— Эта ошибка обойдется вам очень дорого. Очень дорого.
Ренслоу дрожащей рукой поднял стакан. Бурбон потек у него по подбородку.
— Я пропал, это конец. Я не возражаю, но у меня сейчас мало денег, и я не знаю, смогу ли я…
— Не пудрите мне мозги. Зарубите на носу, что я не играю в игрушки. Лучше подсчитайте, сколько может стоить ваша шкура.
— Неизвестно, что я получу, а пока у меня только ежемесячное пособие.
— Которое намного больше того, что вы получите, если вас осудят.
— Знаю. Я ведь сказал, что не стану спорить. Я не совершал преступления, но если вы покажете мне подлинное письмо, мне крышка Я просто хочу, чтобы вы поняли, что сейчас я не богат.
— Неважно. Вот, выпейте еще.
— Да, мне необходимо выпить.
Ренслоу наполнил свой стакан, медленно опорожнил его и продолжал дребезжащим голосом:
— Я не собираюсь жадничать, говорю вам откровенно. Я отдам вам все, что удастся собрать, до последнего цента…
— А сколько вы сможете собрать? Пятьдесят тысяч?
— Пятьдесят ты?!. Что с вами? Где мне достать такие деньги?
— Тогда двадцать пять тысяч, идет?
У Ренслоу перехватило дыхание. Открыв рот он посмотрел на Шейна и запричитал:
— Вы просто сумасшедший! Ненормальный! Это будет чудо, если я смогу собрать две тысячи долларов!
— Мелкой монетой! — ехидно заметил Шейн.
— Клянусь вам, я не смогу достать больше.
— Тем хуже для вас. Я не знал, что даром теряю время с нищим. Нужно было оставить вас в тюрьме.
— Проклятье! Вы очень жестоки. Я ничего больше не смогу сделать.
— А разве вы не наследуете миллионы?
— Не ранее того, как все будет закончено. По крайней мере не раньше, чем через год. Если вы сможете подождать…
Насмешливый хохот Шейна заглушил лепет Ренслоу.
— Все ясно…
Он нахмурился и погрузился в раздумья. Ренслоу хотел что-то сказать, но Майкл жестом остановил его.
— Подождите, я сейчас подумал вот о чем. Может быть, мне стоит продать товар другому покупателю… Как глупо, что это не пришло мне в голову раньше! Если вас осудят за убийство сестры, то Трипу достанется все состояние жены. Он получит миллионы, не так ли?
— Боже мой! Не делайте этого! Неужели вы хотите продать меня тому, кто больше даст?
— Почему бы и нет? Для меня вы всего лишь возможность заработать деньги. Трип — деловой человек. Он сразу смекнет, что он выиграет, если вас засудят. Уж он-то заплатит! Это будет лучше со всех точек зрения. И пользы больше. Отдав вас в руки фликов, я не только заставлю Трипа платить, но и спасу жену. Совсем неплохо!
Шейн со смехом поднял стакан и выпил.
— Да, вы способны на это,— со вздохом отметил Ренслоу.
— А почему бы и нет? Вчера я сказал вам, что мне нужен виновный, и он у меня будет, неважно, кто…
Ренслоу вдруг вскочил и заорал:
— Вы сошли с ума! Я не позволю сделать это. Может быть, вы поступили не слишком умно, сохранив это письмо. Никто о нем не знает, и, если я убью вас, этого тоже никто не будет знать.
С горящими от гнева глазами он повернулся и схватил стул. Шейн засмеялся ему в лицо:
— Поставьте стул. Мертвых уже более чем достаточно.
— Вы сами лезете на рожон!
— Не валяйте дурака. Вы не далеко продвинетесь, если я разобью вам морду. Итак, ваши предложения…
Ренслоу колебался. Пальцы его разжались и выпустили стул.
— Вы знаете, что я не могу предложить вам так много, как Трип,— начал он,— у меня нет кругленького счета.
— Поставьте стул и сядьте.
Ренслоу сел. От резкого взрыва ярости он задыхался и был очень бледен.
— Вот так-то лучше. Послушайте, разве вы не можете достать денег под будущее состояние? Тот, кто должен унаследовать несколько миллионов долларов, безусловно, может достать несколько тысяч… Это не составит труда.
— Я не уверен, смогу ли…
— Послушайте, пять тысяч долларов — это ведь не сумма. Что вы скажете на этот счет?
Ренслоу опорожнил стакан, и щеки его стали понемногу приобретать естественный цвет. Он медленно наклонил голову.
— Я полагаю, что смогу достать такую сумму. Мона… Она знакома с богатыми людьми.
— Устраивайтесь, как знаете, но завтра в полдень — последний срок.
— Вы даете мне слишком мало времени.
— Я не могу дать больше.
— Хорошо. Я попытаюсь…
— Советую вам добиться успеха. Завтра в полдень жду вас здесь с деньгами, иначе подлинник будет отправлен в полицию.
