Молли остановилась у дома Ханны, постаравшись забыть тяжелый взгляд Харли.
– Ханна!
В ответ раздался заливистый лай, и к Молли уже летели два пса: крупный, с длинной черной шерстью, видимо помесь сенбернара с догом, и старая овчарка.
– Привет, ребята! – Молли погладила лохматые головы. – Где ваша мамочка?
Она вошла в конюшню, и кони беспокойно задвигались в стойлах, явно рассчитывая на угощение. Она потрепала их по мордам.
– Ханна! – снова позвала она. Потом оглядела каптерку: все на месте, все под рукой, и еще раз нараспев позвала: – Хан-на!
Вместе с псами она прошла в гараж – машина была там. Молли вышла во двор, оглядела поля. На дальнем конце пастбища, возле забора, за которым начинался лес, паслось еще несколько коней.
– Молли!
Молли обернулась и вздохнула с облегчением: это был Пит, в грязных джинсах и фланелевой рубахе. Вот уже пятнадцать лет он держал своих коней на Ханниной ферме. Восемь из тех пятнадцати Молли была с ним знакома, но до сих пор не привыкла к тому, что он так похож на скелет. Смуглое лицо Пита осветила широкая улыбка.
– Привет, Пит! Не знаешь, где Ханна?
Пит медленно подошел к Молли, вытирая руки о полотенце. Его кожа лоснилась от пота. Он кивнул на лес за забором, у которого толпились кони:
– Пошла прогуляться.
Чтобы пересечь пастбище, Молли потратила куда больше времени, чем ожидала. У забора она остановилась передохнуть рядом с четырьмя конями. Ей вдруг пришло на ум, что у лошадей, как у людей, есть любимые места для прогулок. Она прислонилась к забору и заметила четкие следы, будто кто-то уже много лет перелезал через него в одном и том же месте. Ну да, Ханна – страстная любительница походов, пеших и конных. Молли глянула через забор: в лес убегала утоптанная тропинка. Она погладила коней, перелезла через ограду и зашагала по тропинке, обрамленной бархатцами и золотарником. Тропинка постепенно сужалась, впрочем, просматривалась она хорошо. Молли подняла руку и осторожно коснулась листвы над головой, затем обернулась и не увидела фермы, не услышала ни лая собак, ни ржания лошадей – ее окружала тишина. «Неудивительно, что Хакне нравится здесь гулять», – подумала она.
Непонятный звук вырвал Молли из раздумий, и она вдруг поняла, что тропинки под ногами больше нет. Лес напоминал лабиринт едва различимых тропок. Молли напомнила себе, что ищет Ханну, а не наслаждается прогулкой, и виновато похлопала по карману, в котором лежала цепочка. Прибавив шагу, она вышла из леса, пересекла неровное полотно Уайт-Граунд-роуд и оказалась у входа в Хойлс-Милл-Трейл. Может, вернуться на ферму? Почему они с Ханной до сих пор не встретились? Впрочем, возвращаться пока не хотелось. Молли взглянула на часы – вполне успеет дойти до церкви, затем по главной дороге вернется к ферме.
Молли перескакивала через валуны, огибала колючие кусты, продиралась сквозь заросли плюща, пока вдруг не очутилась в совершенно незнакомом месте. Она словно услышала практичный совет Коула: «Мы живем в обществе правшей» – и повернула направо. Какая разница, куда приведет тропа? Бойдс маленький, рано или поздно она выйдет либо к церкви, либо к ферме, либо на дорогу, что опоясывает городок.
Когда Молли оказалась на развилке, начало смеркаться. Она снова пошла направо, и то, что увидела за очередными зарослями, не на шутку ее напугало. Расчищенную поляну обрамляли вековые дубы и сосны, а в центре, футах в десяти друг от друга, стояли два деревянных стола для пикника, посеревшие от времени, изрезанные кривыми надписями – именами и датами. На одном из столов сидела птица и клевала семечки. Молли сделала шаг, и птица упорхнула.
По углам почти прямоугольной поляны стояли четыре больших фанерных ящика с крышками и покосившимися некрашеными стенками. Грубо сколоченные, поросшие мхом, они словно задыхались. Молли попробовала поднять крышку ближнего к ней ящика. До чего тяжелая. Молли заглянула внутрь – по дну метался полевой мышонок. Она с визгом захлопнула ящик и отскочила. Грохот упавшей крышки эхом разнесся по вечернему лесу. Молли заозиралась: не слышал ли кто ее визг?
– Господи Иисусе!
Молли встряхнула руками – со стороны могло показаться, будто она стряхивает с них воду, – вытерла ладони о джинсы и снова подошла к ящику.
– У меня получится, – вслух сказала она, медленно подняла крышку и заглянула внутрь.
Углы оплела паутина, по длине ящика тянулась полка размером два фута на четыре, на ней темнели мышиные гнезда, в одном сидел мышонок. Под полкой лежали поленья. Молли отпустила крышку, отшатнулась и поморщилась от грохота. Она снова огляделась: столы для пикника, решетки над неглубокими ямами – все напоминало походы, в которые она ходила в детстве. Молли улыбнулась воспоминаниям, место ей нравилось.
