– Я вас понял. Я сделаю все от меня зависящее, – негромко ответил Каморный.
– Я не сомневаюсь, – раздался голос в темноте.
Неизвестный прошел к дверям, щелкнул замками, и Каморный вздохнул с облегчением: дверь его дома захлопнулась за страшным ночным гостем. С трудом найдя фонарик, Каморный ввернул пробки и включил свет. На журнальном столике лежал пакет из плотной желтой бумаги. Вскрыв его с опаской, Каморный нашел диск и еще один конверт, небольшого размера. Торопливо вставив диск в ноутбук, Александр вгляделся в монитор. Видна была лестничная площадка, засыпанная строительным мусором. Некоторое время ничего не происходило, затем на площадке появился хорошо одетый молодой человек. Он был виден в довольно неудачном ракурсе, но Каморный тем не менее узнал нового руководителя «ГНК» Антона Реброва.
Ребров подошел к незастекленному окну, расположенному в стене на высоте чуть больше человеческого роста, и, что-то сказав, протянул в окно конверт.
Каморный нажал на кнопку «Стоп» и внимательно всмотрелся в конверт на экране. Этот конверт был как две капли воды похож на тот небольшой конверт, который лежал сейчас рядом на журнальном столике. Каморный снова запустил изображение. Ребров на экране, передав конверт кому-то невидимому за окном, повернулся и пошел вниз по лестнице. Теперь он шел прямо на камеру, и лицо его было видно совершенно отчетливо. В том, что это именно Антон Ребров, не оставалось больше никаких сомнений. Запись закончилась. Каморный, стараясь не смазать с конверта отпечатки пальцев (он почти не сомневался, что на конверте нет никаких отпечатков), вытряхнул на стол его содержимое. Из конверта вылетела цветная фотография размером девять на двенадцать. На фотографии был изображен покойный председатель компании «Петройл» Аркадий Бураго.
Надежда Николаевна дня три – со вторника, когда убили Бураго, и до пятницы – напряженно раздумывала обо всем случившемся, смотрела телепередачи и даже читала всевозможные газеты. Но ценной информации она почерпнула для себя очень мало. В основном газеты допускали туманные намеки на войну в топливном бизнесе, но прямо утверждать что-либо без доказательств боялись. Самым авторитетным источником по-прежнему для Надежды оставался Александр Каморный, она с одобрительным интересом выслушала его сообщение о том, что между исполнителями двух убийств – осветителем в «Голден-Холле» и ненормальной учительницей – существует связь – они жили в одном доме. Одобрила Надежда и то, что Каморный присоединяет к двум последующим и самоубийство в ресторане, он показал телезрителям, что и с этим событием была связь. Надежда, со своей стороны, не сомневалась, что исполнители как-то связаны между собой, не зря она видела их всех в свое время в метро. «Очень правильный ход сделал Каморный, – думала Надежда, – искать связь не среди жертв, а среди исполнителей».
Значит, они были знакомы, допустим шапочно, но были. В какие дни недели она, Надежда, видела их в метро? Надежда пошевелила мозгами и вспомнила, что в метро она встречала первого, Веретенникова, в понедельник, второго, Локоткова, – во вторник, а Валерию Петровну Анищенко – в следующий понедельник. В остальные дни, хоть она и была на станции «Московские ворота» примерно в это же время, но никого, похожего на тех странных людей, не видела.
«Это ничего не значит, – возразила она себе, – в такой толчее можно их просто не заметить, да и по времени могло не совпасть их и мое появление. Но, с другой стороны, больше не было странных случаев, когда ненормальный убивает кого-то, а потом сам кончает жизнь самоубийством или заведомо идет на то, что его убьют. Во всяком случае, по телевизору об этом не сообщали».
Стало быть, можно допустить, что странные люди появляются на станции метро «Московские ворота» по понедельникам и вторникам. Но вот откуда они все приходят?
В пятницу с утра была жуткая погода – опять наступила оттепель, шел мокрый снег, который постепенно переходил в сильный дождь, к тому же еще дул сильный южный ветер, под ногами был сплошной каток, покрытый талой водой.
После прогулки по такой погоде крашеный песец на воротнике пальто неминуемо превратился бы в драную кошку, поэтому Надежда достала из стенного шкафа то самое межсезонное пальто из микрофибры. Перекладывая в карманы карточку и ключи, она вытащила буклет, который нашла в прошлый понедельник, когда шпионила за Валерией Петровной. Та бросила его мимо урны, а Надежда подобрала без всякой задней мысли и сунула в карман, а потом, после последовавшего во вторник убийства Бураго, это совершенно выскочило у нее из головы. И непромокаемое пальто она с того дня не надевала, потому что подморозило, и она ходила в теплом, зимнем.
