Так, у меня же были какие-то дела… Точно были, раз я даже детей отправила к маме. Или к бабушке? Неважно, главное, чтобы они были в безопасности. Кстати, о безопасности. Как же я могла об этом забыть? Ведь мне нужно и о себе позаботиться.
Во-первых, надо чем-то забаррикадировать дверь. На всякий случай. Вдруг этот неизвестно кто захочет ее взломать?
Я помыкалась по квартире в поисках молотка, почти без руда отыскала его в баке с грязным бельем и просунула под дверную ручку. На всякий случай еще решила подпереть дверь креслом.
Кресло было очень тяжелым, я с трудом двигала его в коридор, шмыгая по полу. На полу оставались блестящие полосы.
В этот момент раздался звонок в дверь. Я вздрогнула. Он! Несомненно, он! Кто же еще? Ведь никто не обещался прийти…
Затаиться? Или лучше не показывать ему, что я его боюсь? Мне больше нравился первый вариант, но разумом я понимала, что второй лучше. Лучше отвадить его раз и навсегда, дав понять, что мне плевать на его покушения! Вот так!
Набравшись мужества, я прокралась в кухню, выбрала нож побольше и, подойдя к входной двери, дрожащим голосом спросила:
– Кто?
– Это я, – послышался мужской голос.
– К-кто… я?
– Ну я, Андрей! – голос был мне как будто знаком.
Ах, да это же Дрюня Мурашов! И как я могла его сразу не узнать?
Быстро вытащив молоток, я отперла дверь. Хорошо, что кресло не успела дотащить, теперь его пришлось бы двигать обратно.
– Привет, Дрюня, проходи, – облегченно проговорила я, приглашая Дрюню в комнату, указывая на нее ножом.
Мурашов невольно отшатнулся, увидев у меня в одной руке нож, а в другой молоток.
– Леля, ты чего? – шепотом произнес он.
– Что? – я удивленно посмотрела на нож и смутилась. – Ах, это… Да это так, ерунда! Это я… Неважно, в общем, проходи!
Не зная, куда сунуть распроклятые нож и молоток, я затолкала их в карман своего плаща. Мурашов несколько удивленно посмотрел на меня и прошел в зал, покачав головой.
– Я, собственно, по делу! – начал он, садясь на диван.
Ну, понятно, конечно, по делу, разве Дрюня может прийти по другому поводу? И что по важному, я не сомневаюсь.
– Я сейчас отдам тебе деньги, – перебила я его, вскакивая с места. – Вот! – я вытащила деньги, которые заплатила мне за косметику Элла. Больше сумасшедших мне не встретилось, поэтому остальные флакончики были на месте.
Дрюня взял деньги и сунул в карман.
– Молодец! – похвалил он меня.
– Подожди, – оторопела я. – А где моя доля?
– Какая доля?
– Ну ты же сам говорил, что восемьдесят процентов тебе, а двадцать мне… Где мои двадцать процентов?
– Понимаешь, Лелька… – Дрюня грустно посмотрел на меня. – Я же тебе объяснял, что там выстраивается эта… как ее… Ну вот, опять забыл! Короче, прежде, чем получать процент, нужно выплатить определенную сумму. Долю с общей суммы. Я же тебе начал объяснять тогда… Слушай, я вообще чего шел-то к тебе. Думаешь, за этими деньгами, да? А вот и ни фига подобного! Вечно ты обо мне плохо думаешь. Я, собственно, это… Чувствую себя плохо. И подумал… Короче, у тебя полтинника нет взаймы? Здоровье поправить? Не поверишь – умираю просто!
У меня аж челюсть отвисла от такой наглости! Нет, каков нахал, а? Он, видите ли, вовсе не за теми деньгами пришел! Ну, ясно, за другими!
Я приняла каменный вид и, стараясь говорить четко, гордо и холодно, произнесла:
– Я попрошу тебя покинуть мой дом раз и навсегда!
– Что-о-о? – Дрюня явно не ожидал такого поворота событий. Он даже подошел ко мне и положил руку на плечо. Я резко сбросила ее.
– Лелька, да ты чего? – Дрюня искренне недоумевал по поводу моего возмущения. – Ты чего так расстроилась-то, а? Лелька! Ну ты чего, обиделась, да? Ну извини, я не хотел, честно! – Мурашов даже начал гладить мою руку, чего раньше никогда не позволял. – Слушай… – глаза его загорелись. – Я вот чего придумал: давай-ка мы с тобой эти деньги вместе реализуем!
Я задумалась. Конечно, я прекрасно поняла, какой смысл вкладывает Дрюня в слово «реализуем». Но если?.. А что такого? Ведь недаром вылетела у меня при разговоре с Мишей та фраза… теперь она казалась мне прямо пророческой.
Я посмотрела прямо в глаза Мурашову, решительно тряхнула головой и ответила:
– Пошли!
– А ты что, со мной? – удивился он.
