– Марат, если муж со дня на день прилетит, может, написать ему письмо и оставить в номере? – спросил Рустам.
– Неплохая идея. Надо подумать, но звонить она все равно будет. Ладно, пойдем наверх, а то я и в самом деле тут припарился.
Марат вместе с Рустамом направились к выходу, а я отчаянно закричала:
– Я тут одна не останусь!
– Останешься, – засмеялся Марат.
– Я крыс боюсь!
– Не бойся. Они не такие уж и страшные.
– Они мне отгрызут ноги! И вообще, если мой муж узнает, что я сидела в подвале с крысами, а тем более увидит меня с откушенной ногой, он ничего вам не даст.
Когда за ними захлопнулась дверь, меня охватило жуткое чувство страха. Я отодвинулась от стены – ведь по ней могла ползти крыса. Упав на пол, я громко зарыдала от собственного бессилия и предательства Марата. Как он посмел! Подонок! Если бы у меня и в самом деле был богатый муж, то я бы строго-настрого наказала ему ничего не давать этим придуркам. Ублюдки проклятые, как их только земля держит. Но, к моему глубокому сожалению, у меня не было богатого мужа, и я даже представить не могла, кому звонить, когда мне дадут мобильный. Если только в ближайшее отделение полиции.
Я лежала на холодном и сыром полу, прислушиваясь к каждому звуку. Плакать уже не было сил. Говорят, если много плакать, можно выплакать все слезы. Пришлось убедиться в этом на собственном опыте. Тело болело, ухо ныло так жутко, что хотелось кричать. Сколько я пролежала – не знаю. Время шло медленно и нудно. От пола тянуло холодом и сыростью. Набросав немного соломы, я села, съежившись, как собачонка. Голова раскалывалась, но слез по-прежнему не было.
Вдруг что-то заскрипело, и я в испуге подняла голову. На пороге стоял полупьяный Марат. В руках он держал пистолет. Я быстро отползла к стене.
– Ты пришел меня убить? – хрипло спросила я.
– Я пришел тебя спасти, – ответил Марат.
– Зачем?
– Глупый вопрос. Тебе что, не хочется на свободу?
– Ну как тебе сказать? Смотря что меня ждет на свободе.
Марат подошел ко мне и протянул руку:
– Вставай, надо срочно уходить. Потом будет поздно.
Я встала, но так и не решилась подать Марату руку. Мы подошли к входной двери. Я заглянула в глаза Марату и подозрительно спросила:
– Куда ты меня ведешь?
– На свободу.
– Я хочу знать, куда именно?
– Поедем ко мне. Хочешь, я довезу тебя до гостиницы?
– Ты меня разыгрываешь?
– Мне кажется, что нам обоим сейчас не до шуток.
Мы вышли из подвала. Яркий электрический свет ослепил глаза. Марат схватил меня за руку и потащил по коридору. В конце коридора я увидела лежащего на полу человека и громко закричала. Сомнений не было – это был Рустам. Посреди его лба зияла огромная дыра. Широко раскрытые глаза, казалось, смотрели прямо на меня.
– Да не ори ты. Закрой рот, – осадил меня Марат.
Я послушно закрыла рот и испуганно посмотрела на него.
– Что здесь произошло?
– Ничего особенного.
– Кто это его?
– Я.
Перешагнув через тело Рустама, мы вошли в большую гостиную и бросились к входной двери. Обернувшись, я увидела, что у камина лежат еще два безжизненных тела. Это были те молодчики, которые пытались меня изнасиловать.
– Они мертвы?
– Ну а ты как думаешь?
– Думаю, что да.
– Вот видишь, какая ты у нас сообразительная.
– Кто их убил?
– Я.
Перед тем как открыть дверь, Марат внимательно посмотрел на меня и задумчиво сказал:
– Тебе нельзя в таком виде на улицу. Ты же совсем голая. Снимай с себя эти лохмотья.
– Но мне нечего надеть.
Марат подбежал к одному из убитых мордоворотов и стал стягивать с него рубашку и пиджак.
– Прекрати! – закричала я. – Я не надену одежду с трупа.
– Послушай, может быть, хватит диктовать мне свои условия! Давай одевайся и поменьше думай о том, кто носил эту одежду раньше. Я понимаю, что ты у нас кисейная барышня, но сейчас не время ломаться!
– Я не ломаюсь. Просто я еще никогда не носила одежду с покойников.
– Я раньше тоже много чего в жизни не делал, но жизнь заставила меня делать то, чего я не хочу.
Марат кинул мне большую шелковую рубашку и необъятный пиджак. Я повертела рубашку в руках и жалобно произнесла:
– Тут кровь на воротнике…
– Ну и черт с ней, с этой кровью!
– Но ведь это же не мой размер…
– Ну уж извини, дорогая, тут ничего женского нет. Надевай, что дают. Все лучше, чем эти лохмотья.