Надежда развернула буклет и прочла:
«Ваша жизнь дала трещину? Вы устали от одиночества? Проблемы обступили вас со всех сторон? Тогда вам поможет настоящий тибетский маг РАНБАН САНМИН – действительный член Всемирной академии эзотерических наук, великий мастер белой магии, посвященный в тайны верховных лам Тибета.
– Снятие порчи, сглаза, родовых проклятий;
– очищение кармы;
– обретение внутренней гармонии;
– раскрытие тайны прежних воплощений;
– предсказание судьбы по древней тибетской Красной книге.
Уникальная магическая методика!
Запись на консультации по телефону такому-то…
Ознакомительные лекции по средам и пятницам в Центре культуры и отдыха по адресу…»
Надежда внимательно прочитала адрес и удовлетворенно вздохнула. Центр культуры и отдыха находился в десяти минутах ходьбы от станции метро «Московские ворота».
Стало быть, можно предположить, что все трое ходили на лекции этого тибетского мага, потому и возвращались в одно и то же время, после шести вечера. Да, но в буклете сказано, что лекции по средам и пятницам, а Надежда видела тех людей в понедельник и вторник.
Надежда Николаевна почувствовала знакомое ощущение где-то на голове, в корнях волос. Пора уже ей перестать быть пассивным наблюдателем и начать собственное расследование!
Для начала нужно зайти в этот Центр досуга или как там его и выяснить про тибетского мага все на месте. Она быстренько собралась и вышла из дома пораньше, чтобы успеть заскочить в Центр до того, как заберет из школы первоклассника Диму.
Центр оказался огромным круглым зданием.
«Да ведь это же Дворец культуры имени Цурюпы! – вспомнила Надежда. – Странно, – размышляла она, обходя здание в поисках входа, – я не представляю себе, кто такой Цурюпа, – кажется был такой человек, большевик, а может, это вовсе даже организация? ЦУРЮПА – Центральное Управление чего-нибудь там… Был же на Петроградской раньше «Дом культуры имени Промкооперации»? И вообще, какой логикой руководствовались большевики, когда называли улицы и Дома культуры именем своих соратников? Ну, например, город Самару переименовали в Куйбышев – это понятно, Куйбышев был оттуда родом, также и Нижний Новгород при большевиках стал Горьким, потому что Горький там жил в юности. Но все эти многочисленные Дома культуры – имени Ногина, имени Шелгунова, опять же Цурюпы… Дом культуры имени Шелгунова – от общества слепых, и, кажется, Шелгунов был слепой большевик. Что ж, логика есть. Но тогда большевик Скворцов-Степанов, именем которого названа самая большая в городе психиатрическая больница, по той же логике вещей должен был быть сумасшедшим? Навряд ли, если бы он был психом и проводил долгое время в дурдоме, больницу назвали бы его именем. Лечебные учреждения называют именем известных врачей – Институт известного психиатра Бехтерева, например. Но психиатром Скворцов-Степанов точно не был, – а тогда за что же ему такая сомнительная честь?»
Тут Надежда заметила, что, отвлекшись на глупые мысли, прошла вход и теперь, как лошадь по кругу, обходит огромный дом заново. Пришлось выбросить из головы старых большевиков и возвращаться.
В холле Центра было пустынно, потому что время неподходящее для занятий – слишком рано. Надежда вошла и с любопытством огляделась по сторонам. Холл был большой и красивый, чувствовалось, что Центр культуры и отдыха процветает. Висели красочные плакаты и афиши, было множество комнатных растений в кадках и красиво вьющихся по стенам, а в одном углу Надежда заметила выложенный из камней настоящий маленький бассейн, в который с тихим журчанием стекала вода из крошечного фонтанчика. Ближе к центру зала за стойкой сидела симпатичная девушка, и, судя по тому, что рядом с ней был повешен большой плакат с теми самыми сведениями о тибетском маге, она была в курсе всех его дел.
– Добрый день, – нерешительно начала Надежда. – Я бы хотела узнать… вот, – она указала на плакат.
– Вы хотели бы записаться на ознакомительную лекцию? – приветливо сказала девушка.
– Ага, – Надежда решила поменьше говорить и побольше слушать, – но… я не уверена.
