Но он все же сумел расслышать голос человека, только что считавшего до трех:
- А что Джим намерен делать с этим судном? Я бы не отказался от такого подарка.
- Это дело Джима.
- А девчонка?
Раздался грубый жеребячий хохот:
- Это тоже дело Джима, но сначала ему нужно ее поймать.
Смех, голоса и огоньки исчезли в густом предутреннем тумане. Полностью придя в сознание, Кейд лежал на спине, уставившись на бледнеющие звездочки. Он почти не шевелил руками и ногами, стараясь лишь не погружаться. Еще никогда он не чувствовал себя таким усталым. Холодная вода была приятна для его избитого тела.
Отдыхайте, так сказал ему врач. А почему бы и нет? Ради чего ему жить на свете? Впереди ему ничего не улыбалось. На миг ему показалось заманчивым вот так неподвижно лежать на воде, пока его не утянет на самое дно.
Но кое-что ему необходимо было сделать. Только он никак не мог вспомнить, что именно. Кейд напряг память, припоминая. Сперва ему ничего не приходило на ум, но, в конце концов, он все же вспомнил. Да, разумеется...
Он должен убить Морана.
Кейд продолжал отдыхать на воде, собираясь с силами и переориентируя мысли. Забавно, что он не испытывал никакой неприязни к людям, сбросившим его в воду с лодки. В конце концов, они всего лишь выполняли приказ. Сам он для них ничего не представлял. Другое дело - Моран. Он лягнул его в лицо и издевательски заявил: "Ложись, малыш. Ты свое еще получишь. Кстати, из игры ты уже вышел".
Так вот, этот смазливый ирландец ошибся: он не вышел из игры. Теперь Моран стал его законной добычей, и он не успокоится, пока не рассчитается с ним. Кейд принялся ругать Морана по-португальски, по-сербски и по-французски. Черты лица Кейда при этом изменились. Яснее обозначились скулы, а черные глаза почернели еще больше. Даже небольшие усики приобрели грозный вид.
Повернувшись, он поплыл к берегу размашистыми гребками. При необходимости он мог так плыть несколько часов подряд. Казалось, 12 лет канули в небытие. Он больше не был бывшим полковником Кейном, а всего лишь местным жителем, который чувствовал себя в воде так же свободно, как и на земле. Он был сыном старого Кейда Кейна, прямого наследника предприимчивого парня из Кентукки, приплывшего сюда на простой плоскодонке и женившегося на местной девушке, оливковая кожа которой все еще сказывалась на внешности их потомков.
Кейд потряс головой, чтобы прояснить мысли. Нет, он не умрет! Он просто не имеет права умирать. Во всяком случае, пока не вонзит нож в живот Морана и не повернет его несколько раз в ране, чтобы быть уверенным в смерти этой мрази.
Сцены в коттедже, таинственный вертолет, иностранные голоса прилетевших и перестрелка между людьми Токо и Морана не шли сейчас в расчет. Они не были связаны с его личными интересами. Позднее он сумеет во всем разобраться. Сейчас же для него было главным уцелеть.
Моран был его законной добычей. Он долго плыл наугад, потом в нем заговорил разум. Моран хотел, чтобы у него в легких оказалась вода в том случае, если он, то есть его труп, выплывет на берег. Логично предположить, что Моран не хотел, чтобы такое случилось в заливе. Могли бы возникнуть неприятности, станут задавать нежелательные вопросы. И Мамма Салватор, и Сэл знали, что он с Мими направился к своей хижине. Вероятно, это могло означать, что его сбросили в Галф, скорее всего возле большой южной грязевой отмели, где недавно он видел шесть трупов. Наиболее удобное место, так как раньше или позже труп непременно смоет волной в Галф.
Однако, большая южная "куча шлама", как называли ее местные жители, находилась далеко от коттеджа. Он ушел от Джанис ранним утром. А сколько времени прошло с тех пор, он не мог сказать. Перестав плыть, он завертелся на месте, отыскивая северную звезду. Она горела так тускло, что он едва ее нашел. Значит, скоро наступит утро. Одна за другой гасли звезды. Туман клубами поднимался с воды, кое-где он был прорезан ярко-красными лучами еще невидимого солнца. Такое случалось редко. По старинному преданию это означало, что Христов Агнец плачет кровавыми слезами по утерянной овечке. Для того, кто заметит слезы, день выдастся удачным.
Сориентировавшись, он поплыл дальше. Кейд не знал, как далеко он находился от берега, но плывя на восток, он непременно достигнет берега. Прошло 15 минут... полчаса... Дважды мимо него проскальзывали какие-то огромные тела.
