Питер Чейни - Такие вот дела

Через некоторое время я поняла, что он относится ко мне чересчур серьезно. Мне это не понравилось, я очень уважала его и выделяла из остальных мужчин, но не могла любить. Он был мужчиной не того типа, вы понимаете?

– Понимаю, сказал О'Дэй. – Могу представить себе Нидхэма таким, каким вы его описываете. Я, конечно, никогда не смотрел на него с этой точки зрения. Мое с ним знакомство не было длительным, но то, что вы сказали, мне понятно.

Она продолжала:

– Я немедленно дала ему понять, что мы можем быть только друзьями.

– И как он это принял? – спросил О'Дэй.

– Неплохо. Он сказал, что раз я так считаю, значит так тому и быть. Потом, когда война окончилась, он уехал, и я больше не видела его, пока несколько недель назад он не появился внезапно в Меллоуфилде. Он что-то слышал обо мне. Я действительно помолвлена и собираюсь выйти замуж за мистера Павэна. Похоже, этот слух и расстроил Ники, и совершенно напрасно, как мне кажется.

Она улыбнулась.

– Не сомневаюсь, что он просто ревновал меня к мистеру Павэну. Очевидно, он где-то встречал его и был о нем очень дурного мнения. Я не обратила на это внимания. Мужчины могут быть не менее ревнивы, чем женщины.

О'Дэй кивнул.

– Значит, вы считаете, что это и было всему причиной. Скажите мне, пожалуйста, миссис Дин, говорил ли он вам, почему ему не нравится Павэн, почему он так ревнует к нему? Может быть, он считал, что вы в нем обманываетесь?

Лоретта пожала плечами.

– Любой мужчина, который любит женщину и вдруг узнает, что она собирается выйти замуж за кого-то еще, считает, что она заблуждается. Разве вы с этим не согласны, мистер О'Дэй?

Он посмотрел на нее.

– Не знаю.

Она помолчала, потом спросила:

– О чем вы думаете?

О'Дэй сказал:

– Я думаю о том, что вас очень легко полюбить, миссис Дин. Я думал о том, что влюбленный в вас мужчина может пойти на все, лишь бы не потерять вас.

– Ники Нидхэм уже "потерял меня", как вы выразились, и знал это.

Наступила пауза, потом О'Дэй сказал:

– Каким был Нидхэм в денежном вопросе: бережливым или расточительным? Бросал ли он деньги на ветер или тратил их осмотрительно?

Она снова пожала плечами.

– Я плохо осведомлена об его финансовых делах. Он казался достаточно обеспеченным, но не думаю, что он был расточительным.

– Вы не считаете, что он станет зря тратить деньги? – спросил О'Дэй.

Она покачала головой.

– Уверена, что не станет.

– Значит, вы внушаете мне следующее, миссис Дин, – сказал О'Дэй. – Вы внушаете мне, что вся эта история – буря в стакане воды, что Нидхэм ревновал вас к этому Павэну, за которого вы собирались выйти замуж. Правильно я говорю? И из этого вытекает, что я зря трачу время?

– Да, – согласилась Лоретта.

– Я в это не верю, – заявил О'Дэй.

Она пожала плечами и встала.

– Ваши сомнения не слишком меня беспокоят, мистер О'Дэй. Я приехала к вам потому, что хотела избавить вас от дальнейших хлопот.

– Чушь! Вы приехали потому, что хотите заставить меня перестать совать нос в дела, которые, по вашему мнению, меня не касаются. Я согласен с вами в одном. Согласен, что в отношении денег Нидхэм не такой человек, чтобы заплатить семьсот пятьдесят фунтов ни за что. Он хочет, чтобы я спас вас от беды. Вот за что он мне заплатил и вот почему я сую нос в ваши дела.

Лоретта выпрямилась. Улыбка сошла с ее лица. Вид у нее был холодный и сердитый.

О'Дэй сказал:

– Настало время, когда нам необходимо открыться друг другу. Я могу понять, почему Нидхэм или кто-то другой может очень увлекаться вами, любить вас.

Он улыбнулся.

– Вот что я вам скажу. Мне вы тоже очень нравитесь. Я думаю, что вы попали в какую-то неприятную историю и боитесь об этом говорить.

– Мне безразлично, что вы думаете, мистер О'Дэй.

О'Дэй сказал:

– А я все же советую вам подумать кое о чем. Сейчас я вот много думаю о ваших драгоценностях. Каким-то образом им пришлось немного попутешествовать, не так ли? Вспомните тот браслет с изумрудом и бриллиантами, что я вернул вам. Но это была лишь часть гарнитура, не правда ли? В него входили еще и серьги, тоже с изумрудами и бриллиантами. Все камни прошли обработку и получили оправу у одного и того же мастера. Серьгам вашим тоже пришлось немного попутешествовать, не так ли? Вчера вечером я видел их на другой женщине. Я полагаю, вам неизвестно, почему это произошло.

