Что это меня на такие мысли потянуло? Захотелось пофилософствовать? Вон у Горошка музыка играет, ему сейчас хорошо, наверное. И у меня настроение боевое. Ладно, спать надо, утром рано вставать.
Но уснуть не удавалось. То ли музыка мешала за стенкой, то ли мысли покоя не давали. Потом стало тихо. А я все ворочалась.
Проснулась в четыре часа сама, даже странно, если учесть, что уснула не раньше двух. Но потребность поскорее вывести на чистую воду убийцу подняла меня с постели. Я, стараясь не шуметь, пошла в ванную, приняла для бодрости контрастный душ, потом сварила кофе и выкурила сигарету. Тихо вышла из квартиры, села в свою «девяточку» и поехала к дому, где жил Николай.
Его машину я уже видела, поэтому очень обрадовалась, когда заметила ее у подъезда. Значит, в гараж он ее не ставит или просто сегодня так получилось. В любом случае мне от этого только польза.
Машина стояла около зарослей какого-то кустарника, и там можно было в случае чего легко спрятаться. К тому же на улице было еще темно. Теперь с каждым днем светает все позже и позже. Осень все-таки.
Я взяла свои отмычки для машины и вышла на свежий воздух. Он был действительно свежим. И в прямом, и в переносном смысле. Хорошо, что я догадалась теплую куртку надеть, и то меня с непривычки знобило. А может, волнение сыграло свою роль. Мне даже показалось, будто температура похожа на минусовую.
Мне повезло — машина Николая оказалась без сигнализации. Я спокойно открыла дверцу и забралась внутрь. Села, огляделась и стала присматривать место для «жучка». Поставить его — дело нетрудное. Важно не очень его прятать, чтобы слышимость была отличной, но с другой стороны — он не должен в глаза бросаться. Поэтому я пользовалась такими приборчиками, которые похожи на гвоздики, кнопочки, булавки и на всякую прочую подобную чепуху.
На сей раз я пристроила «жучок» прямо на приборной панели, потом вылезла и, никем не замеченная, пересела в свою машину. Дело сделано. Теперь надо ехать к месту проживания моего следующего клиента.
Никаноров жил довольно далеко от того места, где я сейчас находилась. Но я еще два дня назад догадалась купить карту города с названиями улиц и площадей и была поэтому во всеоружии. Даже посмотрела на то, что номера домов на ней указаны не были. Без этого можно было и обойтись.
На дорогах машин в столь ранний час было мало, так что доехала я довольно быстро. Но не может везти во всем — машины Никанорова у его подъезда я не обнаружила.
Ну ничего. Попробую провернуть операцию с автомобилем Петра Васильевича днем. У всех на виду, так сказать. А что, если сесть к нему в машину? Тогда прилепить «жучок» будет совсем нетрудно.
Ладно, теперь пора домой. Позавтракаю, а там… видно будет.
Я поехала домой, разбудила Максима и принялась готовить завтрак.
После завтрака мы разбежались по делам. Я довезла Максима до редакции, а потом поехала к дому Николая. Успела как раз вовремя, потому что он в тот самый момент, когда я хотела развернуться и остановиться, уже выезжал на своей машине. Я, не останавливаясь, двинулась за ним.
В машине он сидел один. Я немного покаталась за ним, но он остановился сначала у магазина, потом у базара, в общем — занимался покупками. Тогда я решила, что настало время поехать к Никанорову. И отправилась сразу к нему на работу.
Машина стояла у здания, значит, он на месте. Лезть сейчас в машину было опасно. Лучше было дождаться, пока он выйдет, и как бы случайно столкнуться с ним. Потом попросить, чтобы он подвез меня по «важному делу», и в процессе этого поставить «жучок».
Но мне показалось, что последний вариант еще хуже — главному банщику Воленска могло показаться, что я слишком часто появляюсь на его горизонте. А если машина все-таки с сигнализацией? Что тогда?
О, а как же я забыла про испытанный способ!
Я вышла, подошла со своими ключами к машине Никанорова, и сигнализация сработала. Она запищала так громко, что я даже отскочила немного. Но люди на наших улицах давно привыкли к тому, что машины воют без всякого повода. Поэтому никто не обратил на меня внимания. Никто в машину не вламывался, значит, ничего не случилось.
Я села в свою машину. Через минуту из дверей здания выскочил мужчина и заставил сигнализацию замолчать. Интересно, кто это? Шофер Никанорова? И правда, как-то я не подумала, что у него может быть свой шофер! Хотя… Но почему же тогда машина утром не стояла у подъезда самого Петра Васильевича? Нет, наверное, он просто попросил кого-то из сотрудников сходить проверить, все ли с автомобилем в порядке.