Небо было уже почти ярким, но туман над водой упорно не рассеивался. Плыть в таком тумане было аналогично полету в гуще облаков, за тем исключением, что тут ему приходилось расходовать собственные силы. С каждым взмахом руки Кейда тяжелели. Он с трудом мог их сейчас поднимать. Его излюбленный кроль, обычно доставлявший ему огромное наслаждение, превратился в настоящую пытку. Два года пребывания в лагере для военнопленных, где он ел впроголодь похлебку из рыбьих хвостов да пустой рис, совершенно обессилили его. Да, ему еще долго придется набирать ту форму, в которой он уехал отсюда, чтобы быть зачисленным в армию.
И все же он упорно плыл вперед. Голова у него была настолько же легкой и ясной, насколько тяжелы были руки. Он не может умереть, пока не прикончит Морана. Теперь до него долетали разные звуки. Он как бы различал щебетание птиц, а на грязевых отмелях птицы не водились. Его слух обострялся по мере того, как убывали силы. Теперь ему уже казалось, что он слышит голос зовущей его Мими.
"Кейд! - сдержанно кричала она. - Отзовитесь, Кейд!"
Он попытался ответить ей, но тут же глотнул воды. Он плыл так долго, как мог, и вот наступил момент, когда он оказался не в состоянии взмахнуть рукой. Но он все же заставил себя взмахнуть еще раз... другой... третий... И тут только обессилевшая рука ударила по песку. Затуманенный мозг попытался объяснить, каким образом песчинки оказались между его пальцев. На шламовых отмелях песка не было. Значит, он находился не в Галфе. Он по-прежнему был в Баратория Бэй. И птицы, и Мими, возможно, были реальными.
- Сюда... - позвал он еле слышно, - сюда...
Распластавшись в мелководье, он пробивался через песок и даже попытался немного отдохнуть, положив щеку себе на руку, но вода для этого была еще глубока. Он упорно продолжал пробиваться к берегу. И, наконец, под его рукой оказался сухой песок. Затем он услышал рев набегавшей на берег большой волны, достигшей его босых ног. Повернувшись на спину из последних сил, он потерял сознание.
Солнце поднялось: он чувствовал его жар на своих щеках. Его голова покоилась на чем-то мягком и удобном. Кейду казалось, что он ощущает запах женского тела. Закрыв на миг глаза, чтобы убедиться, что это не сон, он опять открыл их и взглянул наверх на склоненное над ним лицо Мими на фоне густой зеленой листвы. Она нежно дотронулась до лица Кейда кончиками пальцев.
- Отдыхайте.
Кейду было трудно говорить. Ему казалось, что горло у него сплошь покрылось соляным наростом.
- Как ты сюда попала?
Она продолжала гладить его лицо.
- Я следовала за светом людей на лодке, - Мими кивнула на скиф. - Я же говорила, что в Каракасе у меня была лодка.
Он снова опустил голову на ноги девушки.
- Как я счастлив, что ты не в Каракасе.
Мими улыбнулась м прикрыла его глаза пальчиками.
Когда Кейд проснулся вторично, солнце уже было на подъеме. Стена тумана отступила, а голова его по-прежнему лежала на бедре Мими. Скиф мягко раскачивался на якоре.
Теперь ему уже было легче говорить с ней.
- Выходит, все это мне не приснилось?
Она качнула головкой.
- Нет.
- Сколько времени я проспал?
- Мало, возможно, час.
- А чужие лодки не появлялись?
- Нет.
- Меня никто не искал?
- Нет. Они думают, что вы кормите рыб на дне.
- А ты?
- Что?
- Тебя они не ищут?
Мими равнодушно пожала плечиками.
- Возможно.
- Ты отправилась следом за людьми, которые скинули меня в воду, верно, Мими?
- Я же уже сказала вам... Как только мне удалось пробраться на "Морскую птицу" и что-то на себя надеть.
Только тут он сообразил, что на ней вновь надеты его белые брюки и рубашка.
- А что случилось с твоим платьем?
- Мистер Моран сорвал его с меня, когда я попыталась помешать ему ударить вас ногой, - ее губки скривились в печальной усмешке.
- Надеюсь, оно доставит ему такое же удовольствие, как мои туфли и нож. - Мими вздохнула. - Такое красивое платье!
Все еще не веря своим ушам, он вторично спросил:
- Так ты отправилась вслед за людьми, которые сбросили меня в воду?
- Да.
- Разве ты не была напугана?
Огромные глаза Мими раскрылись еще шире:
- Я гораздо больше испугалась, когда звала вас, звала, а вы не отвечали. Я все думала, может я направилась не туда, куда следует, или вы не пришли в себя, когда вас бросили в воду. Вы не знаете, какое облегчение я ощутила, когда услышала, как вы один раз еле слышно позвали "сюда".
- И никто не пытался задержать тебя, когда ты завела мотор?
