Пальто Надежда сняла и перекинула через руку – в лифте было невыносимо жарко.
– Держите интригу до последнего! Это правильно! Это профессионально! – кричала дама.
Надежда Николаевна скосила глаза и увидела, что дама приколола ей точно такой же значок, как тот, что был у нее самой на лацкане. Значок представлял собой маленькую летающую тарелочку, из иллюминатора которой выглядывал веселый зеленый человечек. Вокруг тарелочки извивалась надпись: «Четвертый всероссийский семинар контактеров».
«Знать бы еще, кто такие эти контактеры!» – озабоченно подумала Надежда.
Развить эту мысль она не успела, потому что лифт остановился, двери разъехались и бутылочная дама потащила ее по коридору, возбужденно бормоча:
– Скорее! Только бы Расторгуева не начала свое выступление! Только бы его не пропустить!
Через полминуты они влетели в небольшой конференц-зал. Почти все места в нем были заняты возбужденными мужчинами и женщинами с такими же, как у Надежды, значками. Бутылочная дама наклонилась к одной из присутствующих и громко прошептала:
– Подвиньтесь! Это та самая женщина из Новоструйска! Ну, вы знаете…
Дама со жгучим любопытством взглянула на Надежду и передвинулась, освободив той место. Бутылочная особа усадила Надежду и устремилась в президиум.
Надежда отдышалась и подняла глаза на сцену.
Там очередной докладчик говорил тягучим, гнусавым, неразборчивым голосом, каким обычно отличаются преподаватели начальной военной подготовки:
– Ну, значит, лег я на веранде, поскольку лето, тепло… только было заснул, как меня разбудил яркий свет. Прямо, можно сказать, ослепительный. Я глаза открыл, а надо мной стоят два больших зеленых человека с длинными руками. Один из них зажал мне рот, чтобы я не кричал, а другой говорит: «Тебе, Константин, выпала большая честь встретиться с представителями нашей цивилизации…»
Вдруг во втором ряду поднялась невысокая женщина с короткой стрижкой и громко произнесла:
– Стыдись, Константин! Ты накануне столько выпил, что не только инопланетян – черта с рогами мог увидеть! Тем более мешал пиво с водкой и портвейном!
– Клевета! – воскликнул оратор, однако в голосе его была какая-то неуверенность. – Я с девяностого года портвейн вообще не употребляю! Вы позволите продолжить?
В зале поднялся негромкий возмущенный гул, прерываемый отдельными призывами к тишине. Наконец все затихло.
Оратор воспользовался паузой и снова заговорил:
– Они надели на меня маску вроде кислородной, я вдохнул, почувствовал запах вроде одеколона «Цветы запоздалые» и потерял сознание, а когда пришел в себя – оказался в Новосибирске, на скамейке перед гостиницей «Дружба»…
– Стыдись, Константин! – снова прервала его женщина из второго ряда. – Мы-то с тобой знаем, как ты попал в Новосибирск! Мы с тобой это отлично знаем!
– Извините, женщина, – подал голос внушительного вида господин из президиума, – кто вы такая, чтобы опровергать свидетельство господина Сыроедова?
– Я его законная жена! – выпалила возмущенная женщина. – А он той ночью скрылся от семьи и уехал в Новосибирск, чтобы не платить алименты!
– Клевета! – повторил оратор. – При чем тут какие-то ничтожные алименты, если мне выпала высокая честь встретиться с представителями внеземной цивилизации…
– Знаю я, что тебе выпало! Видела я этих представителей, особенно ту рыжую дрянь…
– Это не дрянь, а представительница дружественного населения Кассиопеи…
– Ладно, господин Сыроедов, свои семейные отношения будете выяснять в другом месте, – недовольно проговорил господин из президиума. – А сейчас давайте поприветствуем всем нам хорошо известную госпожу Расторгуеву из Кишинева.
Зал дружно зааплодировал. Тем временем к представительному господину подобралась бутылочная дама и что-то прошептала на ухо, найдя взглядом Надежду.
Господин проследил за ее взглядом, дождался, когда затихли аплодисменты и добавил:
– А после выступления госпожи Расторгуевой мы выслушаем нашу коллегу из Новоструйска, которая расскажет нам о своей уникальной встрече…
«Ой, это же он про меня! – в ужасе подумала Надежда. – Надо как-то отсюда сбежать…»
Тем временем на сцену поднялась высокая костлявая женщина, чем-то напоминающая пожилую лошадь.
Она откашлялась, оглядела зал и начала:
– Я уже докладывала уважаемому собранию о двух прежних плодотворных контактах с инопланетянами. Но на этом дело не закончилось…
Докладчица обвела зал взглядом.
