Ракель. — Все это уже в прошлом.
— Прости меня, Ракель… Хотя бы ты не злись на меня. Я когда-то давно прогневала Бога, но не хочу прогневать тебя.
— Вам не за что просить у меня прощения. Я на вас не злюсь.
— Мне очень жаль… — Алисия слабо качает головой. — Я не хотела, чтобы все закончилось таким образом.
— Я знаю… И все это я делала только лишь ради вас. Я не могла оставаться равнодушной, когда у вас были проблемы, и хотела помочь всем тем, чем только могла.
— И ты очень многое для этого сделала. Да, ты сильно рисковала, но поступила правильно.
— Зато теперь вам нечего беспокоиться.
— Знаю… И не могу себе представить, как отблагодарить тебя за все твои старания.
— Я не требую ничего взамен. И делала это ради любви. Потому что люблю вас всем сердцем.
— Ах, Ракель, девочка моя…
Алисия со слезами на глазах крепко обнимает Ракель, которая с радостью отвечает ей взаимностью, время от времени издавая тихие всхлипы. А спустя несколько секунд они отстраняются друг от друга, и девушка получше присматривается к своей тете, которая выглядит очень уставшей и измученной.
— Ладно, думаю, нам лучше поехать домой, — задумчиво говорит Ракель. — Вам нужно успокоиться и привести себя в порядок. А то вы выглядите ужасно измученной.
— Да, милая, давай поедем домой, — устало соглашается Алисия, проведя рукой по своему бледному лицу. — Я ужасно устала и хочу отдохнуть… Уже давно мечтаю переодеться, принять теплую ванну и как следует поесть.
— Такое впечатление, будто вас совсем не кормили.
— Кормили, но очень мало. Эва буквально кидала мне жалкую кость, как собаке, и говорила, что я должна была благодарить ее хотя бы за это.
— О боже мой… — Ракель слабо качает головой и бросает легкую улыбку. — Ну ничего! Сейчас мы приедем домой, и вы как следует поедете.
— Скорее бы…
— Думаю, нам здесь уже больше нечего делать. То, что полиция будет делать с Эвой, нас с вами никак не касается.
— Ты права… Поехали скорее домой…
— Да… Но сначала я позвоню Элис и предупрежу ее о том, что все кончено. А то я обещала…
— Элис? Она разве знает, что со мной произошло?
— Да, я обо всем ей рассказала в тот день, когда Эва прислала мне сообщение о том, что вы у нее в заложниках. И все это время она здорово поддерживала меня. Не дала мне сойти с ума от переживаний.
— Вот как… — скромно улыбается Алисия.
— О, и да… Мне нужно будет поговорить с полицейским и узнать, что стало с деньгами, которые я отдала Эве.
— Полагаю, Эва забрала их себе.
— Не знаю… Но я должна вернуть их. Мне нужно расплатиться с Элис и Жаклин.
— С Элис и Жаклин?
— Да. Они одолжили мне деньги, которых мне не хватало. У меня с собой было лишь немного наличных. На жизнь и на билет до Штатов. Элис дала кое-какие свои сбережения и уговорила Жаклин помочь нам и дать недостающую сумму.
— Надо же… Какие дела…
— Ладно, давайте я быстро позвоню Мэри-Элис. А то она наверное волнуется.
— Передай ей, что со мной все хорошо.
— Хорошо.
Ракель быстро находит свой смартфон в кармане джинсовой куртки, набирает номер Мэри-Элис и прикладывает его к уху. И спустя несколько секунд она получает ответ, когда на том конце провода раздается знакомый взволнованный голос, принадлежащий молодой соседки Алисии:
— Алло.
— Привет, Мэри-Элис, — спокойно произносит Ракель. — Это я, Ракель.
— Господи, Ракель! — с облегчением резко выдыхает Мэри-Элис. — Наконец-то! Слава Богу, ты объявилась. Я уже вся извелась! От тебя так долго не было никаких новостей.
— Не беспокойся, со мной все в порядке.
— Ну что, как все прошло?
— Все кончено. Мы с тетей Алисией очень скоро приедем домой.
— Слава Богу! — радостно восклицает Мэри-Элис. — Я так рада!
— Я тоже рада, что все закончилось.
— А как Алисия? Она в порядке? Эва что-нибудь с ней сделала?
— Не беспокойся, Элис, к счастью, с тетей все хорошо. Она сейчас стоит рядом со мной.
— С тобой?
— Это правда, Элис, — вмешивается Алисия, когда Ракель протягивает ей телефон, чтобы та сказала хоть слово.
— Алисия! — взволнованно произносит Мэри-Элис. — Слава Богу! Вы в порядке!
— Со мной все в порядке, не переживай.
— Ох, мы с мамой переживали за вас. Она молилась о том, чтобы вы поскорее вернулись домой живой и здоровой.
— Очень скоро вернусь.
— А как вы себя чувствуйте?
— Устала очень сильно. Да и слабость дает о себе знать.
— О боже мой…
— Ничего страшного. Мне просто нужно хорошо поесть, принять душ и поспать. Думаю, завтра я уже буду в полном порядке.
— Вы уверены?
— Все хорошо, милая, не переживай. Очень скоро я вернусь домой и все тебе расскажу.
— А что с Ракель? Эва что-нибудь сделала с ней?
— Нет-нет, слава Богу, Ракель тоже в порядке, — уверенно говорит Алисия.
— Это правда, — уверенно подтверждает Ракель и включает громкую связь, чтобы Алисия тоже слышала Мэри-Элис.
— Надеюсь, Эва Вудхам больше не беспокоит Алисию?
— Нет, Элис, Эва больше никому не причинит вреда. Теперь ею займется полиция.
— Значит, ее все-таки поймали, и Алисия может жить спокойно?
— Можно и так сказать.
— Ух ты! А как все произошло?
— Это довольно длинная история. Но обещаю, что как только мы с тетей Алисией приедем домой, то обязательно все тебе расскажем.
— Ну хорошо, тогда я буду ждать вас, — спокойно говорит Мэри-Элис. — Может, мне зайти к вам домой и приготовить что-нибудь поесть?
— Да, милая, приготовь, пожалуйста, что-нибудь, — мягко просит Алисия. — Посмотри, что есть у меня дома, и приготовь что-нибудь на свое усмотрение.
— На мое усмотрение?
— Да. Я сейчас такая голодная, что съем все что угодно.
— Ну ладно, я подумаю, что можно сделать. Только возвращайтесь поскорее домой. Я очень хочу узнать все, что произошло, и успокоиться, увидев, что вы обе живы и невредимы.
— Не переживай, Элис, мы скоро приедем, — с легкой улыбкой уверенно отвечает Ракель.
— Хорошо.
— А еще я верну все деньги, которые брала у тебя и Жаклин в долг.
— Они тебе не понадобились?
— Нет, это был всего лишь предлог. Эве они были не нужны.
— Как мы и думали.
— Да… Так что я верну тебе все до последнего пенса, а ты отдашь Жаклин то, что она мне дала.
— Отлично! Тогда я завтра съежу к ней домой и привезу все, что она давала.
— Ладно, жди нас. Мы скоро приедем.
— Давайте приезжайте поскорее.
— Хорошо. Пока.
Ракель отключает звонок и кладет мобильный телефон в карман своей джинсовой куртки. А как только она
