— Ты был лучшим. Для всех нас — богом. Но ты ничего не понимаешь, ганни, — печально произнес Крус. — Если я объявлюсь и мы все поцелуемся и пожмем друг другу руки, через день, самое большее через неделю я стану трупом. Теперь эти люди уже не остановятся. То, что они замыслили, продолжается — и в конце концов произойдет.
— Рей, ты…
— У меня на глазах отличного парня по имени Билли Скелтон разорвал пополам какой-то ублюдок с «барреттом». Хаджи? Тогда это была бы просто война. Но нет, я успел рассмотреть, что тип с большим ружьем и его дружки были белыми. Контрактники. Я достаточно насмотрелся на таких и знаю, что к чему. Эти подонки отправились уничтожить Виски-два-два. Это уже не война, а убийство.
— Может быть, это русские наемники? Или иранские советники? А то и чеченские добровольцы… Ты судишь только по цвету кожи.
— Эти животные американской породы. Я это почувствовал.
— Пойми, я не пытаюсь тебя ни в чем убедить. Но у меня договор с ФБР. Скажи одно только слово, и я прямо сейчас позвоню по сотовому телефону; через два часа, а то и меньше ты будешь взят под охрану. Я работаю на одного отличного человека, который сейчас заместитель директора Бюро, мы с ним знакомы долго-предолго. Гарантирую безопасность, твои обвинения выслушают, и им дадут ход. Это лучшее предложение, какое тебе только сделают.
— Все говорят, ганни, что ты лучший из лучших. Мне бы хотелось тебе поверить, но я доверяю одному только полковнику, потому что он целиком вне системы. Ты можешь даже не подозревать о том, кто дергает тебя за нитки. Так что я…
За сотую долю секунды до того, как потерять сознание, Свэггер успел увидеть, как стена взорвалась вовнутрь, а тяжелый стальной письменный стол, за которым сидел полковник Чемберс, подпрыгнул вверх, словно весил всего одну унцию, и устремился углом на Свэггера, ударив его с такой силой, что мгновенно наступило полное затмение.
Даниэльстаун, штат Южная Каролина,
внедорожник, стоящий напротив здания
«Арсенала стальной бригады»,
03.13
— О, это будет просто клево, твою мать! — одобрительно воскликнул Крекер.
Сидевший за рулем Тони Зи завернул за угол и поехал по широкой дорожке; до здания, приземистого и неказистого, оставалось меньше ста футов.
Боджер, устроившись на заднем сиденье, держал большое ружье. Высунутая в окно винтовка лежала на свернутых куртках, выполнявших роль подушки. Весом почти двадцать фунтов, не подвластная никому, кроме сильных рук, похожая на накачанную стероидами «М16».
Мик воткнул приклад в мясистое плечо и, стиснув могучей правой рукой рукоятку, ловко повернул огромное оружие, словно детскую хлопушку 22-го калибра. В обращении с винтовками он был настоящим волшебником.
Прищурив левый глаз, Мик прильнул правым к оптическому прицелу стоимостью четыре тысячи долларов и уменьшил увеличение до четырехкратного, поскольку стрелять предстояло с маленького расстояния. Затем с силой постучал по магазину, проверяя, надежно ли он вставлен. Одна эта штуковина весила добрых шесть фунтов, набитая похожими на ракеты патронами с пулями весом семьсот пятьдесят гран, необычайно тяжелыми для своего размера.
— Эй, — заорал Тони Зи, поскольку все были в защитных наушниках, — ты будешь стрелять без сошки, как и учил гуру. Он будет доволен.
— Будем надеяться, все они порадуются, — усмехнулся Мик.
Машина сбавила скорость, затем остановилась. До задней стены здания меньше тридцати ярдов. Одно окно ярко светилось, однако, поскольку оно находилось наверху, из машины был виден только потолок.
Крекер скрючился на сиденье позади Тони, рядом с массивным цевьем. Он опустил на глаза прибор ночного видения, уже переведенный в режим регистрации тепла.
— Так гораздо лучше, — сказал Крекер. — Картинка большая, как в жизни. Итак, я вижу одного типа отдельно от двух других на расстоянии около пяти футов. Все сидят. На мой взгляд, тип, сидящий отдельно, — это гуру; он за столом, потому что я не вижу полную сигнатуру его тела. Остальные двое сидят друг напротив друга.
— Дай мне указание, отсчитывая от левого края окна, — сказал Мик.
— По моей оценке — пять футов; по-моему, тебе нужно взять чуть ниже центра массы, поскольку ты будешь стрелять вверх. Ты кончаешь первого типа, затем поворачиваешь дюймов на шесть дальше вправо и кончаешь второго. После чего возвращаешься назад и кончаешь полковника.
