– Хорошо, проследи за ними.
Он положил трубку, и тишина снова сдавила ему виски. Все работают, пытаются найти хоть какую-нибудь зацепку в деле об убийстве жены Ступина, а он, Шубин, глушит водку и никак не может принять решение в отношении Крымова и Жени Жуковой. Если сейчас позвонит Крымов, каким тоном ему с ним разговаривать? Сделать вид, что ничего не произошло? Послать его ко всем чертям? А может, ему еще и спасибо сказать, что он приласкал его жену, сделал за него всю работу? Какая гадость, какая пошлость… Крымов отбирает у него женщин, чтобы потом не дорожить ими, чтобы бросать на произвол судьбы, чтобы заставлять их страдать. Шубин с отвращением и одновременно с завистью вдруг подумал, что брошенные Крымовым женщины даже страдают с удовольствием – им есть что вспомнить…
Он с каким-то остервенением достал из кармана бумажку, ту самую, на которой Крымов своей ленивой холеной рукой вывел имя убийцы… Хотел уже развернуть листок, чтобы прочесть; прочесть и убедиться в том, что нет там никакого конкретного имени, но в последнюю минуту передумал и сунул записку обратно в карман. Словно читая роман, собирался заглянуть в самый конец и узнать развязку… нет, он прочтет все последовательно и, лишь подойдя к финалу, узнает, кто кого любил и кто кого убил. Но то, что Дина не любила своего мужа, точно. Вопрос – любил ли Ступин свою жену? Если любил, значит, и убил… Это ли не бред? Шубин еще выпил водки и на этот раз закусил найденным в холодильнике ломтиком засохшего апельсина. Он был намного слаще лимона. Мысли заработали ровнее. Кто же эта дама с больными деснами, которую сопровождала Блюмина? А что, если Ступин просто занимается благотворительностью? Эта женщина может быть какой-нибудь актрисой или художницей, которой он решил помочь… Ерунда. Разве это помощь? Дал бы денег, и на этом бы все закончилось. Зачем срывать с работы такого ценного работника, как Блюмина? Хотя… может, это сестра Дины? Но почему тогда у нее дистрофия? Дистрофия… Тане это могло показаться. Просто худенькая женщина. Интересно бы на нее посмотреть.
Он уже устал от собственного безделья. Надо было что-то делать. И он позвонил Земцовой в Париж. Трубку взяла, скорее всего, няня. «Мадам на море», – сказала она, и Шубин, бросив трубку, плеснул себе еще водки…
От соседей по дому Женя Жукова узнала немного: Ступин овдовел, его жену не так давно убили прямо на лестничной клетке рядом с дверью их квартиры. Но они и так не жили, Дина приезжала сюда, но, как правило, когда Ступина уже не было дома. Соседка напротив решила, что Дина помогала ему по хозяйству. Они никогда не выглядели как пара. Она – слишком молодая для него. Он – слишком занятой для нее. Старая песня, Женя уже все это слышала от Шубина. Про Соболева никто ничего не знал. Женя подумала даже, что все на какое-то время забыли, кто именно нанял Шубина и его команду, чтобы нашли убийцу Дины Ступиной. А ведь это он, не Ступин, первый занялся этим вопросом, словно Ступину было безралично, кто это сделал, ведь Дины-то все равно не вернешь. Хотя и это сейчас не имело никакого значения. Дело стояло на прежнем месте – Ступин был на виду и одновременно находился за бронированными и затемненными стеклами своей личной жизни, где наверняка присутствовала другая женщина. Женя все-таки спросила одну из словоохотливых соседок, не видели ли Ступина в обществе другой женщины. Видели несколько раз, но описать женщину трудно. За ними же никто специально не следил, они приезжали на машине, входили в подъезд, поднимались в лифте, после чего быстро скрывались в квартире. Хотя о женщине все же можно сказать, что она высока, стройна, если не худа… Короткая стрижка. Это все.
Женя прождала появления Ступина до самого вечера, дежуря в своей машине, недалеко от интересующего ее подъезда. Она предусмотрительно прихватила с собой термос с кофе и бутерброды. Все было выпито и съедено в первые три часа. Время от времени она звонила домой, справлялась у Наташи, как ведет себя Саня, поел ли он, хорошо ли спал, не капризничал ли…
Она и сама удивилась полному отсутствию у нее каких-либо угрызений совести по поводу того, как быстро и решительно она бросила своего ребенка, перепоручив все заботы о нем совершенно чужой женщине. Саня был брошен, а она зачем-то следила за домом, в котором жил незнакомый ей человек… Зачем ей все это? Кому она и что собиралась доказать? Разве что себе… Деньги? Шубин не оставил бы их с Саней без денег, уж как-нибудь они бы прожили, пока Саня не подрос, чтобы его можно было отдать в детский сад. Но она выбрала другое. Работу. Значит, хотела доказать не только себе, но прежде всего тому же Шубину, что она способна не только поддерживать пресловутый огонь в очаге, но и заниматься таким вот опасным и ответственным делом, как поиск убийц. Не смешно ли это, когда у тебя грудной ребенок? И все это лишь ради того, чтобы Игорь видел ее не только в домашнем халате, но и в удобной джинсовой робе, чтобы чувствовал, что и от нее исходит сила, что она на многое способна… Чушь. Впору все бросить и возвратиться домой, к Сане.
