- Что? Я вас не понимаю! Почему я должна ехать в какой-то город, покупать там квартиру и чего-то ждать? Чего? А как же Санька? Боже мой! У меня голова пошла кругом.
- Неужели вам еще непонятно? Непонятно, почему исчез ваш сын? Боюсь, что причина его пропажи напрямую связана с этой шкатулкой. Вполне вероятно, что он не пожелал выдавать бандитам свою тайну, а те не догадались или просто не знают о существовании его гаража. Как бы там ни было, не сегодня, так завтра, но они обязательно явятся к вам для серьезного разговора, и я боюсь, что после него одним учителем немецкого языка в нашем городе станет меньше. Вы мне недавно говорили, что женщина вы неглупая, так подумайте хорошенько - стоит ли раньше времени отправляться на тот свет? Решайте, а я покуда загоню вашу машину и закрою ворота.
- Не надо, - протестующе замахала она руками. - Я придумала. Я никуда отсюда не поеду. Можно я попрошу вас об одном одолжении?
- Конечно, и, если это в моих силах, я с удовольствием его выполню.
- Вы можете сегодня ночью угнать и где-нибудь на виду разбить нашу "копейку"?
- Ломать не строить. Это нам по плечу, - хмыкнул я, сразу понимая течение ее мысли. - Только что это вам даст?
- Все очень просто. Я не хочу отсюда уезжать по той простой причине, что все еще надеюсь на Санькино возвращение. Как вы думаете, он может вернуться?
- Трудно сказать...
- А я все-таки надеюсь. Но подвергнуть себя пыткам и насилию у меня тоже желания нет. Я рассчитываю на то, что подонки, увидев вскрытый, разграбленный гараж и искореженную машину в нем, не станут предъявлять мне претензий и более того - отпустят моего сына. Поверят, что клад украден неизвестными.
- Сомневаюсь. Однако попробовать можно, но учтите, что вы подвергаете себя смертельному риску. На вас могут напасть где угодно - в подъезде, на улице и даже на лестнице в тот момент, когда вы будете выносить мусор. Не лучше ли...
- Нет! Я решила, и пусть так будет. Вы согласны?
- Это противоречит моей морали, но что делать... Согласен, но только в том случае, если вы выполните мое условие.
- Какое еще условие?
- Сейчас я довожу вас до дома и провожаю до квартиры. Вы звоните своему директору и в устной форме заявляете, что с завтрашнего дня в школе не работаете. После моего ухода вы запираете двери на десять замков и никого, кроме меня, в дом не пускаете. Вы принимаете мой ультиматум?
- Принимаю, но сколько это может продолжаться? Сколько мне ждать?
- Не знаю, но поверьте, лежать и ждать на собственном диване гораздо приятнее, чем лежать в могиле, уже ничего не ожидая. А прежде чем нам закончить эту тему, я хотел бы узнать у вас имя и адрес того человека, которому раньше принадлежал гараж.
- Того человека уже нет в живых, а гараж нам продала его дочь Екатерина Георгиевна Костромская. - Порывшись в сумочке, она протянула мне золоченую картонку. - Вот ее визитная карточка. Я не спрашиваю, зачем она вам нужна...
- Правильно делаете, - вчитываясь в тисненые буквы, оборвал я ее на полуслове. - Садитесь в мою машину, я тороплюсь. Гараж закрою сам.
Я действительно торопился, потому как мне до четырнадцати часов нужно было встретиться с Максом.
Глава 7
Выслушав соображения следователя Кудрина о первых шагах расследования, Требунских отпустил капитана и, заварив чай покрепче, задумался.
Само по себе второе кладбищенское преступление было гораздо понятнее первого, в отличие от него, тут четко просматривались мотивы и даже вырисовывалась последовательность и схема действий преступника. Он либо видел, либо ему сообщили о том, что Стукалова, Газетдинова и Володченко с кладбища увезла милиция. Это заставило его нервничать. Но почему он занервничал? Видимо, по запарке он оставил за собой какой-то след, о котором вспомнил лишь позже. Да, только так, и никак иначе. Именно это и заставило его с утра пораньше нагрянуть на кладбище. Преступник хотел выяснить объем нашей информации и то, что могли рассказать нам могильщики вкупе с их незабвенным Стукаловым. Но ни Стукалов, ни Володченко ничего существенного не показали. Тогда в чем же дело? Скорее всего, в том, что Стукалов, в отличие от Володченко, открылся нам не полностью, и это косвенно подтверждает его смерть. Он мертв, а Володченко жив, его, за ненадобностью, оставили в покое.
