Мария Жукова-Гладкова - Изумрудные глаза Будды

– Хлебца бы, – задумчиво произнес Валентин.

– Временно забудь это слово, – сказала Татьяна.

– И картошечки, – вздохнул пузатенький. – Почему у них нет картошки? Наверное, на этом поле летом можно выращивать. Вот только проблема с хранением. Нет места.

– Слушайте, а нет ли под этим домом какого-нибудь погреба? – спросила Татьяна.

– С картошкой? – хрюкнула я. – Это было бы уж слишком.

– Но ведь капуста с огурцами есть? Да, мясо могли наловить в тайге. Клюква тут тоже наверняка где-то растет, но ведь не капуста же с огурцами? Значит, их кто-то привез?

Не слушая Татьяну, поэт первым потянулся к кастрюле, даже несмотря на раненый бок.

– Погодите, – спрыгнула со своего места Алена. – Я вам налью.

– Ты хоть сама-то попробовала? – уточнила Татьяна.

Девушка кивнула.

– Я такого мяса никогда раньше не ела. И оно соленое. Я соли в суп не клала.

Алена разлила суп всем по тарелкам и положила по куску мяса. Мы переглянулись и попробовали. Солоновато, но есть можно. Его бы в самом деле лучше с хлебом…

– Лосятина, – одновременно сказали мы с Татьяной и Арсений.

– Горчит, – заметил Валентин.

– И должно немного горчить, – сказала Татьяна. – Все отлично. Живем.

Тут кто-то с силой дернул входную дверь. Потом заколотил по ней. Снова дернул.

– Пустите меня! – послышался крик. – Спасите!

Кричал мужчина. Голос был незнакомый.

И вроде бы с акцентом.

– У меня нехорошее предчувствие, – сказал один бесплатный рабочий другому.

– Да брось ты! – воскликнул приятель. – Чего тебе не нравится?

– Многое мне здесь не нравится.

– Это ты из-за того, что Кренделя пристрелили? Так нечего срываться было. Еще немного – и нас всех отпустят. Вот закончим строительство – и по домам.

Приятель ничего не ответил, но мнение его не изменилось.

Анна опять пригласила к себе тщедушного мужичонку и поделилась собственными опасениями. Он выслушал ее очень внимательно. Поверить в то, что этот человек приказал расстрелять такое количество людей, он не мог. В то, что парень на «Мерседесе» работает на двух хозяев – легко, только следовало выяснить, кто из них главный.

Главными оказались не два братца-кудесника, а другой человек. И отморозки, которых узнал тщедушный мужичонка, тоже в последнее время работали на него.

Николай не мог в такое поверить. Но это еще укрепило его готовность рискнуть побегом по зимней тайге и разобраться в ситуации.

– Кто идет открывать? – спросила Татьяна с невозмутимым видом.

– А стоит ли? – подал голос Валентин, пережевывая мясо.

– По идее, из самолета никто спастись не мог… – медленно произнес Арсений, вытирая губы. – Хотя…

– Думаете, кто-то выходил погулять или до ветру и спасся? – усмехнулась я и встала. – Вы забываете, господа, что в этом доме до нас кто-то жил.

– И заходил, когда мы уже были здесь, – заплетающимся языком добавил Олег Владимирович.

Я первой тронулась к двери. Пашка с Татьяной тут же поднялись и отправились за мной. Оба взяли по свечке. Я знала, что друзья меня в трудной ситуации никогда не бросят. Арсений с Валентином тоже поднялись, Алена с Олегом Владимировичем остались. Поэт, как я понимала, встать не может, а Алена, судя по выражению лица, очень испугалась.

А под дверью продолжались истошные вопли. Вернее, человек уже иногда переходил на хрип. Мороз все-таки заворачивает… Долго не покричишь.

Татьяна приготовила пистолет и направила его на дверь, свечку, которую держала, передала Пашке. Я отодвинула щеколду и тут же отпрыгнула в сторону, прячась за дверью. Арсений с Валентином уперли руки в боки и с суровым видом уставились в открывающийся дверной проем.

Правда, дверь быстро захлопнулась, после того как в дом влетело некое существо в костюме Деда Мороза. Нас обдало волной холода, но ненадолго. Дед Мороз не только быстро захлопнул дверь, но и задвинул недавно установленную щеколду и выдохнул воздух.

Пашка подошел поближе со свечками, как и Татьяна с пистолетом. Я оказалась сзади. Пузатенький с Валентином с места не сдвигались. Дед Мороз издал какой-то странный стон. Или это был вздох облегчения с примесью нового страха?

– Юля, обыщи его, – сказала Татьяна, все так же направляя пистолет на неизвестного типа.

