– А если все обстоит еще хуже? – от возбуждения Игорь даже схватил друга за руку. – Если они с целью захвата бизнеса несговорчивого ресторатора убили его жену, а потом и самого Сухинина?
– Это, конечно, пока еще не факт, а домыслы. Но факт связи Ирины с Реутовым, пусть она ее и не осознает, существует. Заводи, поехали за ними. Надо проследить их в любом случае.
Чистяков завел двигатель, выждал несколько секунд и тронул машину вслед удалявшейся по улице иномарке. Пару раз пришлось нарушить правила, чтобы не потерять преследуемую машину, лавировать в плотном потоке машин, но в целом Чистяков справился без эксцессов. Мостовой несколько раз морщился от действий Игоря за рулем, но ни разу не высказал своего мнения о его водительских способностях.
Наконец машины выехали на окраину. Иномарка свернула с шоссе на второстепенную дорогу, которая вела в сторону каких-то строений в тени деревьев. Оказалось, что это загородный клуб на берегу большого, скорее всего искусственного или сильно расширенного естественного пруда. На веранде над водой расположился открытый летний ресторан. Часть его помещалась в стеклянном павильоне с раздвижными во всю стену дверями, а часть – под навесом у самой воды. Бритоголовый припарковал машину и двинулся со своим спутником к открытой веранде.
– Что будем делать? – спросил Чистяков с видом, который говорил, что решение у него уже созрело.
– Хорошо бы послушать, о чем они будут разговаривать, – с сомнением заметил Мостовой.
– Тогда пошли, сядем за соседний столик и будем чинно обедать.
– Ты забыл, что этот тип знает меня в лицо? Он же видел меня у Ирины.
– Ты уверен, что он запомнил тебя? – засомневался Чистяков. – Он же видел тебя пару секунд.
– А если у него хорошая зрительная память? Ладно, давай так. Ты иди напрямик к веранде и садись за столик. Старайся особенно не привлекать к себе внимание, веди себя скромнее. А я обойду павильон и подойду к твоему столику так, чтобы оказаться у любовничка за спиной. Только ты оставь мне кресло, которое стоит спинкой к их столику.
Выйдя из машины, спасатели разделились. Чистяков ленивой неспешной походкой направился на веранду, осмотрелся по сторонам и уселся за соседний с Реутовым столик. Пока не подошел официант, Игорь достал сигареты, зажигалку и положил перед собой на стол. Курить не хотелось, хотелось есть, но паузу нужно было как-то заполнить. Чистякову казалось противоестественным просто сидеть и тупо глядеть перед собой. Наконец появился молоденький официант в стилизованной рубахе под старину, вежливо поздоровался и положил на столик меню. Пока Чистяков рассматривал предлагаемые блюда и цены, старательно прислушиваясь к разговору за соседним столиком, с подносом в руках появился тот же официант.
Соседи принялись за холодные закуски и напитки, пока готовилось горячее, а Чистяков жадно ловил каждое слово. Молодой называл бритоголового дядей Лешей, а тот его Сергеем. Это было хорошо, потому что Реутова звали, как выяснили недавно спасатели, Алексеем Дмитриевичем.
Разговор сводился примерно к следующему. Сергей ныл, что он в этом деле плохо соображает и ему трудно. Дядя Леша убеждал, что учиться нужно всегда и даже медведя можно научить на велосипеде кататься. Оказывается, он вложил в это дело приличные деньги, а Сергей не старается. По мнению дяди Леши, какая-то «роль» Сергея ему слишком дорого обходится. Сергей предлагал поступить проще, без этого спектакля, и открыть свой бизнес. Дядя Леша возражал, что город не выдержит нагрузки в виде еще нескольких элитных ресторанов. Для такого количества жителей и уровня жизни два – это практически предел, потом бизнес начнет быть убыточным или низкоприбыльным. Дядя Леша убеждал Сергея, что, женившись, тот станет рулить этим бизнесом – если, конечно, возьмется за ум, а не будет просто прожигать жизнь. Сергей снова с нытьем в голосе стал возражать, спрашивать, почему дядя Леша не может просто купить ее бизнес. Тут уж Реутов, а то, что это именно он, Чистяков уже нисколько не сомневался, стал раздражаться не на шутку. Бизнесмен, называя Сергея недоумком, стал объяснять, и, как видно, не в первый уже раз. Слишком много существовало очевидцев того, что он предлагал Сухинину продать его ресторанный бизнес, предлагал настойчиво. Как будет выглядеть в глазах общественности и деловых кругов, что после этих предложений погибает жена Сухинина, потом умирает сам Сухинин, а потом все тот же Реутов покупает этот самый бизнес? Нет уж. Человек, который собирается делать политическую карьеру, должен быть чист, как слеза. Предвыборная кампания провалится в два счета, когда конкуренты докопаются до таких нюансов в его бизнесе. Чистяков понял, что бизнесмен начал мостить себе дорожку не иначе как в депутатство.
