— И что? — спросила Риган.
— Так вот, она позвонила в тот другой ресторан и спросила их, смогут ли они справиться с организацией торжеств. А все потому, что она хочет, чтобы этот, как его, исторический Комитет все мероприятия перенес отсюда туда.
— Видишь, Риган, что происходит? — спросил жалобным тоном Луис.
— А почему вдруг это стало для нее так важно? — поинтересовалась Риган.
— Да потому, что она всю свою жизнь с ожесточением боролась со всяким проявлением преступности. А на меня она взъелась, потому что этот негодяй Ибен решил-таки вернуться к своим преступным занятиям. — Луис буквально рухнул на стол. — Вот, а у меня теперь из-за всех этих переживаний случится сердечный приступ.
— Не расстраивайся ты так, Луис, — попросила Риган. — Может быть, ты хочешь чего-нибудь выпить?
— Чашечку кофе?
— Ну, кофе тебе, пожалуй, сейчас ни к чему. Тебе нужно что-то успокоительное. Может быть, травяной чай?
— Да, пожалуй, это мне подойдет. Трипп, принеси мне что-то в этом роде, — буркнул Луис.
«Гонцов с плохими вестями когда-то убивали», — подумала Риган.
— Конечно, босс, — сказал Трипп, явно обрадованный тому, что ему представлялась возможность уйти.
— Принеси травяного чая нам обоим и тарелочку печенья.
Трипп кивнул: мол, понял, и поднял вверх большие пальцы обеих рук. В ответ Луис заорал:
— Да поторопись ты, черт возьми!
— Расскажи-ка мне об этой Джеральдин, — попросила Риган, когда дверь за спиной Триппа закрылась.
Луис бросил ей через стол папку. Риган открыла ее и быстро пробежала глазами статью из «Аспен глоуб». Потом она подняла глаза на Луиса и произнесла:
— Пойдем-ка сходим к ней, поговорим.
— Что-то мне боязно, — нерешительно произнес Луис.
— Прекрати! Ну что тут может произойти такого, что могло быть еще хуже уже случившегося?
— Она действительно способна перенести все торжества отсюда в другой ресторан.
— Правильно.
— И это будет означать, что я разорен. Потому что все эти знаменитые люди, которых я наприглашал на вечер четверга, все они могли бы мне помочь заработать собственную популярность.
— Луис, от нашего похода к Джеральдин ничего страшного не произойдет, а вот помочь это может. Более того, это — наша единственная надежда.
— Может быть, отложим до завтра?
— Нет, надо идти сегодня, Луис.
— Ну, скажем, после обеда.
— Нет, только сейчас, немедленно.
— Давай хоть позвоним сначала.
— Нет. Потому что она может не согласиться принять нас.
— Но ведь это невежливо. Разве твоя мама тебе никогда не говорила, что так просто нельзя заваливаться к людям?
— Луис, — твердо сказала Риган, — надевай свое пальто.
— А как же наш с тобой чай? — спросил Луис.
— Ничего страшного. Может, удастся попить чайку вместе с Джеральдин у нее дома, — сказала, поднимаясь, Риган. — Да и вообще, давай вместе вести себя очень культурно и воспитанно.
С этими словами она протянула руку, ухватила Луиса за рукав и буквально выдернула из кресла.
— Эта Джеральдин выглядит старушенцией с характером. Так не пойти ли нам к ней и не устроить ли взбучку?
— Как скажешь, — тихим голосом покорно отозвался Луис. Сам же он в этот момент видел перед глазами разъяренные лица тех, кто вложил деньги в его ресторан. — Я бы просто взял и убил этого негодяя Ибена, если бы вдруг встретил его. Ты только посмотри, что он мне сделал!
Джеральдин была в сарае и что-то там искала, бормоча себе под нос. Риган тем временем разыскивала ее по всему поместью. Луис следовал за ней по пятам.
«Дом Джеральдин, — размышляла Риган, — выглядит сейчас, вероятно, точно так же, как он выглядел после постройки». Покрашен он был белой краской с зелеными вкраплениями. Такое сочетание было очень старомодным и одновременно носило некий трогательный характер. Сарай располагался позади дома.
— Мисс Спунфеллоу?! — крикнула Риган. Она уже заметила, что дверь сарая открыта. Поэтому, когда никто не ответил на их звонки во входную дверь, они решили обойти дом сбоку и посмотреть, нет ли кого в сарае.
— Может быть, нам все-таки лучше будет уйти? — засомневался Луис.
— Прекрати, Луис! Пошли, — настояла на своем Риган.