Я скинула вконец разодранный костюм и осталась в чем мать родила. Марат придирчиво оглядел мою фигуру и заметил:
– А ты ничего сложена. На жену нового русского совсем не похожа.
– Интересно, а как сложена жена нового русского? – поинтересовалась я, натягивая рубашку.
– Обычно они в теле. Вернее, выходят замуж, как правило, худыми, а затем начинают стремительно набирать вес. Сама посуди: после голодняка пересесть сразу на копчености да на деликатесы. Тут кого хочешь разнесет!
– Мне не с чего жиреть, – вздохнула я, застегивая пуговицы.
Рубашка оказалась мне по колено и выглядела скорее как бесформенное платье. Накинув пиджак, я с ужасом подумала о том, кому он принадлежал еще совсем недавно, но не стала заострять на этом внимание.
– Послушай, ну что ты, как клуха. У нас нет времени.
– А куда мы торопимся?
– С минуты на минуту сюда могут приехать братки, и тогда мы вряд ли выберемся отсюда без потерь.
Отмахнувшись от Марата, я подбежала к трупам, села на колени и стала выворачивать карманы. Ключи от машины мне вряд ли пригодятся, а вот доллары – в самый раз. Внезапно мне вспомнился мой спаситель. Он управлялся так быстро и профессионально! А чем я, собственно, хуже? Мне нужны деньги, черт бы вас всех побрал! Я хочу остаться живой! Я хочу попасть домой, к маме, но без денег мне не выбраться отсюда никогда. Мне плевать, что я обираю покойника. Я знаю, что это ужасно, но у меня нет другого выхода. Я все сделаю для того, чтобы спастись. И вообще, что значит – ужасно? Разве увозить девушек в качестве танцовщиц, а потом вынуждать их заниматься проституцией – это не ужасно? Этот грех страшнее, чем мой, и ему нет прощения.
Я рыскала по карманам и всхлипывала. Слезы не давали дышать. Мне было наплевать, что думает обо мне Марат. Пусть думает что угодно. Мы разные, у нас нет никаких точек соприкосновения. Если бы он только знал, кто я есть на самом деле! Что ж, я бы не отказалась быть богатой дамочкой, женой нового русского, но, к моему глубочайшему сожалению, новых русских на всех не хватает, кому-то приходится зарабатывать на жизнь совсем другим путем.
Я громко ревела, даже не пытаясь успокоиться. Мне было жалко себя. Разве я против того, чтобы рядом со мной очутился богатый и толстый мужик с огромной золотой цепью на шее и сотовым телефоном в руках? Да, он не похож на принца из сказки, да, в его бороде застряли икринки. Ну и что? Он только что поел и просто не успел вытереть бороду салфеткой. Увидев меня, он сел бы рядом, пожалел, отвалил бы бабок сколько надо, а потом спросил бы: «Что ты, Иришка, хочешь больше всего на свете? Хочешь, я подарю тебе свой «Мерседес»?» А я бы подумала и ответила: «Больше всего на свете я хочу залезть на твою толстую шею, свесить ноги и кайфовать всю оставшуюся жизнь. Короче, я хочу за тебя замуж!»
Положив баксы в карман, я сняла с первого убитого братка шикарный золотой браслет, а со второго толстенную золотую цепь с крестом. Случайно подняв голову, я увидела растерянное лицо Марата. Он смотрел на меня, как на привидение. Я встала, смахнула слезы и, горько усмехнувшись, произнесла:
– Не ожидал?
– Не ожидал…
– Вот такая я дрянная девчонка.
– Не знал, что ты можешь шарить по карманам.
– Ты еще много чего про меня не знаешь.
– Зачем это тебе? Ты ведь и так в достатке живешь?
– Старые привычки, – постаралась улыбнуться я.
– Даже я, аморальный во всех отношениях тип, никогда не залезу в карман к покойнику.
– А зачем тебе лазить? На тебя вон сколько проституток работает! Сам говорил, что в этой жизни часто приходится делать то, что совсем не хочется.
– Просто мне показалось, что тебе это без надобности.
– Надобность есть всегда, а у меня в особенности.
– Ты страшная женщина.
– Совсем недавно ты говорил, что я довольно симпатичная.
– Я имел в виду не это.
– А что?
– У тебя что-то с психикой.
– С психикой у меня все в порядке. Кстати, я не страшнее тебя. У тебя можно многому поучиться.
Мы вышли из гостиной на веранду, оттуда – во двор.
– Быстрее, – кричал Марат, подгоняя меня. Добежав до малогабаритного джипа, мы стали открывать двери, но тут случилось нечто такое, что я на минуту потеряла способность двигаться. Прямо во двор на всей скорости влетел японский микроавтобус. В микроавтобусе сидели вооруженные братки.
– Я же говорил, что сюда могут приехать с минуты на минуту. Это все ты, клуха. Карманница! Даже не знаю, как тебя еще назвать!
