шагнул за мужчиной, встал у стены, глядя, как тот оглядывает местность в поисках сестры. За спиной не отсвечивая, застыл Леонид.
— Чечня?
— Дядя, мой совет относится ко всем сферам жизнедеятельности, — и развернулся к Руслану, не получив желаемого результата осмотра. — Где Виталька?
Рус смотрел на него и молчал — не разведчик он, махра.
— Дядя? — голос стал угрожающим. — Не раздражай меня, а?
Рус молчал не спуская с него пустого взгляда. Он вынуждал, он хотел разговорить мужчину и дождался. Андрей шагнул к нему и устало, как отец неразумному сыну, сказал:
— Что она тебе, девочка-дурочка? Что ты лезешь к убогой? Забавляйся-ка ты с кем-нибудь из своего круга, оно проще. А у нее режим, ей таблетки пить надо. Не для постели она, не для жизни, ничего она тебе не даст, как и ты ей.
— Спорно, — разжал губы Зеленин.
— О-о-о! — глянул тот в потолок. — Понравилась, да? Но это на сейчас, а что через час будет?
— Тоже самое.
Андрей головой качнул:
— С тобой. Только плевать мне на тебя.
— И с ней все будет хорошо.
— А в этом даже я не уверен. Видишь ли, дурочка она больная, понимаешь? Нет? Нет, не понимаешь. В общем так: я найду ее и уведу, а потом вернусь и объясню все что не понятно более популярно. Если и после твоя рожа замаячит рядом с Виталькой, объясню еще раз, но уже так, что после у тебя в принципе ни вопросов, ни желаний не возникнет. А если ты мне хоть слово еще скажешь, хоть жестом помешаешь, я плюну на первые два пункта и приступлю сразу к исполнению третьего.
Руслан промолчал.
Мужчина перевел дух после длительной, и как ему показалось, внушительной речи, и начал опять по первому этажу шнырять. Руслан же понял, что чего-то еще не знает о Вите и почувствовал тревогу.
Андрей, наконец, заглянул в закуток и увидел лестницу наверх. Она, конечно, была хитро расположена — Зеленин постарался, когда проект дома согласовывал, но все же не настолько чтобы потратить на ее поиск десять минут.
Мужчина влетел наверх, Зеленин за ним, желая стащить вниз и выкинуть вон, если тот напугает Виту своим темпераментом или попытается утащить ее силой. Иванов тенью скользнул за обоими: все интереснее и интереснее, но непонятнее.
Минутный обход комнат и Андрей достиг спальни, вошел и притормозил.
Вита, уже одетая, заправляла постель. Увидев, брат мило улыбнулась ему:
— Привет. Рабочий день закончился?
— Угу. Прогуляемся? — голос — бархат. Какие разительные перемены.
— Мы уже гуляли сегодня. В парке были, в кино.
— Теперь со мной прогуляешься, — взял ее под локоть и начал легонько тянуть к выходу. А у дверей Руслан встал, перегородил дорогу.
— Рус, — показала на него девушка.
— Угу, — и с этим согласился Андрей.
— Я его люблю, — сообщила столь просто и естественно, что у Руслана улыбка невольная на губы наползла, а сердце защемило. Андрей же шумно вздохнул, но и только.
— Он с нами гулять будет.
— Нет, он здесь останется, а мы домой поедем.
— Я дома.
— Нет.
— Дома, — уперлась. Остановилась и сжалась.
Андрей занервничал, уставился на мужчину:
— Уйди, — попросил сквозь зубы, чтобы ровную интонацию голоса сдержать.
Нет, — качнул головой Зеленин.