Они переступили порог сарая, их глаза стали постепенно привыкать к недостатку света. Все здесь было завалено какими-то старыми вещами. Риган даже усомнилась, что здесь, в этом сарае, вообще когда-то держали животных.
— Кто здесь? — раздался из темноты резкий голос.
— Мисс Спунфеллоу? — спросила Риган.
— Да, это я. А вы кто? — буквально прорычала Джеральдин, появляясь перед ними.
— Меня зовут Риган Рейли, а это мой друг — Луис.
— Как мило с вашей стороны. И что вы от меня хотите?
— Мы хотели поговорить с вами.
— О чем это? Я вообще-то очень занята. Мне тут предстоит перебрать страшную кучу всякого барахла.
— Мне кажется, здесь у вас действительно можно найти много всяких интересных вещиц, — сказала Риган. Она лгала и не стеснялась этого. — Тут вообще можно организовать целую распродажу!
— Да уж. Что верно, то верно. Я, кстати, приняла решение кое-какие хорошие вещи подарить городскому музею. А что делать с другими вещами? — Тут она показала пальцем на валявшийся на полу холст. — Просто ума не приложу, что мне с ними делать.
— А что это? — спросила Риган.
Джеральдин равнодушно махнула рукой.
— Я купила эту картину когда-то из-за того, что рамка понравилась. Просто портрет какого-то старикашки из Франции.
— Можно мне посмотреть? — попросила Риган, наклоняясь к лежащему холсту.
— Да, пожалуйста. — Джеральдин наблюдала за тем, как Риган поднимает картину. С портрета из-под толщи грязи и пыли на них смотрела упитанная физиономия какого-то аристократа в белом парике, с самодовольной улыбкой на лице. На нем был вельветовый плащ, отделанный горностаевым мехом, серебряные шлепанцы и чулки. В одной руке он держал шляпу с перьями, в другой — скипетр. За человеком можно было разглядеть трон, рядом на столике лежала золотая корона.
— Не понимаю, что за блажь вселилась в этих людей и что их заставляло одеваться вот так, носить свои волосы такими длинными и кудрявыми? — проворчала Джеральдин. — Вам не кажется, что выглядит он просто ужасающе?
Риган рассмеялась.
— Мне как раз кажется, что для своего времени он нарядился самым что ни на есть модным образом. Кстати, облачение в этот костюм должно было занимать у него кучу времени. Вы и эту картину намереваетесь передать в музей?
Джеральдин пожала плечами.
— Я уже объяснила вам, что купила эту картину только потому, что мне понравилась ее рама. Эта рама была нужна мне для того, чтобы поставить туда портрет моего Дедули.
— Вашего кого?
— Моего дедушки, в общем.
— А, понимаю. А вы знаете, кто изображен на этом портрете?
— Тут должен быть изображен Людовик Восемнадцатый, король французский, — ответила Джеральдин. — Во всяком случае, так сказала та женщина, которая продала мне эту картину. Но мне-то, собственно, все равно, кого тут нарисовали. Музею-то он точно не потребуется. Потому что этот парень наверняка никогда не ступал ногой в Аспен. Так что придется мне как-то от него избавиться. Наверное, я его выброшу.
Луис топтался в дверях сарая. Риган же тем временем лихорадочно соображала. Может быть, как раз наступил удобный момент для того, чтобы, наконец, рассказать хозяйке о причине их прихода, о том, кто такой Луис?
— Луис, ты слышал? — спросила Риган своего попутчика. — Это ведь портрет короля Людовика. Не думаешь ли ты, что он прекрасно тебе подойдет? Его надо будет повесить где-нибудь в твоем ресторане.
— Погодите-ка! — резко перебила ее Джеральдин. — О каком это ресторане вы тут говорите?
— Я как раз тот человек, на которого вы так страшно разозлились, — быстро сказал Луис. — Прошу вас выслушать меня.
— Так, значит, это вы? Вы привели в центр нашего городского сообщества этого негодяя, преступника и позволили ему тут расхаживать среди нас и творить свои грязные дела, развращать нашу молодежь! — Джеральдин яростно замотала головой и бросилась вон из сарая. — Вы не заслуживаете того, чтобы наши мероприятия приносили вам прибыль, большую прибыль! — Она остановилась, повернулась и нацелила палец в грудь Луиса. — У полиции нашего города есть замечательный лозунг. — Она выпрямилась. — Они считают, что создать в городе мирную и безопасную атмосферу можно только путем поощрения взаимной ответственности и взаимного уважения. Так вот, вы, сынок, не выказали должного уважения по отношению к Кендре и Сэму Вудам, по отношению к Грантам, а также и вообще по отношению ко всем остальным обитателям этого рая среди нетронутой природы.
Рот Луиса исказила гримаса.