– Да, с тобой, потому что я тебе не доверяю! – заявила я.
Дрюня слегка обиделся на такое заявление, но спорить не стал, побоявшись вообще лишиться кормушки.
Я взяла пятьдесят рублей, и мы отправились в ближайший продовольственный магазин. Там продавалось очень приличное сухое вино. Дрюня настаивал на водке, но я мягко возразила на правах спонсора. Все-таки мы интеллигентные люди. Дрюня помялся, но смирился. Мы купили две бутылки и пошли ко мне.
Через пятнадцать минут мы уже сидели в моей кухне, я слушала разглагольствования Мурашова о том, как может развернуться наш бизнес, если дальше действовать вместе и думала: может, и правда, не стоит обрывать наше сотрудничество? Пожалуй, если он мне вернет полтинник, то я еще подумаю…
Время летело быстро, все было замечательно, и у меня как-то совершенно вылетело из головы, чем я, собственно, собиралась заниматься сегодня?
На грешную землю меня вернул телефонный звонок. Звонила, конечно, Полина. Ну кто еще может так бессовестно вторгнуться в мое безмятежное существование?
– Да, Поленька, здравствуй, милая, – пела я сестре, стараясь дышать в сторону и только потом сообразив, что это уже лишнее. – У меня все хорошо. Чем занимаюсь? Да… – я лихорадочно соображала, как бы объяснить, чем я занимаюсь, чтобы объяснение звучало правдоподобно и вместе с тем не вызвало Полининого гнева, и, наконец, нашлась:
– Обдумываю ситуацию и набираюсь сил, чтобы действовать.
– Понятно, значит, пьешь, – мрачно констатировала Полина.
Меня просто оскорбило такое предположение! Ну почему сразу пьешь! Что я, не могу ничем другим заниматься?
– Почему ты сразу подозреваешь меня в чем-то? – возмутилась я. – Почему ты не подумала, что я просто читаю? Или, например, стираю?
– Ага, как в анекдоте, когда жена ищет мужа каждый вечер в баре, а он ей возмущенно заявляет: «Почему ты всегда ищешь меня здесь? Почему не в театре или в библиотеке?» – съязвила Полина.
– Очень смешно, – обиделась я.
– Так, короче, сворачивай быстренько свою деятельность, выгоняй этого… Кто там у тебя, Мурашов, что ли?
– У меня никого нет, – запротестовала я.
Но тут подоспевший Дрюня наглым образом выдернул у меня трубку.
– Хы-ым, да… Полина, ты, что ль? Привет! Слушай, давай приезжай! Что значит – зачем? У тебя полтинника случайно нет? Да взаймы, взаймы, я же отдам, клянусь честью!
К сожалению, я не слышала ответа Полины на это скромное предложение, но судя по тому, с какой поспешностью Дрюня сунул мне трубку и ретировался в кухню, послали его далеко и основательно. Черт, ну почему я не могу так, как Полина? Просто я слишком хорошо воспитана, видимо.
– Поленька, – пыталась я исправить ситуацию, но сестра прервала меня:
– Короче, я жду тебя в спорткомплексе через пятнадцать минут.
И она отключилась. И не перезвонить ведь – у Полины на работе сменился телефон, и она несколько раз говорила мне, чтобы я записала новый, но мне как-то все некогда было…
– Дрюня… – возвращаясь в кухню, грустно сказала я. – Мне, к сожалению, нужно уйти. Давай продолжим в другой раз, ладно?
Кинув взгляд на стол, я поняла, что в другой раз продолжать будет нечем: расстроенный Полининым тоном Дрюня уже допил оставшееся вино. Ну, подлец!
Мигом сменив тон, я спросила:
– А когда ты мне деньги вернешь?
– Деньги? Да как только появятся, так сразу и верну! – пообещал Дрюня.
– Понятно, как только, так сразу, – вздохнула я. – Имей в виду, мне жить не на что!
– У тебя муж богатый, – ответил оптимист Дрюня. – Кстати, он не возьмет меня на работу?
– Нет, – в ужасе ответила я, содрогнувшись от мысли, что в фирме у Кирилла будет работать Дрюня. – Это однозначно!
– Ладно! – Дрюня не унывал. – Другое место найдем.
– Хорошо, вот и иди ищи! – поспешно вытолкала я его в коридор.
Так, теперь нужно привести себя хоть немного в порядок, чтобы Полина не сильно возмущалась. Правда, она велела прибыть через пятнадцать минут…
Махнув рукой, я вылетела за дверь. Бог с ним, все равно она уже поняла, чем мы занимались с Мурашовым! Теперь надо хотя бы приехать вовремя – Полина жутко не любит, когда опаздывают.
Приехала я через двадцать пять минут, сославшись на отвратительную работу транспорта. Полина выслушала мои оправдывания довольно скептически, но ничего не сказала. И на том спасибо.
– Поленька, а что все-таки случилось? – робко полюбопытствовала я.