Мужчина с видом знатока обошел несколько раз вокруг машины, постучал ногой по колесам, потом снова включил сигнализацию и скрылся за дверью.
А я у себя в машине включила прослушивающее устройство — теперь ведь я могла знать, о чем идет разговор в кабинете у Никанорова. В общем, мужик пришел к нему и отчитался. Сказал, что все нормально, ложная тревога. Это не вызвало со стороны босса никакой реакции. Видно, такое частенько случалось.
Дальше было тихо — Петр Васильевич находился теперь в кабинете один. Поэтому очень скоро мне стало скучно, и я снова вышла на диверсию. Все повторилось заново.
Снова вышел мужчина. Снова все проверил, постучал по колесам (лучше по голове надо было себе постучать!) и ушел. Я послушала разговор. На этот раз Никаноров забеспокоился или, скорее, даже разозлился.
Я повторила маневр еще несколько раз. В последний раз, когда мужчина уже не стал включать сигнализацию, а просто ушел, я быстро выскочила, медленно и уверенно подошла к никаноровскому автомобилю, спокойно открыла дверцу и одним ловким движением прилепила «жучок» к панели. Потом закрыла дверь и вернулась в свою машину. И успела послушать разговор в кабинете: Петр Васильевич послал сотрудника караулить машину лично, никуда из нее не отлучаясь. И все. Но мне теперь было все равно — свое дело я сделала.
Я закурила и стала размышлять. Если надеяться на то, что Николай еще встретится с Никаноровым и, может быть, заговорит с ним на тему, меня интересующую, то этого можно ждать целый год без уверенности, что когда-нибудь такая встреча произойдет. Значит, беседу нужно спровоцировать. Так будет и быстрее, и надежнее.
На этом я и остановилась. И решила найти Николая и серьезно поговорить с ним.
Для начала я позвонила ему домой по телефону, который мне сообщил Гарик. Но трубку никто не взял. И где теперь искать его? Он может сейчас продолжать мотаться по магазинам, а может где-нибудь сидеть. В любом случае я не знаю мест, где он обычно бывает. Значит, лучше ехать к дому и поджидать его там. По дороге я заскочила на квартиру Макса и немного преобразила свой облик.
С давних пор в моем арсенале имеется замечательный черный парик, изображающий стрижку каре. Я очень его люблю, потому что он мне идет. В нем и мои глаза, и весь мой облик становятся намного выразительнее, особенно если сделать соответствующий макияж.
Так вот сейчас я надела этот парик, накрасилась под него и облачилась в короткую черную куртку и черные обтягивающие штаны. Сапоги на высоких каблуках завершили мое превращение. Думаю, если бы теперь меня увидел даже Максим, то и тот не узнал бы. Я еще и родинку над губой нарисовала. В общем, подготовилась на славу.
А потом поехала к дому Николая. Остановилась в гуще других машин, чтобы не привлекать внимания, и решила терпеливо дожидаться, когда приедет «мой герой».
К счастью, ждать долго не пришлось. Он подъехал и стал выгружать из машины какие-то коробки и пакеты. Вот в этот момент я и подошла, предварительно поставив на «запись» прослушивающее устройство.
— Здравствуйте, — сказала я, — мне надо с вами поговорить.
— Не могу отказать такой красивой девушке, — ответил он, с любопытством в меня всматриваясь. Может, подумал, что мы с ним знакомы, но просто он меня не помнит?
— Давайте у вас в машине. Там и теплее, и никто не услышит, — предложила я.
— Конечно, — Николай распахнул передо мной дверцу своего автомобиля и пригласил сесть. Сам обошел с другой стороны и тоже сел в салон. — Слушаю вас. Вы такая красивая, таким серьезным тоном со мной разговариваете, что мне прямо не по себе.
— А когда услышите, о чем пойдет речь, вам совсем плохо станет, — хитро и обещающе улыбнулась я.
— Мы знакомы? У меня такое ощущение, что я вас где-то видел, — прищурив один глаз, спросил он.
— Конечно. Помните свадьбу в Тарасове? Там еще убийство произошло…
Николай непроизвольно изменился в лице, но сделал вид, что старается вспомнить.
— Нет, мне кажется, вы ошиблись. Я не был в Тарасове на свадьбе.
— Ну как же? Я вас там видела и очень хорошо запомнила. Я была подружкой невесты. А убили типа, который ее шантажировал. Павла Терехова. Неужели вы забыли?
— Вы меня видели? Да говорю вам, нет. Такого быть не может.
