— И одет в лиловое? — деловито спросила писательница, доставая ложкой из горшочка мясо. — Нет? Ну, значит, не он, успокойся! Мало ли горбатых в Москве? Нет, я не могу это есть — чересчур острое мясо! — Байкалова отставила пустой горшочек. — И чего они сюда напихали? А цыпленка у вас нет?.. — обратилась она к официанту.
— Но почему мне встретился горбун именно после приезда из Парижа? — пробормотала Ирина.
— Совпадение, — по слогам произнесла Байкалова.
— А кошмары?.. Я ведь даже из-за них к психоаналитику пошла.
— Ты просто себя накручиваешь, Ира, сон — это сон, а тот, кто тебя чуть не задавил — обычный московский трамвайный хам! Всё, забудь, — Байкалова с сожалением посмотрела в пустой горшочек. — И смотри по сторонам, ведь кругом тысячи машин с близорукими водителями. Ты жить хочешь?..
Ирина покачала головой.
— И зачем только я ездила в этот Париж? Мало мне было моих обычных проблем, а теперь ещё каждую ночь кошмары снятся…
— Почему мне никто не снится? — проворчала Байкалова. — Знаешь, я бы не отказалась увидеть во сне сюжет для небольшого романа.
— Сюжет? — растерянно переспросила Ирина. — Я завтра еду с мальчишками к Хазаровым на дачу, могу предложить место в нашей машине.
— Неужели ты мазохистка, Ира?.. Смотри сама, но пусть лучше твоя мама отвезёт их на эту дачу и привезет обратно! — возмутилась Байкалова. — Ты ведь до сих пор влюблена в него, я же вижу по глазам. А если у них обычное человеческое счастье? Поверь мне на слово, эта Тамара что-то для него значит, если он женился на ней…
— А я постоянно корю себя, — шёпотом призналась Ирина. — Я ведь могла познакомиться с ним поближе год назад, он пытался за мной ухаживать, но мне было не до любви, а потом было уже поздно, словно распахнутая настежь дверь захлопнулась прямо на моих глазах.
— Знаешь, что?.. Прекрати жалеть о прошлом, — Байкалова решительно поднялась. — Пошли быстрей, а то у меня дома кот голодный, небось, уже все обои ободрал, пока я тут прохлаждаюсь.
Они расплатились и вышли из бистро под звуки регтайма Джоплина. Оживлённо разговаривая, они не обратили внимания на слепого, сидящего на асфальте у бистро с кепкой, в которую ему кидали мелочь. Слепой поднял кепку и, ловко поднявшись, оправился следом за ними.
ДУРНЫЕ ПРЕДЧУВСТВИЯ
На Литовском бульваре цвели тысячи лип.
«Всё-таки ночные съёмки самые выматывающие», — свернув к дому, подумала Ирина. Она прибавила шагу, аккуратно обходя глубокие лужи — ночью прошел сильный дождь.
«Зачем ты хочешь поехать на эту дачу? — спросила она себя, и сама же ответила: — Но ведь он пригласил моих мальчишек! Да какая разница, поеду — не поеду?.. Может быть, не поеду».
Навстречу шёл дворник, рьяно царапая метлой чистый после дождя асфальт. Под ногами что-то громко хрустнуло и Ирина бросила взгляд на землю, там среди веток валялась кость, похожая на ту, которую она нашла и снова закопала в землю на крыше замка графа Калю. Ирина наклонилась и машинально подняла её, и в ту же секунду зеленоватое свечение накрыло её с головой.
— Ах!..
Мимо, поскрипывая, ехал почтовый дилижанс на деревянных колёсах в ошмётках жирной грязи. Знакомая пегая лошадь шла в упряжи и, помахивая головой, косила на Ирину большим синим глазом с густыми ресницами… Литовский бульвар куда-то исчез, Ирина стояла у стены высокого дома, от которого пахло тяжёлой сыростью. Она инстинктивно вжалась в мягкий лишайник, растущий прямо из пористых камней за спиной, и почтовый дилижанс проехал мимо, чуть не отдавив ей ногу!.. Затем дилижанс вздрогнул и остановился, открылась дверца, и из неё прямо в грязь выпрыгнул горбун в лиловом палантине, и оба — горбун и лошадь повернулись, всматриваясь в Ирину.
Кто-то сильно потряс её за плечо.
— Тут машины ездят, чего встала? — зло гавкнул дворник, пожилой татарин с глазами варана. — Это что у тебя? — дворник хищно протянул руку. — Это моя территория и всё, что здесь валяется принадлежит мне.
— Берите, — кивнула Ирина, и кость перекочевала в его грязную лапу. — Вы не видели только что тут лошадь и карету? — уже уходя, обернулась она.
— Кроме тебя лошадей тут не вижу, — цыкнул языком дворник. — И жена у меня молодая, не чета тебе! Иди-ка отсюда, и кость свою забирай, на, бери…
Ирина, не оборачиваясь, дошла до своего дома и дрожащими руками открыла дверь в подъезд, бормоча:
— Показалось…
Поздоровавшись с зевающей консьержкой, она с облегчением выдохнула. «Точно показалось!» — подумала она.