Итак, интерес для него мог представлять только... как его там... заместитель директора по работе с кадрами. М-да, накаркал сам на себя. Теперь этих самых кадров у него больше, чем на ВАЗе. Но что же он от нас скрыл? Что недорассказал такого, чему был свидетелем? Если опираться на его слова, то первая встреча с неопознанным трупом у него состоялась в присутствии похоронного агента наглеца Бирюкова. Но ничего предосудительного в его действиях агент не заметил, как не заметил и каких-либо подозрительных предметов, находящихся вблизи тела. Иначе бы, с его хваткой и зоркостью, он непременно бы нам про это доложил. Значит что? А то, что Стукалов, прикрываясь Отцом, Сыном и Святым Духом, просто и изящно нам врал. В краже перстня и часов он не мог не признаться, слишком сурово его приперли. С одной стороны могильщики, а с другой Бирюков, деваться ему было некуда, и он вернул украденное. Но нечто такое, чего Бирюков видеть не мог, он утаил. Не иначе как пухлый "лопатник" из кармана убитого увел. А в нем, кроме денег, могли быть документы, а с их помощью дело бы у нас пошло куда веселее. Мародер вонючий! Как только у него рука поднялась "чистить" мертвеца? Во время войны за такие шалости расстреливали на месте без суда и следствия, и это было справедливо. Впрочем, с ним поступили именно таким образом, расстреляли. Расстреляли, а гильзу аккуратно подобрали. Значит ли это то, что преступников было двое, или действовал один и тот же тип, а гильзу забрал для того, чтобы доставить нам лишние хлопоты? Да, скорее всего, в обоих случаях развлекалось одно и то же лицо.
Поднявшись из-за стола, полковник размеренно зашагал по кабинету, стараясь сосредоточиться на каком-то важном, но всякий раз ускользающем ключевом моменте в переплетении всех этих историй. Вдруг возникавшая прозрачная мысль, едва он посылал ее на доработку, тут же исчезала, и стоило большого труда вновь за нее зацепиться. Доходив так до головной боли, Требунских досадливо махнул рукой, пересек крошечную приемную и отворил дверь в кабинет Потехина.
- Господин подполковник, позвольте войти.
- Вовремя ты, Петр Васильевич. - Положив трубку, Потехин потянулся за сигаретой. - Только что звонили криминалисты. Пуля, извлеченная из стены кабинета Стукалова, может принадлежать пистолету "Вальтер Р-38". Не слышу бурного восторга.
- Какой там к дьяволу восторг, мы и без них об этом догадывались. А их всегдашнее "может быть", "надо уточнить" и прочее света нам не прибавило. Когда они идентифицируют сегодняшнюю сплющенную пулю с той, что мы нашли под головой вчерашнего трупа?
- А черт их разберет. Ты же знаешь их девиз: криминальная экспертиза, мол, дело тонкое, требующее ювелирной точности и времени.
- А вот его-то у нас нет. Не сейчас, так через час явятся из прокуратуры или, хуже того, дернут нас к себе. История запутанная, как волосы ведьмы. Чует мое сердце - скоро все это намотается в такой ком, распутать который будет не под силу самому Господу Богу.
- И Гончарову, - язвительно прибавил Потехин.
- Ой, не говори под руку, - поморщился полковник. - И без того настроение препаршивое, а тут ты со своим Гончаровым, только масла в огонь подливаешь.
- Вот и я о том же. Надо его вызвать и официально предупредить о том, что если он не бросит путаться под ногами, то мы примем к нему какие-то более действенные меры.
- Какие? Ладно, хватит об этом, - решительно остановил его полковник. Нам сейчас совсем не до него. От Лихачева поступали какие-нибудь сведения?
- Да, он недавно звонил из города, должен появиться с минуты на минуту.
- Как ты думаешь, Гена, за сколько минут голубой фургончик мог добраться от кладбища до зубоврачебного кабинета?
- Точно об этом знает только его водитель, но думаю, что двадцати минут ему бы хватило за глаза. Конечно, если это не полная рухлядь.
- На полной рухляди на такое дело они бы не поехали.
- Безусловно, они ведь не идиоты. А вот и Вадим Андреевич пожаловал. Только что о тебе вспоминали. Заходи, дорогой, присаживайся. Чем же ты нас порадуешь?
- Есть кое-что, - вытирая вспотевший лоб, весомо и значимо ответил Лихачев. - О том, что голубой "еразик" находится в розыске, вы, наверное, знаете, могу доложить подробности, тем более что я разговаривал с его хозяином.
- А почему ты решил, что в розыске находится именно та самая машина, на которой преступники увезли сейф? - недоверчиво спросил Потехин.
- Во-первых, этих "ЕрАЗов" у нас в городе осталось не так-то много, а голубого цвета и того меньше. Во-вторых, угнан он двадцать пятого декабря после двадцати одного часа, то есть за несколько часов до преступления. А в-третьих, у него имеется примета, отлично видимая сверху. Про эту примету белую крышу - Зоя Филипповна Шутова вспомнила при моем втором посещении.