Он продолжал:

– Несколько дней назад в Палисад-клубе был убит Ральф Веннер. Я очень интересуюсь этим делом. Я должен им интересоваться. Я нашел ваш браслет под столом в той комнате, где был убит Веннер, и вернул его вам. Вернул потому, что Ники Нидхэм просил меня оказать вам помощь, и я оказываю ее вам по мере моих возможностей. В конце концов, он заплатил мне за это семьсот пятьдесят фунтов. Но если вы не начнете говорить правду, у меня не будет шансов. Скажите мне, как ваши серьги попали к этой женщине? Ходить они не умеют, и браслет – тоже. Расскажите мне об этом, миссис Дин.

Она сказала:

– Я не желаю обсуждать с вами это дело.

– Вы хотите сказать, что цель вашей поездки сюда вами не достигнута? Готов заключить пари, что это так, миссис Дин. Но довольно скоро вы почувствуете необходимость заговорить. Когда наступит это время, вы, если вы умная женщина, приедете ко мне и все мне расскажете. Номер моего телефона вам известен.

Она сказала:

– Мистер О'Дэй, я считаю, что вы очень грубы. Вряд ли у меня когда-нибудь появится желание поговорить с вами. Доброй ночи.

Она надела свое манто, вышла из комнаты и прошла через холл. О'Дэй открыл перед ней входную дверь и сказал:

– Спокойной ночи. Помните о том, что я сказал. Вы поймете, что этот путь самый легкий.

Глядя, как она идет по коридору к лифту, он подумал о том, как хороша ее походка. Прислонившись к косяку и наблюдая за ней, он думал, что она удивительная женщина.

О'Дэй закрыл дверь и вернулся в гостиную. Закурив сигарету, он принялся расхаживать взад и вперед. Он подумал, что настало время, когда события должны развиваться все быстрее и быстрее. Поговорка "Тише едешь, дальше будешь", может, и бывает иногда верна, но не сейчас.

Он снял трубку и набрал номер Мерис Веннер. Она быстро ответила.

О'Дэй сказал:

– Добрый вечер, Мерис. Это О'Дэй.

– Добрый вечер, Терри. Как дела? Как твоя жизнь: интересная и волнующая или полна несчастий и тревог?

Он ответил:

– По-моему, она не так уж плоха. Нельзя сказать, чтобы она была чересчур волнующей, но и слишком уж беспокойной ее не назовешь. Вот тебе действительно следует тревожиться.

– Да? Интересно из-за чего? – спросила она.

– Это я и собираюсь тебе рассказать, – ответил О'Дэй. – Я собираюсь сесть в машину и отправиться в Сент Джонс Вуд. Я приеду к тебе и объясню, почему тебе нужно начать волноваться. И еще кое-что я тебе тоже скажу. Если ты умная женщина, то ты соберешь чемодан и уедешь из города, причем сделаешь это сегодня вечером.

Она резко бросила:

– Какого черта ты имеешь в виду, Терри?

– Это я скажу тебе, когда мы увидимся, но на твоем месте я бы все же не забыл упаковать вещи. Пока, Мерис.

О'Дэй положил трубку. Спускаясь к машине, он улыбался.

Мерис открыла ему двери своей квартиры. Она застыла в них, как в раме, освещенная сзади светом из холла. Это была очень привлекательная картина. О'Дэй не спеша оглядел ее с головы до ног. На ней был ярко-голубой шелковый халат, по вороту и кромке широких рукавов отделанный золотой тесьмой. Из-под халата виднелись голубые бархатные, в тон халата, туфельки.

Он сказал:

– Добрый вечер, Мерис. Итак, ты решила остаться?

Она улыбнулась.

– Конечно, Терри. Неужели ты думал, что сможешь напугать меня? Заходи.

Он прошел за ней в гостиную и положил шляпу на стул.

Мерис села и сказала:

– В баре есть шейкер с мартини.

– Тебе налить? – спросил он.

Она кивнула и сказала:

– Объясни мне, пожалуйста, что за чепуху ты наболтал по телефону? Ты что, в самом деле думал, что я как безумная соберу вещи и кинусь вон из города только потому, что ты мне посоветовал? Или ты пытался меня разыграть?

О'Дэй подал ей коктейль. Он взял свой бокал, вернулся к камину и остановился там, потягивая напиток. Поверх края бокала он поглядывал на Мерис.

– Я не люблю розыгрыши, Мерис, особенно в таких делах, – сказал он. – Это ты занимаешься розыгрышами, но теперь тебе лучше уехать.

– Что ты, собственно, хочешь этим сказать, Терри?

Он ответил:

– Сейчас объясню. Инспектор Дугал – очень милый человек – нанес мне визит. Он ведет расследование дела об убийстве Ральфа. Полиция побывала у тебя, и ты изложила им свою историю. Дугал ее проверял.

Он закурил.

– Я решил, что пора сдвинуть дело с мертвой точки и сообщил Дугалу один-два факта, очень его удививших. Сейчас он занят проверкой того, что я ему сказал, и когда вернется в Лондон, то будет уже знать, что мои слова – правда, а то, что ты сообщила полиции – ложь. И он, конечно, захочет кое-что предпринять, не так ли, Мерис?