— И если я приду?…
— И если завтра придете с пятью тысячами долларов, то будете вне всякой опасности. Я вам это гарантирую.
— Вы не подстроите какую-нибудь неожиданность? Не пойдете к Трипу с предложением заплатить подороже?
— Если вы мне не доверяете, тем хуже для вас. Если хотите знать, я расписок не даю. Чтобы дать вам шанс, мне приходится играть с огнем. Так что все строится на доверии…
— Да, видимо, так и нужно. Хорошо, я достану деньги.
— И вы об этом не пожалеете.
Когда Ренслоу ушел, Майкл открыл окно и взглянул на просыпающийся город. Он вдруг подумал, что уже более двадцати четырех часов, с того момента, когда телефонный звонок поднял его с постели он не смыкал глаз.
Майкл подошел к телефону, набрал номер Трипа и довольно доли ждал, пока сонный швейцар не снял трубку.
Майкл попросил к телефону мистера Трипа, но швейцар заявил, что не может быть и речи о том, чтобы разбудить хозяина в столь ранний час. Шейн настаивал, и, наконец, швейцар сдался.
И вот на другом конце провода раздался раздраженный голос Трипа:
— Мистер Шейн? Черт побери, что за срочность? Неужели нельзя подождать до утра? Я уверен…
— Напрасно вы так уверены. Ущипните себя и проснитесь, чтобы мне не пришлось повторять дважды. У меня в руках записка, которую Карл Мелдрум послал вашему шурину в «Телли-Хо». Мелдрум утверждает, что был свидетелем убийства вашей жены, и требует деньги за молчание. Как вам известно, Мелдрум убит, и это единственная улика против Ренслоу. Если я уничтожу записку, Ренслоу получит половину наследства, но если я отдам ее полиции, Ренслоу будет осужден. Он предложил мне пять тысяч долларов, чтобы я уничтожил записку. Сколько дадите вы за то, чтобы отдать ее в полицию?
— Но это невозможно! Незаконно! Никто не имеет права уничтожать такие документы!
— Почему?
— Почему… Но… Я отказываюсь выслушивать такие подлые предложения. Я заявлю о вас в полицию, мой друг!
— Не будьте кретином. Я уничтожу записку и буду отрицать этот разговор. Вы получите удовлетворение и потеряете несколько миллионов. Удовлетворение от того, что убийца вашей жены наказан…
— Но ведь вы все равно не сможете…
— Все, так, папаша.— Шейн повесил трубку.
У него едва хватило времени закурить сигарету, как вновь зазвонил телефон. Шейн не торопился поднять трубку. Тон мистера Трипа изменился:
— Мистер Шейн, я был немного несдержан с вами.
— Уж куда больше…
— Поразмыслив, я понял, что вы до такой степени лишены совести, что способны выполнить угрозу. Хотя мне и не хотелось бы участвовать в ваших махинациях, убийца моей жены должен быть наказан. Вы… кажется, говорили о пяти тысячах долларов?
— Да. Это все, что Ренслоу может наскрести в настоящий момент. Но мне приходится зарабатывать себе на жизнь, и я, разумеется, надеюсь, что вы сделаете более интересное предложение.
— Я никогда еще не видел такого откровенно аморального человека, мистер Шейн. Что, если, скажем… шесть тысяч?
— Это лучше, чем пять,— согласился Шейн.— Приносите наличные. В данном случае это предпочтительнее чека. Жду вас здесь в полдень. Точно в полдень. Позже будет слишком поздно.
Он сообщил свой адрес и повесил трубку.
Майкл не решился подняться в пустую, молчаливую квартиру. Слишком многое там напоминало о Филлис. Филлис, которая проводила эту ночь в тюрьме. Через минуту Майкл уже крепко спал.
Он проснулся в одиннадцать утра, сел, сгорбившись, на постели и, как бы приводя мысли в порядок, провел рукой по рыжим волосам. До назначенного времени нужно было еще выполнить немало дел. Быстро проанализировав выработанный накануне план действий, Майкл пришел к выводу, что все рассчитано верно и во время представления ему, как хорошему фокуснику, останется лишь правильно дернуть за веревочку и вовремя достать из рукава, нужную вещь.
Войдя в ванную, он подставил лицо под струю холодной воды. Надо бы побриться, но бритва была наверху, а у него не хватило духу подняться в пустую квартиру.
Прежде всего он позвонил Пантеру.
— Это Шейн. Нельзя терять времени. Я заканчиваю дело Трипа и Мелдрума. Да, в моей конторе, в полдень. Мне необходимы письма с угрозами, направленные миссис Трип. Я хотел бы, чтобы вы направили кого-нибудь в Палас-отель проверить, не было ли у Мелдрума пишущей машинки. Если была, то захватите ее с собой. Понятно?
