– Адрес дадите?
– Слушайте.
Словоохотливая соседка быстро проговорила название улицы, номер дома и квартиры.
– Вот там, – палец с наманикюренным ногтем указал в правую сторону, – у старого толстого дуба, что растет у дороги, останавливается семнадцатая маршрутка. Садитесь и езжайте две остановки.
Сделав так, как посоветовала ей Лидия, Катя вскоре очутилась у подъезда, где жила дочь Галины Петровны Болотовой. Быстро поднявшись по лестнице, она позвонила в квартиру номер двадцать.
– Кто там? – спросил приятный женский голос.
– Из редакции «Вести Приреченска», корреспондент Екатерина Зорина.
Дверь приоткрылась. Худая рука потянулась к гостье:
– Покажите удостоверение.
– Пожалуйста.
– Значит, действительно журналистка. Вы по поводу трагедии?
– Да, – Зориной показалось, что этот повод поговорить с хозяйкой подходит лучше всего. Однако она ошиблась.
– Тогда я вас не пущу, – в этой фразе дочь Болотовой словно выплеснула ей в лицо все, что у нее накопилось на душе.
– Но почему?
– Вы как стервятники, – женщина чеканила каждое слово. – У меня погибла мать. Дайте мне спокойно похоронить ее. Или вам, невзирая на человеческие слезы, надо отразить происшествие в своей вонючей газете?
Журналистка смутилась:
– Я пришла не из-за этого.
– Нет? – дверь открылась пошире, но все еще придерживалась цепочкой. – Тогда зачем?
Немолодая дама с выкрашенными в белый цвет волосами удивленно посмотрела на Зорину.
– Если вы согласитесь побеседовать, наш разговор не будет коротким.
Дочь Болотовой в растерянности стояла на пороге:
– Но объясните причину своего прихода...
– Инна Хомутова.
Смуглое лицо хозяйки побелело:
– Кто?
– Жена академика Хомутова. Она умерла при родах, которые принимала ваша мама.
Серые глаза женщины сузились:
– Цель вашего визита еще хуже, чем я думала. Убирайтесь.
– Подождите, – Катя умоляюще протянула к ней руки. – Я не собираюсь предавать огласке этот факт. Мне необходимо разобраться.
Что-то в лице журналистки убедило дочь Болотовой в искренности ее намерений.
– Заходите, – она посторонилась, пропуская непрошеную гостью. – Но предупреждаю: если вы вздумаете...
– Понятно.
– Садитесь, – хозяйка не стала приглашать Зорину в комнату, кивнув ей на стоящий в коридоре пуф, по виду – ровесник Болотовой. – Я вас слушаю. Да, простите. Я не представилась. Алла Леонидовна.
– Я пишу книгу о Хомутове, – при упоминании фамилии академика глаза женщины широко раскрылись.
– Моя мать перед ним чиста.
– Она рассказывала вам, почему здоровая, сильная Инна Хомутова скончалась после рождения ребенка?
Хозяйка вздохнула:
– Она ни в чем не виновата. Это был первый и последний случай.
– Думаете, просто случай?
Алла Леонидовна пожала плечами:
– Я понимаю в медицине, сама окончила медицинское училище. В институт поступать не стала: наш отец погиб на фронте, и мама растила нас с братом одна. Брат получил высшее образование, доступное и идеальное для мальчиков из таких необеспеченных семей: он стал курсантом военного училища. Я всю жизнь проработала медсестрой во второй больнице, тоже, кстати, в гинекологии, – она провела рукой по лбу. – В тот день мама пришла ко мне... Мы с мужем жили отдельно. На ней не было лица. «У меня умерла пациентка», – сказала она хриплым голосом. Я ахнула: «Как?» «Не знаю, – она тяжело опустилась на диван. – Поверь, мне не в чем себя винить. Я все делала правильно».
– А отчего случаются подобные кровотечения? – спросила Катя.
Алла Леонидовна вздохнула:
– Причины могут быть разными. Наиболее вероятная – врач плохо почистил женщину после родов, и куски плаценты начинают выходить, – она прервала себя. – У моей матери такого произойти не могло. Другое тоже исключается. Мы обо всем с ней переговорили. Повторяю, она все делала правильно.
– Значит, все-таки случай?
– Наш разговор конфиденциален?
Журналистка кивнула:
– Я умею оправдывать доверие людей.
– Мне всегда казалось, что мать не совсем со мной откровенна, – высказала предположение дочь Болотовой. – Что она чего-то недоговаривала.
– То есть вы подозревали: Галина Петровна знала истинную причину произошедшего и умалчивала?
– Возможно, – хозяйка немного помолчала, словно собираясь с мыслями, – однако не хотела, чтобы об этом знала я.
– Как вы думаете, почему?
– Понятия не имею.