Я подошла к Деду Морозу сзади, он от моего прикосновения дернулся, Татьяна рявкнула, чтобы стоял смирно, а то она женщина нервная, вначале выстрелит, потом вопросы задавать будет. После этого тип превратился в статую.

Оружия у товарища Деда Мороза не оказалось, зато оказались какие-то документы, которые у двери читать было темно, и деньги, которые в тайге явно не требовались.

– Давай в комнату, – указала путь следования Татьяна.

– И ручки подними кверху, дедушка, – подал голос Арсений.

Тип первым вошел в каминный зал с поднятыми руками.

– О, моя белая горячка! – послышался радостный голос пьяного Олега Владимировича.

В каминном зале мы все смогли хорошо рассмотреть незваного гостя.

Это оказался негр в костюме Деда Мороза – тулупе, колпаке, валенках, только без белой бороды, а с черной щетиной. Под тулупом был надет свитер домашней вязки и черные джинсы.

Я подошла к столу и выложила на него улов, собранный в карманах пришельца. Паспорт оказался российский на имя Карла Леопольдовича Яичного, двадцати восьми лет от роду, уроженца Сенегала. Также имелось удостоверение сотрудника фирмы «Куклы для вас», расположенной в городе Москве. Деньги я пересчитывать не стала, но в пачке нашлись и рубли, и доллары, и евро, причем сумма была немаленькая.

– Деньги забери, – сказала я. – Нам чужого не надо. А вот про документики, пожалуйста, расскажи подробно. Кто тебе такие сварганил?

Карл Леопольдович тем временем повел носом, сделал глубокий вдох, закрыл глаза и застонал.

– Что такое? – спросила Татьяна. – Не надо перед нами изображать умирающего.

– Паспорт отдайте, – попросил гость.

– Ты кому его тут предъявлять собрался? Медведям?

– А покушать можно? – робко спросил Карл Леопольдович. – По русской традиции гостя вначале накормить надо, а потом вопросы задавать.

– Я бы не назвал тебя гостем, – хмыкнул Олег Владимирович.

Арсений тем временем обошел сенегальца по кругу и поинтересовался, откуда тому известны русские традиции.

– У меня теща русская была, – поведал Карл Леопольдович.

– А тебе известно, что в России мужик при входе в помещение должен снять головной убор? – подал голос Валентин.

Карл Леопольдович тут же скинул колпак и даже извинился, потом добавил, что теща снимать головной убор его тоже учила, но в последнее время, работая Дедом Морозом, ему приходилось оставаться в колпаке, поэтому он как-то и не сообразил сразу же его скинуть.

– И тулупчик можешь снять, – предложила я. – У нас тут тепло. Алена, обслужи гостя.

Алена тут же налила Карлу Леопольдовичу полную тарелку бульона с большим куском мяса. Мы все снова уселись за стол, Олег Владимирович налил Карлу полстакана водки и подвинул через стол.

– Пьешь, как русский? – уточнил поэт.

Черный Дед Мороз кивнул, поднял тост за здоровье всех присутствующих и полстакана водки осушил одним махом, рот вытер рукавом и набросился на мясо, потом попросил добавки. Мы тоже вернулись к еде.

Утолив голод, мы приступили к расспросам. Но Карл Леопольдович наш пыл поумерил, спросив, есть ли у нас какое-то оружие, кроме пистолета, который он видел у Татьяны, и имеющихся в доме ножей.

– А что? – подала голос я.

– На охотничий домик совершено нападение, – казенным тоном отчеканил гость. Кстати, по-русски он говорил очень хорошо.

– Какой охотничий домик? – воскликнули мы почти хором. – Тут что, еще один есть?!

– Ну, это мы его так назвали… – потупился Карл Леопольдович.

– Так, давай все сначала и подробно, – велела я.

– Но мы сможем здесь обороняться?! – не унимался Карл Леопольдович.

– Сколько человек напало на охотничий домик? – спросил Пашка.

– Чем они вооружены? – спросил Валентин.

– Не знаю, – опустил голову Карл. – Ничего не знаю… – и горько вздохнул.

– Рассказывай, – велела я.

Карл Леопольдович внимательно на меня посмотрел и уточнил, не Смирнова ли я случайно.

– А ты Юльку по телевизору видел? – усмехнулась Татьяна.

– Нет, я телевизор не смотрю, – покачал головой Карл. – Просто про нее много говорили…

– Где? В охотничьем домике? – закричала я.

Карл кивнул.

– Меня знают те, кто брал его штурмом?

– Этого сказать не могу. Другие знают. И вы произвели на них очень большое впечатление.

Я попросила все-таки начать сначала.

– С рождения?

– Валяй с рождения.