Ступин появился, когда на улице стемнело. Его большой, поблескивающий от света уличного фонаря «Мерседес» плавно остановился возле подъезда. Поскольку все то время, что он отсутствовал, окна его квартиры оставались темными, там никого не было. И точно – Ступин вышел из машины не один, со спутницей, которой открыл дверцу и помог выйти из машины. Из-за темноты ее невозможно было разглядеть. Парочка быстро двинулась к подъезду и скрылась за дверями.
Женя позвонила на сотовый мужу, вернее, тому, кто еще не так давно был ее мужем.
– Он приехал с женщиной, – доложила она. – Ты не знаешь, кто это может быть?
– Как она выглядит?
– Могу сказать только, что она высокая и худая. На ней темное пальто. Кажется, что под пальто вешалка для одежды, знаешь, такая деревянная ножка с рожками… Так женщина худа.
– Да, мы тоже видели ее, точнее, Таня Бескровная утверждает, что главный бухгалтер Ступина, некая Блюмина, приводила сегодня какую-то худую женщину в стоматологическую клинику «Титаник», у нее проблемы с деснами. Думаю, речь идет об одной и той же особе. Вот только как заставить Ступина говорить о ней?
– Скажи, что вам о ней известно? Что говорит о ней Ступин?
– Ничего. Он не такой человек, чтобы его можно было подловить на таком дешевом трюке. Он будет отпираться. Тем более что Таня уже задавала ему вопрос, нет ли у него любовницы, и он ответил, что нет.
– А что, если нагрянуть к нему прямо сейчас?
– Неудобно. У человека горе – погибла жена. Насколько мне известно, на послезавтра назначены похороны Дины Ступиной. К тому же он может выдать эту женщину за свою родственницу, и не забывай, что мы не должны портить отношения со Ступиным – несмотря на то что нас нанимал Соболев, Ступин пообещал Тане Бескровной, что в случае, если мы разыщем убийцу его жены, он заплатит нам. А деньги нам, сама понимаешь, не помешают…
– Да, я понимаю, это наша работа… – Она вдруг поняла, что ей больше совершенно не о чем говорить с Шубиным. – Ну ладно, тогда я еду домой…
– Как там Саня?
– Нормально.
– Эта… няня… будет ночевать в нашей квартире?
– Она будет жить у нас, Игорь, и тебе об этом известно.
– Ты хорошо все обдумала?
– Да.
– Пока еще не поздно, может, вернешься домой?
– Но ты же ко мне уже никогда не вернешься… – И она отключила телефон.
Пора было возвращаться домой. Но получается, что за весь сегодняшний день она практически ничего не узнала. Подумаешь, Ступин привел в дом женщину. Этого мало. Он мужчина, тем более у него уже давно появилось это право – завести себе другую женщину.
Замурлыкал телефон. На экране высветилась фамилия, от которой ее бросило в дрожь.
– Да, слушаю… – Она с трудом удерживала телефон, так дрожали ее руки.
– Привет, милая, – услышала она совсем близко от себя голос Крымова. – Чем занимаешься?
– Сижу в засаде, – ответила она и улыбнулась собственным словам. – Только время зря потеряла… Выяснила, что у Ступина есть женщина. Не густо, согласись…
– Хорошо уже то, что ты вышла на работу, что ты почувствовала себя наконец человеком…
– А разве женщины, что сидят дома с грудными детьми, не считаются людьми? Откуда у мужчин такое пренебрежительное отношение к нам?
– Не надо зацикливаться на ребенке, жизнь дается один раз, чтобы тебя клинило лишь на мокром, орущем комке, и, кроме того, не забывай, что мужчины – это не женщины, и у них нет такого ярко выраженного материнского, вернее, отцовского инстинкта, как у вас.
– Ты предлагаешь мне побыть мужчиной?
– Я предлагаю тебе быть женщиной, но не лишенной определенных мужских качеств, вот и все. И мужчины к тебе потянутся… – Он засмеялся собственной шутке.
Но ведь твоя Юля нигде не работает и сидит с ребенком, а вы, мужики, все по ней с ума сходите, хотела сказать Женя, но промолчала, чтобы не унизить себя теперь уже в глазах Крымова. Ей вдруг показалось, что утром в ее постели был другой мужчина, что она изменила Шубину не с Крымовым, а с каким-то посторонним мужчиной. Она не могла сделать это с лучшим другом своего мужа… вот и сейчас, когда дрожь в ее теле утихла, она разговаривала с Крымовым уже не как его любовница, а просто как Женя Жукова, жена Шубина.