— Мам, меня нет ни для кого, я ещё не пришла! Сейчас вымоюсь и спать, а в двенадцать придёт машина в Чигасово, я тебе уже говорила, — предупредила она маму.
Сквозь сон Ирина слышала возню и крики мальчишек:
— Мама возьмет нас в телевизор!
— К девочкам поедете сегодня с Павликом, — громкий шёпот бабушки.
— Лучше в телевизор, — не соглашались оба.
— Возьми нас в телевизор, ма, — потряс Ирину за руку Яшка.
Ирина открыла глаза, сын сидел на полу кровати и не сводил с неё глаз.
— Сегодня поедем в гости к дяде Киму, а в телевизор в другой раз, — пообещала она.
— Лера звонит. Ответишь? — мама протянула телефон. На часах была четверть одиннадцатого.
— Сегодня днем переозвучка, иначе запись за шестнадцатое число не пойдет в эфир! — звонкий голос ассистентки режиссёра Леры Веселовой.
— Я смогу приехать только вечером, Лер, — извинилась Ирина. — Хазаров пригласил моих детей в гости в Чигасово. Если хочешь, поедем с нами, у тебя дети есть?
— Нет пока, но я бы поехала, — хихикнул Лера. — Сосед Хазарова по даче — владелец самого фешенебельного кегельбана в Москве. Чем чёрт не шутит, может быть, мой палец застрянет в его шаре?
— Смотри, не опоздай, а то уедем без тебя, — вставая, проворчала Ирина.
— Я буду у вас через полчаса! — крикнула Лера, и телефон поперхнулся короткими гудками.
— Скажите, а долго ехать до Чигасово? — поинтересовалась Елена Николаевна, когда в полдень на их пороге возник водитель Телеканала.
— Если в пробку не угодим, то максимум, час, — покосился на маму Ирины представительный водитель, похожий на пожилого Бельмондо.
— А Чигасово — красивое место? — продолжила «светскую беседу» Елена Николаевна, когда они сели в джип Телеканала. — Вот у нас в Томске в дачном поселке так много красной смородины, просто некуда девать, и арбузищи вызревают, вот с вашу голову, такие же, не меньше… Не верите? Ирочка, скажи мужчине, — повернулась к дочери Елена Николаевна.
Водитель, не говоря ни слова, следил за дорогой. В нём, со второго взгляда, можно было угадать человека, с которым шутить себе дороже.
— Вас как зовут? — Елена Николаевна подмигнула дочери.
— Каховский Сергей Иваныч, — помолчав, представился водитель. — А в Чигасово вашим спиногрызам понравится, увидите!
«Спиногрызы» дружно захохотали.
— Ручная лиса в вольере, семейство белок, три большие лайки и два маленьких терьера, — хмуро перечислил хазаровскую живность Каховский.
Елена Николаевна с внуками слушали и переглядывались.
— Даже крокодил был… Правда, утонул прошлым летом, — водитель тяжело вздохнул.
— Мальчишки, слыхали?.. Не дожил, выходит, крокодил до вашего приезда, — посетовала бабушка.
— Лер, а ты не помнишь, какая была Ева Хазарова? — тихо спросила Ирина.
— Весьма жизнерадостная блондинка, — так же тихо ответила Лера. — Смешливая, не манерная, но и не разбитная, кстати, всегда беременная. В общем, всё при ней. Можно, я закурю?.. — спросила она у водителя.
— Курите, — оглянувшись на них, похоронным голосом разрешил тот. — Я кондиционер включу.
— Да мы окно пошире раскроем, — Лера нажала на рычаг. — И включите музыку, пожалуйста!
— Весёлую! — поддержала Елена Николаевна. — Да, ребята?
— Он мне в постели не понравился… Ой, не понравился! Ну, так не понравился, — прошептала Лера, откинувшись на сиденье. — Ирина, вы краснеете, прямо как девочка, между прочим… К вашему сведенью, Жилянская сразу глаз на Хазарова положила, ещё когда он и на Еве женат не был. Знаете, она в то время была в три раза больше, чем сейчас и жутко непопулярна, — Лера руками обрисовала фигуру Жилянской. — Потом похудела, сделала пластическую операцию. Ну, что вы улыбаетесь, Ира? А мне, к примеру, нравятся люди с морщинами, а то сорок лет и ни одной морщинки… Между прочим, даже у двадцатилетних морщины есть! — Лера поджала губы. — Знаете, если бы не влиятельный папаша, Жилянская никогда не стала бы главным редактором музыкального телевещания! Между прочим, её папа носит горб, и если сзади посмотреть — вылитый верблюд, а не папа! Опять вы улыбаетесь!.. Жуткое зрелище, вы его ещё не видели? Немного потеряли, поверьте на слово.
— А где Хазаров встретил свою Еву? — перевела разговор Ирина.
