С этими мыслями Лаки переступила порог своей квартиры и остолбенела! Ее Жозефина, ее гордая красавица с повадками древнеегипетской богини, лежала на полу в коридоре в луже крови, уставившись мертвыми глазами в недавно побеленный потолок. На стене над ее изуродованным тельцем был приколот гротескный картуш в виде щита с гербом Вальдемара Готвальдессона, выполненный не иначе как каким-то карикатуристом.
Лаки услышала крик и лишь секунду спустя поняла, что это кричала она сама. По щекам у нее потекли слезы ненависти и обиды. Лаки клялась всем богам, что отомстит. Никого в своей жизни Светлана Марусич не любила сильнее, чем эту черную кошку, когда-то подаренную ей Андреем.
Телефонный звонок заставил ее оторваться от планов мести.
— Да, — прошептала она дрожащим голосом в ненавистную трубку.
— Ты все поняла? — спрашивал Араб.
Женщина улыбнулась в пустоту:
— Все.
Бандиту повезло, что он не видел ее лица в этот момент.
— Виталь, подъезжай с другой стороны, — советовал Васильев. — С черного хода удобнее.
— Без тебя знаю, — прошипел тарасовский Рэмбо, объезжая галерею. Он заметил женскую фигурку, которая маячила неподалеку. — Ты только посмотри! — буркнул он. — Наша красавица снова к Бартвеллу намылилась!
— Сочувствия ищет, — заключил Васильев и предположил: — Страшно, наверное, с дохлой кошкой в пустой квартире ночь коротать.
— Сочувствие сочувствием, — заметил Виталя раздраженно, — а нам-то что делать? Шеф с нас три шкуры сдерет, если мы ее вместе с галереей подпалим до того, как она щит вернет!
— Рассуждаешь ты больно много, — ответил Васильев. — Попроще надо быть! Делай, что тебе говорят, и все. Неужели ты думаешь, что эта бестия из огня не выберется?
— Как знаешь, — пожал плечами Виталя. — Если что, буду все валить на тебя.
— Вали, — усмехнулся Васильев. — Где наша не пропадала?
Лаки шагнула внутрь здания, встреченная разбуженным охранником, который громко выражал свое недовольство.
В это же самое время Виталя взломал дверь черного входа.
— Леха, тащи бензин! — велел он. — Канистра в багажнике.
Минут через пять вспыхнуло пламя, озарившее пустынную улицу и на удивление быстро охватившее здание галереи.
Лаки кашляла, задыхаясь от дыма. Она тащила за собой причитающего Бартвелла, который оплакивал свои компьютерные картины вместе с кикладской коллекцией.
— Да заткнись ты! — прикрикнула она на него, вылезая через окно.
Охранник помог женщине подобраться к водосточной трубе, затем спустился вниз. Следом за ним спрыгнул на землю перепуганный Бартвелл, последней — растрепанная Лаки. К выставочному центру съезжались пожарные машины. Лаки и Тадеуш разошлись в разные стороны. Их фигуры растаяли, скрываясь от любопытных глаз.
* * *
Лаки не медлила, она твердо знала, что теперь делать. Бартвелл был не против выплатить ей все деньги сразу прямо в аэропорту. Относительно Радковского они договорились с Тадом, что он останется за бортом. В Штатах и без него таких хватает, зачем переполнять ими и без того тесную Америку, она ведь не резиновая. Да и к «зеленым» Лаки трепетно относилась, ни к чему пускать баксы на ветер, тратиться на ставшего обузой художника. Осталось лишь по-быстрому раздобыть билеты да выполнить пару последних дел.
При этой мысли лицо ее стало жестким, словно выточенным из камня. Одно из них она намеревалась сделать прямо сейчас, не откладывая на завтра. Сначала месть. Когда варяжский щит окажется в ее руках, ей будет некогда сводить счеты с убийцами ее Жозефины. Надо будет заботиться о том, чтобы перевезти реликвию через границу. Но пока это ее мало беспокоило. Надо подумать, как до Москвы добраться… В конце концов, пусть и Бартвелл о чем-нибудь похлопочет! А у нее сейчас другое дело.
Лаки с трудом удалось поймать такси, слишком позднее время она выбрала для своей мести, но откладывать нельзя. «Сейчас или никогда!» — пульсировало в ее мозгу. Она расплатилась с водителем недалеко от дома Васильева, в подворотне перезарядила пистолет и твердой, уверенной походкой направилась в сторону его подъезда. Лифт, разумеется, уже не работал, но Лаки такие мелочи смутить не могли. Она позвонила в железную дверь, другой рукой сжимая оружие…
Труп Алексея Васильева обнаружили только на вторые сутки после убийства.
Следующими на очереди стояли Виталик и Араб. Лаки должна с ними расквитаться до того, как навсегда покинет Тарасов.