– В прошлом месяце я возвращалась домой с работы, когда около подъезда ко мне обратилась незнакомая женщина, которая вела за руку маленького зеленого человечка в вязаной шапочке с надписью «Сочи-2014». Остановив меня, женщина сообщила, что они люди не местные, сама она с третьей планеты звезды альфа Центавра, а ее спутник – из созвездия Ориона. У их звездолетов сломались аварийные двигатели, и, для того чтобы вернуться на свои родные планеты, им необходимо срочно приобрести запасные части к фотонным ускорителям, для чего им требуется сумма сто сорок рублей двадцать копеек. Мой долг, как представителя дружественной земной цивилизации, – помочь их возвращению, конкретно – предоставить необходимую сумму, которая впоследствии будет, разумеется, возвращена мне через Организацию Объединенных Наций. Разумеется, я не могла остаться равнодушной к просьбе братьев по разуму и оказала им посильную помощь. Но как вы знаете, мое материальное положение не очень хорошее, и я хотела бы вернуть потраченные на эту гуманитарную акцию деньги. Так как мне сложно обращаться в ООН и другие международные структуры по причине незнания иностранных языков, я прошу нашу организацию возместить мне расходы…
Надежда тихонько встала со своего места, пригнулась и двинулась к выходу из зала.
– Куда же вы? – зашептала ей вслед соседка. – Мы все так хотели послушать ваше сообщение! Мы так много слышали о Новоструйском феномене! Куда же вы?
– За запасными частями к своему фотонному звездолету! – ответила Надежда.
Она выскользнула в коридор, тихонько прикрыла за собой дверь и огляделась.
Вокруг было безлюдно и тихо, только в дальнем конце коридора раздавалось негромкое журчание воды. Надежда пошла в том направлении, по пути разглядывая вывески на дверях.
Судя по их солидному и представительному виду, на этом этаже размещалось руководство института – директор, его заместители, главный бухгалтер и прочие начальники.
Правда, по пути ей попалась скромная полуоткрытая дверь, за которой оказалась обычная кладовка, где институтская уборщица держала свой инвентарь.
Из своего богатого жизненного опыта Надежда Николаевна знала, что униформа уборщицы – это самая лучшая маскировка, почти шапка-невидимка. Уборщиц никто не замечает, они запросто могут проникнуть в самые тайные уголки и самые секретные помещения.
Один раз в институте, где работала Надежда Николаевна, случилось грандиозное ЧП. Из кабинета главного инженера пропал сверхсекретный документ, над которым он работал. Спецслужба, поднятая на ноги, проверила всех сотрудников, имеющих к этому документу хотя бы косвенное отношение, но у всех оказалось алиби. Уже начали готовить дело о шпионаже. Руководители института готовились распрощаться с должностями, хотя возможны были и более радикальные меры. Но в самый последний момент опытный начальник отдела догадался спросить уборщицу, которая в тот день прибирала кабинет:
– Вы, случайно, здесь не видели такой голубой листок с печатями?
– Да валялся тут на полу… – спокойно ответила уборщица.
– На полу? – в ужасе переспросил главный инженер. – Как он попал на пол?
– А я знаю? Может, сквозняком сдуло… я его в мусор замела!
Мусорный контейнер проверили, документ благополучно отыскали, и все сотрудники сохранили свои места.
Итак, понимая, что ей понадобится маскировка, Надежда зашла в кладовку, нашла там синий сатиновый халат, надела его и, вооружившись шваброй и тряпкой, продолжила свой путь, теперь уже ничуть не опасаясь встречных. Свое пальто и сумку Надежда, немного поколебавшись, спрятала в кладовке в самый дальний угол. Конечно, это был легкомысленный поступок, но Надежду Николаевну как будто кто-то подталкивал под руку. Волосы ее шевелились, и в корнях волос начинался знакомый зуд. Так всегда бывало, когда она близка была к разрешению криминальной загадки. Следовало поторопиться, и Надежда выскочила из кладовки, для довершения образа повязав голову темным старушечьим платком, найденным в кармане халата.
Вскоре она оказалась в просторном холле, где был устроен самый настоящий зимний сад. В центре сада был даже небольшой фонтан, это его журчание слышала Надежда.
Впрочем, здесь было кое-что гораздо более важное, чем фонтан и фикусы с олеандрами.
На скамейке под пальмой сидела та самая молодая женщина, которая выдавала себя за Веру Мельникову. Рядом с ней находился рослый представительный мужчина в дорогом костюме.