— Я на два фута ниже левого края окна, — сказал Мик, чуть поворачивая тяжелую винтовку вправо, при этом не отрывая щеки от ложа и глаза от окуляра прицела, — и мне нужно взять еще правее… Черт побери, Тони, дай мне еще фут.
Тони убрал ногу с педали тормоза, и джип плавно скользнул вперед.
— Хорошо, хорошо, хорошо, отлично. Я готов выстрелить. Приготовиться, три, два и…
Мик почувствовал, как курок сорвался с боевого взвода, и тут показалось, будто комета врезалась в землю. Пылающий разрушительный шар всосал в себя кислород, примял растительность и опалил землю в то самое мгновение, как что-то изо всех сил лягнуло Мика в мускулистое плечо.
Винтовка взметнулась вверх при отдаче, выпустив в воздух вспышку ядерного взрыва вместе с семьюстами пятьюдесятью гранами чистого кошмара и акустическим ударом, после чего опустилась вниз. Мик чуть сместил ее в сторону, по-прежнему крепко прижимаясь щекой, выстрелил еще раз, произведя тот же самый террор против органов чувств ослепительной вспышкой и оглушительным грохотом, выбросив еще одну горячую стреляную гильзу, вылетевшую из-под затвора, который уже снова двигался вперед, досылая новый патрон.
Дождавшись, когда винтовка вернется в исходное положение, Мик повернул ее обратно влево и выстрелил туда, где должен был находиться полковник. Три выстрела меньше чем за две секунды. Только подготовленный и физически сильный человек мог проделать такое с «барреттом».
— Рок-н-ролл! — прокричал Мик.
— Уо-ооо-хоо-хоо, твою мать! — подхватил сидящий спереди Тони Зи.
Мик выстрелил еще семь раз, стараясь удержаться в зоне первых двух попаданий, и каждая новая пуля выбрасывала клочья изуродованного металла и пылающие обломки.
— Вот это да, мать вашу, — пробормотал Крекер — на время стрельбы он нырнул на пол, чтобы сохранить барабанные перепонки и прибор ночного видения. — Вы только посмотрите!
Пули буквально разорвали наружную обшивку здания. Теперь оно напоминало корпус корабля, поймавшего торпеду: искореженный металл, погнутые стойки, лохмотья искалеченной внутренней обшивки, и все затянуто пеленой дыма и пыли.
— Мамочка моя, мы победили, — сказал Тони Зи.
Втянув длинную винтовку в машину, Мик неловко перекинул ее через заднее сиденье в багажник и сказал:
— Отлично, а теперь быстро уносим ноги. Нет, уносим ноги медленно, без воплей. Не больше пятидесяти пяти в час. Просто поезжай, сынок, навстречу рассвету. Было бы еще более клево, если стрелять трассирующими.
— Да, это точно, — подхватил Тони Зи. — Твою мать, вот это было бы классное шоу!
— А не нужно ли вернуться и проверить…
— Да, и наткнуться на какого-нибудь деревенского остолопа с двустволкой в руках, который как раз мочился за заправкой? Забудь об этом.
Они отъехали не быстро, но не услышали никаких сирен.
Даниэльстаун, штат Южная Каролина,
«Арсенал стальной бригады»,
03.11
Рей сам не знал, что его рефлексы действуют столь быстро. Он оказался на полу еще до того, как письменный стол, поднятый в воздух мощным первым выстрелом, врезал Свэггеру по голове, откидывая его назад в кресло. Крус сжался в зародышевый комок, а вторая кувалда пробила стену и ударила в его собственное кресло — то самое, которое он только что освободил, — и оно также отлетело назад, вращаясь в воздухе словно сумасшедшее. Ничто не могло остановить тяжелые пули, и Рей, понял, что это работа папаши «барретта», превращающего в отдельные атомы все, что лежит на пути.
Следующая пуля попала в живую плоть, которая могла принадлежать только полковнику. Звук пули, попадающей в мясо, невозможно забыть, и его сразу же узнают те, кто хоть раз это слышал: своеобразный шлепок, усмиренный живыми тканями, и тошнотворное хлюпанье. И в это же самое мгновение Рей ощутил затылком дождь мелких теплых капель.
Заставив себя открыть глаза, Крус увидел следующие семь выстрелов. Стрелявший чертовски хорошо знал свое дело. Справляясь с отдачей, он с интервалом меньше чем в полсекунды уложил все семь пуль аккуратным рисунком, практически в кучу, между первыми двумя отверстиями. Каждая пуля, попадая в стену, раздирала ее каскадом вибрации, отрывавшей Рея от пола, и посылала со сверхзвуковой скоростью в атмосферу брызги металла, которые, следуя законам физики, все-таки уходили чуть вверх, не попадая в цель.
