Заглянув в гламурно обставленный кабинет, где за столом восседала сеньора в годах, охранник скороговоркой сообщил, что «господа из России прибыли», и, отойдя в сторону, пропустил визитеров. Стас и его спутник огляделись по сторонам и, издав дружное «Гм!» при виде украшающих стены гобеленов нескромного содержания, сели на предложенные им то ли короткие диваны, то ли излишне широкие кресла. Хозяйка салона приветливо улыбнулась и, пожелав гостям доброго дня, спросила, что могла бы им предложить – кофе, текилу, сигару, кальян?
Вежливо ответив на приветствие, Крячко отказался от напитков и табака.
– В таком случае, я вас слушаю, – сказала женщина.
Стас достал из кармана фото Горбылина. Повертев снимок в руках (как догадался Крячко, его собеседница прикидывала – стоит ей узнавать клиента или нет), госпожа Тереза, наконец, подтвердила, что этот сеньор – один из постоянных клиентов ее заведения.
– Он большой любитель женщин! – многозначительно отметила она. – И каждый раз требует себе новую. Последние несколько дней его нет, но, думаю, сегодня-завтра он должен появиться.
– Да, нет, уважаемая сеньора, этот господин больше не появится. Нигде и никогда… – с подобающим случаю скорбным выражением лица сказал Станислав.
– Его арестовала полиция? – брови госпожи Терезы поднялись высоко, а в ее глазах отразились удрученность и недоумение.
– Нет, он умер… – сообщил Стас. – Мы расследуем этот случай и пытаемся понять, что же произошло – смерть от естественных причин, убийство или суицид.
– Помилуй меня, пресвятая дева Мария! – воскликнула хозяйка салона. – Какой ужас! Но почему вы считаете, что он мог покончить с собой? Он был такой жизнелюб, что о самоубийстве речь вообще не может идти!
– Почему же это не может? Причины бывают разные… – не согласился Крячко. – Например, он мог подцепить ВИЧ. А почему бы нет? Недели полторы-две назад он самостоятельно лечился от гонореи. Где-то ж он ее подцепил?
Госпожа Тереза упреждающе вскинула руку.
– Но только не у нас! – категорично заявила она. – У нас, у каждой из массажисток, при себе электронный «паспорт здоровья», с отметкой о ежемесячном прохождении проверки у венеролога. А клиенты, которые помимо массажа требуют иных услуг, не имеют права на контакты без латексной защиты. Вы понимаете, о чем идет речь. Скорее всего, заразиться венерической болезнью сеньор Горбылин мог в предместьях, у индивидуалок. Они просят очень мало, но у каждой – целый «букет» соответствующих заболеваний.
– Хорошо… – Станислав изобразил великодушный жест, который можно было понять: охотно верю! – С этим вопросом худо-бедно разобрались. Но меня интересует один сеньор, скорее всего, американец, похожий на Джорджа Буша-младшего. Он тоже бывал у вас, причем параллельно с господином Горбылиным. Однако встреч с ним постоянно избегал. Кто он и что тут делал? Только, госпожа Тереза, не надо говорить о том, что он обычный ваш клиент или там вуайерист, получающий удовольствие от подглядывания за уединившимися парочками.
Теперь управляющая заведением молчала довольно-таки долго. Наконец, потерев лоб пальцами, она неохотно произнесла:
– Что-то я такого не припомню…
– Сеньора, мы не в бирюльки к вам пришли играть! – впервые за все время разговора в голосе Крячко зазвенел металл. – Ваши охранники уже подтвердили факт того, что данный господин здесь бывал. Не хотите говорить с нами – дело ваше. Но тогда к вам приедет местная полиция. Позвольте откланяться! – Он сделал вид, что хочет встать и уйти, но его собеседница поспешно замахала рукой.
– Мы могли бы договориться, что сказанное мною останется строго между нами? – в ее голосе прозвучали просительные нотки. – Нет, нет, полиции я не боюсь. Тут я ни в чем и ничем не запятнана. Я боюсь потерять клиентов. Огласка может мне здорово повредить.
– Обещаю! – твердо сказал Стас.
– Хорошо… – управляющая тягостно вздохнула и поведала нечто, как это мог бы назвать Крячко – «свистеж с намеком на реальность».
По ее словам, месяца полтора назад к ней пришел этот самый «Буш», который поведал о своей душевной боли. Для начала он показал справку психиатра, где черным по белому значилось, что господин Николас Скинли страдает особой формой психического расстройства. Суть недуга заключалась в том, что этот человек не был способен вести нормальную, с точки зрения обычного человека, интимную жизнь. И прежде всего потому, что по своей сути был гомосексуалистом с вуайеристскими наклонностями.
