какая информация нам будет нужна и важна. Мы даже возраста примерного не знаем. Профессора и Доктора не только в медицине. Доктор исторических наук. Или профессор кафедры такой-то. В общем, туман… Так по обманчивой стежке-дорожке можно в такие дебри забраться; не к нему, а, скорее, наоборот, от него. Связывать клички в контексте возможной профессии преступника – дело сомнительное. Так же и насчет имен. Но жизнь непредсказуема, правда ведь, помощники мои славные, – завершил свои рассуждения на шутливой ноте Воронов.
– Что в отношении гражданки Осмоловской Эльзы Яновны? Она в разработке уже, если память мне не изменяет, около двух месяцев по поводу возможной связи с Доком, – поинтересовался Воронов.
– Есть очень интересные факты из ее богатой биографии, криминальной в том числе. Ей пятьдесят два года. Не замужем. Дважды была судима за мошенничество, осуждена на пять и восемь лет, наказание отбывала в одной и той же ИТК в поселке Икатан. Кстати, по профессии она фармацевт, окончила Уральский фармацевтический институт. Но, видимо, судимость не дала возможности работать по специальности, посему трудится уважаемая Эльза Яновна обычной санитаркой в терапевтическом отделении нашей ЦГБ. Последний раз освободилась три года тому назад. Сама не местная, а приезжая, прибыла к нам в декабре прошлого года. Живет одна, снимает однокомнатную квартиру по адресу: ул. Лесная, 8. Хозяйка квартиры сейчас в другом городе со своим другом. Обычная женщина, работала продавцом в продмаге, в наше поле зрения не попадала. Так вот. Последнее время к Осмоловской стал проявлять интерес местный наш криминальный авторитет Зарько Иван Васильевич, по кличке Зоря. Личность в городе известная, уважаемая и авторитетная в соответствующих кругах. Не женат. Точнее, разведен. Со своей женой практически не общается, с сыном крайне редко, но активно помогает им деньгами. Их дважды за последний месяц видели вместе в ресторане «Вечерние огни»; сидели за столиком, мирно разговаривали, каких-либо признаков, похожих на ссору или озлобленность, внешне замечено не было; пили умеренно: он водку, она исключительно сухое шампанское. Не танцевали. Похоже, что лирика их совсем не интересовала, а какие-то серьезные вопросы решали. Он периодически навещает ее дома. Женщина она одинокая, симпатичная, статная, явно неглупая, Что их связывает – чувства или деловой интерес – пока не совсем ясно. Скорее всего, дела. Возможно, что-то из прошлого. Мобильными телефонами практически не пользуются – умные ребята и очень осторожные, чего тут еще скажешь.
– Хорошо, товарищ майор. Продолжайте разработку, полагаю, перспектива тут есть. Только делайте работу аккуратно, осторожно, не вызывая даже намека на подозрительность фигурантов: люди они опытные, если что-то заподозрят – тут же на «дно» уйдут, затаятся. Воронов еще раз просмотрел доставленные ему документы, лежащие перед ним на столе, сделал кое-какие пометки на них, потом окинул взором участников совещания.
– На сегодня все, товарищи офицеры. По рабочим местам. Кто не успел позавтракать – даю время и на завтрак. Здоровье – это прежде всего!
Сотрудники стали расходиться, тихо переговариваясь между собой. Последним в стройном ряду выходил молодой высокий светловолосый парень.
– Андрей, – окликнул его Воронов. – Задержись на минутку.
Андрей Прохоров, старший лейтенант полиции, был молодым начинающим опером. Совсем недавно получил назначение на эту должность, до этого два года трудился рядовым участковым. Окончил школу милиции с красным дипломом. Работал хорошо, по службе характеризовался положительно. Очень хотел попасть в отдел к майору Тяжкову, не протоколы на хулиганов писать, а ловить настоящих преступников. Полковник Воронов посодействовал переводу Андрея в отдел уголовного розыска. Знал парнишку, наблюдал за его ростом в профессии, поскольку был очень дружен с его отцом. Вместе служили в полиции, дружили семьями. Пять лет назад Прохоров – старший уволился из органов по состоянию здоровья, еще через 2 года его не стало. Сердце подвело…
– Ну, как ты на новом месте? Как служба? Не жалеешь о переходе в отдел к Тяжкову? – поинтересовался Воронов, по – отечески глядя на него и похлопывая по плечу.
– Что Вы, Николай Петрович, не жалею, конечно. Чувствую, что именно эта работа по мне. Спасибо Вам огромное. Не подведу, обещаю, – ответ был столь эмоционален, что заставило Воронова заулыбаться и понять правильность принятого им решения.
– Тяжков хорошего мнения о тебе. Прислушивайся к нему – он знающий опер, настоящий профессионал. Не стесняйся и если что, советуйся с ним – он никогда в помощи не откажет.
– Я так и поступаю, – кивнул головой в ответ Андрей.
– Теперь вот о чем; ты сейчас найди время и поезжай в больницу. С твоим шефом мы этот вопрос обговорили еще в субботу. В терапевтическое отделение. Поработай там, не скрывай, откуда ты. Познакомься с заведующей отделением, узнай ее мнение о гражданке Осмоловской – может, что-то интересующее нас да и выведаешь. Поговори с самой Эльзой Яновной, о том и о сем… Поспрашивай, как живется, как работается. Между делом узнай, может, с кем из наших земляков-землячек делила «шконку» у «хозяина», может, контакты не утратила после того, как «откинулась», общается, дружит или дело общее имеет и т. д. Ну, и как бы невзначай, спроси про Зорю. Я уверен, после разговора и общения с тобой она начнет проявлять активность. Точно расскажет об этом ему. Не просто так опера в гости приходят. Не верю я вот в такие перевоспитания. Личность она сильная, верна криминальным традициям и законам. Не порвала она с прошлым, ей Богу, нет!
Андрей Прохоров жил вместе с матерью в трехкомнатной квартире, в обычном панельном доме, на седьмом этаже. Квартира просторная, была выделена отцу во время службы его в милиции – это потом все милиционеры вдруг стали называться полицейскими. Ну, а как еще – у них же там, на развитом демократическом Западе, полиция. Давай и мы так же! Хотя слова милиция, милиционер ближе и понятней воспринималась советскими гражданами. Машины у Андрея не было, отец его тоже вполне равнодушно относился к вождению собственного авто. В Дальнегорске хорошо была развита сеть городского транспорта – трамваи, троллейбусы, маршрутки исправно курсировали и охватывали все районы мегаполиса. Жилой массив, состоящий практически весь из панельных однотипных домов, располагался в относительной близости от отдела полиции. Если позволяло время и соответствующее настроение прогуляться, то Андрей топал на «своих двоих» до места службы; если поджимала ситуация и был риск опоздания – пользовался маршруткой, благо, они «бегали» в этом районе одна за другой. Посвятить себя службе в правоохранительных органах парень мечтал всегда, поскольку пример находился рядом. Отец очень часто в разговорах с сыном делился с