Соседям принесли горячее, и они принялись за серьезную еду. Разговор несколько поутих. В этот момент как тень появился Мостовой и занял приготовленное для него кресло, спиной к бизнесмену и его собеседнику. Чистяков в ответ на вопросительный взгляд Бориса поднял большой палец руки и радостно сверкнул глазами. Мостовой только кивнул головой и молча закурил. К спасателям шел официант с блокнотом для записи заказа.
Реутов со своим собеседником уехали довольно быстро. То ли у бизнесмена были какие-то дела в этой части города, то ли он любил здесь обедать, что очень сомнительно, учитывая качество кухни, но он очень спешил. Когда спасателям подали горячее, они остались уже одни, не боясь быть узнанными. Чистяков во всех красках рассказал Мостовому то, что удалось услышать из разговора Реутова и Сергея.
– Вот тебе и ответы на все мучившие нас вопросы, – удовлетворенно сказал Борис.
– Нет, не все, – возразил Чистяков. – Остался очень важный вопрос, ответ на который мы не получили. Это вопрос о причастности Реутова к смерти Светланы и Петра Сухининых.
– Тогда и третий вопрос, – добавил Борис. – Это вопрос причастности Реутова, Сергея или Ирины к несчастному случаю с Валентиной Сухининой. Представь себе, что они или кто-то из них причастен к наезду на Валентину. Это сразу, без всяких натяжек будет означать, что они приложили руку и к двум предыдущим смертям.
– Хорошо, Боря. Допустим, что мы приедем домой, отследим машину Ирины и увидим, что на правом борту есть следы удара тела. Допустим, что мы сообщим это милиции. Милиция устроит проверку и установит, что машина, обрати внимание на изящное умозаключение, что машина, но не Ирина, была в то время и в том месте, где пострадала Валентина Сухинина. Что это даст для всего нашего расследования практически?
– Для нашего – даст, а для милицейского – нет, – вздохнул Мостовой. – Даже если докажут, что Валентина была сбита машиной Ирины Сухининой, вдову привлекут только за это. Даже выяснять не станут, что она делала в Пятигорске. Это будет иметь значение только для нас. И означать это будет только то, что нам нужно продолжать копать в этом направлении.
– Это точно, – согласился Чистяков. – И остается в наших ближайших планах только одно – разыскать нотариуса по фамилии Броневой. Если было завещание, то его нужно обнародовать. Этим мы ударим по рукам злоумышленникам и спасем Вадика. И Валентину. Вряд ли они рискнут покушаться на них после того, как появится такой официальный мотив, как борьба за наследство. Это же первое, что придет в голову милиции и прокуратуре, случись что с мальчиком и его тетей.
– Тогда, что? Домой.
– Домой. Здесь нам делать больше нечего.
Синицкая выслушала рассказ друзей об их поездке в Пятигорск и Кисловодск без особого восторга. По крайней мере, Чистяков рассчитывал на похвалу. Как же, такую лихую оперативную работу проделали с Борькой – а тут лишь вялый кивок? Объяснение тому, что Ольга не обрадовалась полученной информации, он получил тут же и с некоторым разочарованием.
– Я примерно такого результата и ожидала, – сказала Синицкая. – Конечно, большая удача, что вы получили подтверждение связи этого Реутова и любовника Ирины Сухининой. Но, по большому счету, это практически ничего не дает. Все усложняет, добавляет различных версий, но ничего не объясняет. Нет, ребята, пока мы не познакомимся с результатами вскрытия тел Светланы и Петра Сухининых, выводы делать рано.
– А когда мы их получим? – спросил несколько уязвленный Чистяков.
– Завтра или послезавтра. Человек, который может обеспечить нам доступ к материалам, возвращается из отпуска.
– А там все железно?
– Папа обещал, что все решит. Это его бывший студент, так что не сомневайтесь.
– А если в материалах, до которых мы доберемся, нет никакого намека на криминал, тогда что? – не унимался Чистяков. – Если патологоанатом ничего не нашел, то ничего и не отразил в материалах вскрытия.
– Я же тебе рассказывала. Если не было сомнений, то ничего особенного и не искали. У Сухинина были проблемы с сердцем, причина смерти лежит в этой же плоскости. Что еще?