Месяца три назад, рассказал Николас далее, он познакомился в бассейне с молодым мужчиной, которого звали Макс Горбылин. Тот тоже был не чужд однополым отношениям. По его словам, они сразу же нашли общий язык и стали регулярно встречаться. Разумеется, со всеми вытекающими последствиями подобных свиданий. Но вот через какое-то время Скинли заметил, что Макс стал его избегать. Он проследил за своим «другом» и понял, что тот к их отношениям по какой-то причине охладел и увлекся женщинами. Николас никак не ожидал подобного коварства со стороны своего друга. Со слезами на глазах Скинли рассказывал о том, какой для него это был страшный удар. Но самое скверное заключалось в том, что сам он по-прежнему тяготел к Максу.
И вот, суммируя все вышесказанное, Скинли предложил госпоже Терезе сделку. Он готов был удовольствоваться лицезрением любовных утех Макса даже с женщиной, лишь бы видеть это лично. Особо он указал один из пунктов справки, который гласил о том, что данный человек в целом миролюбив и безопасен. Но если не воспрепятствовать накоплению в его душе негативных настроений, обид и неудовлетворенности, то он может стать опасным маньяком, способным на самые жуткие вещи.
– Ну, посудите сами, – доверительно повествовала женщина, – что мне оставалось делать? Рассудив, что раз уж у них были такие, более чем близкие, отношения и подглядывание Николаса за Максом никому не навредит, я… Я разрешила ему воспользоваться этой возможностью, задействовав специальный массажный кабинет, который у нас здесь оборудован.
– В смысле, помещением, из которого вуайеристы могут наблюдать за клиентами и массажистками, занимающимися постельными делами в соседнем кабинете? – уточнил Станислав.
– Ну, да, именно так… – госпожа Тереза потрясла кудряшками туго завитых волос. – Надеюсь, вы поймете правильно, но у нас наряду с другими есть и такой вид услуг, как тайное наблюдение за влюбленными парами. Впрочем, все это строго по согласию всех участников подобного действа!
– Ну, он, наверное, и оплатил свой заказ щедро? – Крячко понимающе усмехнулся.
Издав досадливое «Хм-м!», его собеседница, сокрушаясь, вздохнула.
– Разумеется! Мы живем в материальном мире, и мне надо платить налоги и давать зарплату своим сотрудницам… Но, я надеюсь, вы свое слово сдержите, господин Станислав?
– Сеньора, я никогда никого не обманываю! – раздельно произнес Стас. – Я и еще один мой коллега приехали сюда проводить расследование, а не читать мораль тем, кто в этом не нуждается. Скажу прямо: я не слишком приветствую подобного рода деятельность, каковая практикуется здесь. Но и осуждать тоже не берусь.
– Ну, и на этом спасибо! – благодарно улыбнулась госпожа Тереза. – Знали бы вы, господин Станислав, как тут непросто работать! Вот и господин Николас, и господин Макс… Как мне относиться к мужчинам, повстречавшись с такими «голубыми особями»?
Крячко негромко рассмеялся, сочувственно качая головой.
– Госпожа Тереза! В русском языке есть такое выражение – святая простота. Это в известной мере о вас. Должен вас разочаровать. И Макс, и Николас вряд ли были гомосексуалистами. Особенно Макс. Да, они были знакомы, но Николасу на Макса требовался серьезный компромат. И он здесь его сумел найти, скрытно снимая Макса с массажистками на видео. Только и всего лишь. Справка, я уверен, была стопроцентной липой. Где ее выдали?
– В центральной психиатрической клинике Мехико! – со значением в голосе сообщила его собеседница. – Даже запомнила фамилию доктора – Эрнесто Паолури.
– Что-то мне подсказывает, такого доктора там никогда не было и нет, – в голосе Стаса звучал убийственный сарказм. – Если им сейчас позвонить, то они наверняка этому очень сильно удивятся. С точки зрения здравого смысла, справку, подобную той, о которой рассказали вы, написать мог пациент психушки, но никак не лечащий его врач.
Он поднялся с дивана-кресла и, попрощавшись с управляющей салона, направился к выходу, оставив ту в растерянном недоумении.
Выйдя в холл, Стас встретился взглядом с охранником, который все еще продолжал разминать и растирать свою руку. Ему за себя отчего-то стало неловко.
– Ты, это, извини, амиго, что так все получилось! Надеюсь, у тебя ничего серьезного? – сочувственно поинтересовался он.
– Да, ничего, ничего, сеньор! Обойдется… – кисловато улыбнулся тот. – В нашей работе бывает и хуже. Я хотел бы спросить, где вы так мастерски освоили джиу-джитсу?