* * *
Мельников ожидал меня за красиво сервированным столиком с белыми, туго накрахмаленными салфетками и букетиком искусственных фиалок в фарфоровой вазочке. Войдя в зал, я увидела, что он задумчиво рассматривал лиловые цветы, периодически переводя взгляд с букета на часы. Андрюша заметно нервничал из-за того, что я опаздывала, видимо, на сегодня у него было намечено еще много важных дел.
В таком месте приятно было отдохнуть, и мы с Мельниковым в старые добрые времена нередко сюда захаживали попить горячего кофе с мороженым и потрепаться о жизни.
— Привет, — я брякнулась на соседний стул.
— Ну, здравствуй! — заулыбался он, явно обрадовавшись моему появлению, причем до такой степени, что даже не выговорил мне за опоздание.
— Какие новости? — осведомилась я, поглаживая ладонью свежую скатерть.
— Сейчас расскажу, — пообещал Андрюша, отправляясь за кофе. Он вернулся довольно быстро с двумя чашками ароматного напитка и блюдцем с пирожными, отодвинул стул и наконец устроился за столиком. Я пододвинула к себе чашку и сделала пару глотков.
— Ну? — нетерпеливо спросила я.
— Я разговаривал с консьержкой, которая в день убийства Калугиной не вышла на работу. Она призналась, что ее заставили сказаться больной! Ей угрожала женщина с пистолетом, и теперь она весьма опасается за жизнь своего внука.
— Как же тебе ее разговорить-то удалось?
— Старушка очень переживала, когда узнала, что девушка умерла, вот и не выдержала. Пожилая уже, нервы-то слабые!
Я случайно посмотрела в сторону входа и увидела, что прямо ко мне направляется Аня Круглова, референт фирмы Марусича. Она подошла к столику и вежливо со мной поздоровалась под игриво-заинтересованным взглядом Мельникова.
Андрюша к этому моменту уже допил свой кофе и вынужден был откланяться, хотя ему явно очень хотелось послушать наш разговор.
— Присаживайтесь, — любезно предложила я, когда Мельников ушел.
— Нет, — Аня отказалась. — Я совсем ненадолго.
— Какая неожиданная встреча!
— В самом деле неожиданная, — как-то рассеянно произнесла девушка. — Зато весьма своевременная.
— Правда?
Круглова кивнула в ответ.
— Мы с вами как-то в первый раз не поладили, — смущенно сказала она. — Но мне совсем не нравится то, что происходит на фирме.
Я насторожилась:
— Что именно?
— Светлана просила Андрея заказать билеты до Москвы, причем срочно. Он же исполняет любое ее желание! Сегодня она выглядела не так, как обычно. Я начинаю ее бояться, и мне показалось, что у нее в сумочке что-то вроде пистолета. И не такая уж она беспомощная…
Я подумала, что Мельников вовремя ушел — мне пока не хотелось посвящать его во все подробности своих взаимоотношений с Лаки. Я мечтала поставить все точки над «i» самостоятельно.
— На какое время билеты?
— На семь вечера.
— Я вам очень признательна за информацию!
— Мне бы не хотелось, чтобы Андрей пострадал. Я к нему очень хорошо отношусь. Ну ладно, я побежала. Дела, — виновато улыбнулась она.
Не успела Аня уйти, как зазвонил мобильник. Я сильно удивилась, как только поняла, что понадобилась Мишке. Мне казалось, что я надоела ему до чертиков.
— Танечка, беда, — едва не плакал он. — Галерею ночью сожгли!
— Начинается, — констатировала я.
— Что начинается? — вопил в трубку Ефремов. — Такие деньги! А Бартвелл исчез, скотина! — распалялся он.
— Разборки начинаются, — спокойно ответила я. — Жертв, надеюсь, нет?
— Нет, — подтвердил Ефремов. — Но что же мне делать?
— Взять себя в руки. Ни за что не поверю, что галерея не застрахована!
— Ну, никакого сочувствия! — разозлился Мишка и бросил трубку.
«Итак, Араб пошел ва-банк! — заключила я. — Лаки теперь несдобровать. Или… Арабу!»
Я снова села за руль, собираясь ехать к Марусичу. Он должен был знать, что происходит. Я просто обязана была посвятить его во все подробности.
Опять запиликал мобильник.
«Неужели снова Мишка?» — с тоской подумала я. Однако оказалось, что со мной надумал переговорить сам Араб. И при этом попросить моей помощи.
— Признаю свою ошибку, — начал он с извинений. — Теперь, Татьяна, я вам предлагаю сотрудничество. Происходят странные вещи. Стали пропадать мои люди. Виталю нашли возле дома с простреленной головой. Я подозреваю, что это дело рук Лаки. Она исчезла вместе с гербом, Бартвелл тоже куда-то запропастился. Мы могли бы объединить усилия.