– Свою соседку Лидию ваша мать просила в случае ее смерти распорядиться кое-чем, лежащим в тумбочке. Я думаю, она подразумевала – передать в милицию, – произнесла Зорина.
Лицо Аллы Леонидовны покрылось потом:
– Об этом я ничего не знала. Почему именно ее?
– Очень просто, – пояснила Катя. – За вас она боялась. Вероятно, смерть Инны Хомутовой не была случайной. Кто навещал ее в больнице? Вы в курсе? Кто, кроме мужа?
– Подруги, коллеги... – женщина наморщила лоб. – Я знаю об этом, так как часто приходила к матери то отдать ей внучку, то забрать. Хомутов уже в то время был знаменитостью города. Многие желали взглянуть на него и его красавицу жену, дочь профессора Левитина.
Журналистка кивнула:
– Значит, ничего необычного. А кто чаще всего появлялся в отсутствие мужа?
– Один мужчина.
Зорина почувствовала, как вспотели ладони:
– Высокий?
– Да.
– Вы могли бы его описать?
– И не только описать, – извинившись, Алла Леонидовна вышла в гостиную и через несколько минут вернулась с журналом. – Его в нашем городе знают очень многие, – она указала на обложку. Катя побледнела. Весело улыбаясь, на нее смотрел профессор Карякин.
Стараясь подавить волнение, журналистка спросила:
– А после случившегося он не приходил к вашей матери?
– С какой стати?
– Лидия сказала, что ее постоянно навещали двое мужчин.
– Впервые слышу.
По ее тону Катя поняла: дочь Галины Петровны действительно ничего не знает.
– Хорошо, Алла Леонидовна. Давайте подумаем, что лежало в тумбочке и представляло для кого-то реальную угрозу.
Женщина подняла брови:
– Вероятно, речь идет о тумбочке, которую когда-то покупал мой отец. Она стояла в маминой комнате. Это была своего рода святыня. Мы с братом не заглядывали в нее.
– То есть вы даже не догадываетесь, что могло там находиться?
– К сожалению, нет.
– Что же стало с тумбочкой после катастрофы?
Алла Леонидовна поправила прическу:
– Не знаю. Мне тяжело было заходить туда. Мой брат Олег разгребал завалы. Возможно, он ответит на ваши вопросы, – она вдруг разрыдалась. – Дай бог, чтобы негодяй, по вине которого это произошло, получил по заслугам.
– Вы в этом не уверены?
– Его пытаются отмазать, – она жалобно посмотрела на журналистку. – Когда вы пришли, я подумала: и вы...
– Почему пытаются?
– У него больная жена и трое маленьких детей, – всхлипывая, продолжала хозяйка. – Мол, поэтому он и позволял себе иногда выпить. Да, я могу посочувствовать ему. Но при чем здесь моя мама? Кто ответит за ее смерть?
– Вас пытались запугать? – догадалась Зорина.
– Да, – призналась дочь Болотовой. – Если я не сделаю все, чтобы прекратилось уголовное дело, моим внукам грозят неприятности.
– Вы в курсе, кто пугал вас?
Алла Леонидовна пожала плечами:
– Негодяй не представился. Что мне делать? Я боюсь за детей.
– Давайте поступим так, – Катя коснулась ее руки. – Вы скажете, что приходили в отделение, но они не согласны закрывать дело. В случае чего пусть звонят туда. Я позабочусь, чтобы ребята отвечали так, как надо. Все они – коллеги моего мужа. Ваш район не прикреплен именно к его РОВД, но он знает начальника. Я же со своей стороны проведу расследование и дам материал в газету, представив его на суд общественности. Виновные получат по заслугам.
Женщина засомневалась:
– Если это не опасно...
– Доверьтесь мне, – девушка улыбнулась, – а теперь расскажите, как отыскать вашего брата Олега.
– Сейчас мы с ним свяжемся. – Дочь Болотовой не захотела гонять Зорину понапрасну и набрала номер брата.
– Олег, ты дома?
Мужчина в это время осматривал содержимое мешков на даче.
– Сейчас к тебе подъедет корреспондентка, – сказала сестра. – Окажи ей всяческую помощь. А она поможет нам добиться справедливости.
Судя по всему, Болотов не возражал.
– Но ей будет тяжело найти наш участок, – предположила Алла Леонидовна. – Ее необходимо встретить. Ты сможешь?
Олег Леонидович пожелал пообщаться с Катей. Они быстро договорились о точке пересечения, и каждый описал приметы, по которым узнают друг друга.
– Огромное вам спасибо, – журналистка пожала хозяйке руку.
– И вам.
Болотов поджидал Зорину в старой вишневой «девятке». Открыв дверцу, он подождал, пока девушка усядется рядом с ним.
– Очень приятно познакомиться. В жизни вы еще лучше, чем на экране.