Быстро темнело, и Молли заволновалась, что может не отыскать впотьмах дорогу. Она потянулась было за телефоном, но лишь тогда вспомнила, что оставила его в пикапе. «Ханна, ну где же ты? Коул узнает, что я заблудилась, и снова расстроится. А я заблудилась?» – спросила себя Молли и посмотрела по сторонам. Между двумя высокими деревьями четко виднелась тропа, а на ней… неужели следы шин? Молли направилась к тропе, но подле одного из ящиков заметила что-то белое. Еще шаг к ящику – и она остро почувствовала вкус яблочного леденца. Молли облизнула нёбо – в каждой капельке слюны была леденцовая сладость.
Молли присела на корточки у фанерного ящика, с любопытством глядя на обертку конфеты «Эйрхедс». Левую руку она протянула за зелено-белым фантиком, а правую тотчас как огнем обожгло.
– Ох!
Молли отодвинулась от фантика, придерживая горящую руку здоровой.
– Черт, мне все уже ясно! – закричала она, запрокинув голову к небу.
Она отчаянно затрясла правой кистью в попытке ее остудить. Один шаг, другой – Молли отдалялась от расчищенного места. Жжение понемногу утихало. Молли поднялась на невысокий холм и села на траву. До конца боль так и не отпустила.
– Ну, говори! – зло выкрикнула она. – Мать твою, выкладывай, где она!
Молли сидела так несколько минут, проклинала Картину и пыталась сложить мозаику из записок, фантика и видений. Она знала, что должна вернуться на поляну. Аманда! Хватило мимолетного воспоминания, и Молли, забыв о страхе, спустилась с косогора. Чем ближе к фанерным ящикам, тем сильнее обострялись чувства. Молли ждала, что рубец на ладони снова вспыхнет, но боль не возвращалась. Она вздохнула свободнее и встала на колени в паре футов от ящика и фантика. Левой рукой Молли дотянулась до фантика и тотчас отдернула ее, зажав пальцами бело-зеленый прямоугольник. Она сунула обертку в карман, где уже лежала цепочка. «Я нашла вас, ребята, мы и ее найдем!» – пообещала она и замерла, услышав мужской голос:
– Эй!
Молли притихла.
– Эй, кто здесь?
Настороженность сменилась узнаванием, узнавание – смущением.
– Ньютон! – закричала Молли.
Из-за гребня холма появилась фигура в длинном темном плаще и шляпе.
– Кто тут?
– Молли Таннер, – крикнула Молли.
– Молли? Ради всего святого, что вы здесь делаете? Темно же!
Молли вздохнула с облегчением.
– Вот, по лесу гуляла и ухитрилась заблудиться.
– Я вроде бы крик слышал, – проговорил Ньютон, спускаясь к ней. – У меня фонарь есть.
Он помог ей подняться и протянул фонарь.
– Это я кричала. Ньютон, что это за место?
– Здесь, дорогая моя, скауты устраивают привалы. Иногда приходят бойдские прихожане и члены общественных организаций. Но в основном место скаутское, оно принадлежит церкви.
Они брели по изрезанной колеей тропе, которая пересекала заросшее поле. Справа простиралось еще одно соевое поле, дальше – еще одно, кукурузное. За кукурузным виднелись старая ферма и амбар, за ними – силосная башня. Взгляд Молли метнулся за силосную башню и поднялся над деревьями туда, где дом Перкинсонов подсматривал за окрестностями Бойдса.
– Ньютон, где мы? – с любопытством спросила Молли.
– У церкви, разумеется. – Ньютон осветил фонариком склон, выхватив из мрака небольшой луг между полем и парком, тот самый, на котором искали Кейт Пламмер.
Они спустились вниз к машине Ньютона, единственной на стоянке у церкви. Молли поинтересовалась, используется ли сейчас место для привала. Если да, то давно ли его использовали в последний раз?
– Так, дай бог памяти… – Ньютон глянул на небо. – Наверное, дело было в августе. По-моему, девочки-скауты устроили там слет. А где ваша машина?
– Господи! – спохватилась Молли. – У Ханны на ферме осталась. Совсем о ней забыла. Вы меня подвезете?
– Конечно!
Молли устроилась на переднем сиденье старой машины Ньютона. В салоне не было ни царапинки, но заднее сиденье завалено бумагами, скоросшивателями, газетными вырезками, на полу – груды папок.
– Архив пополняете? – спросила Молли.
– Ну да, – смущенно кивнул Ньютон. – Боюсь что-нибудь упустить. – Он взял газетную вырезку с разделяющей их консоли. – Какой позор! Вся эта история – самый настоящий позор! – Ньютон вложил статью в папку, но Молли успела заметить фотографию Трейси Портер и часть заголовка: «В Бойдсе пропала девочка». Ньютон завел машину. Его взгляд словно приклеился к дороге, руки впились в руль. Выбоины на Уайт-Граунд-роуд – непростое испытание для любого водителя.
