- Да ну, Ал, не наговаривай на себя!
- Ничуть не наговариваю, а делюсь знаниями, почерпнутыми из бесед с нашим психиатром. Остальное - моя личная наработка. Бизнес пока преимущественно мужское поле, а потому нужно хотя бы внешне соблюдать правила игры. Правда, мы, бабы, уже потихоньку устанавливаем свои правила, пользуясь всевозможными женскими приемами, но делаем это умно и не навязчиво. Мужики пока ничего не замечают, а когда спохватятся, - будет поздно, придется им соблюдать наши правила. Мужчик - то есть, помесь мужчины с особью мужского пола, не имеющей права носить высокое звание представителя сильного пола и отличающееся от слабого лишь ширинкой на штанах, - существо наивное и прямолинейное, женских хитростей просечь не в состоянии, а потому баба, прикинувшись своей, и даже, чтобы потрафить его самолюбию, мужиком в юбке, запросто любого на кривой козе объедет.
- Люба, но ведь вам с мужем принадлежит доля в магазине, - напомнила клиентке Серафима Николаевна.
- А как это доказать? Когда началась приватизация, моя подруга Людмила была директором магазина "Галантерея" и организовала Товарищество с ограниченной ответственностью. При этом нет акций, только протокол собрания членов ТОО, где указано, кто сколько денег внес и какую часть это составляет от общей суммы. Приватизация предприятия "по Пияшевой" обошлась трудовому коллективу в смехотворные деньги. Люда внесла самую большую долю, и у неё была 58 условных частей, остальные - у двух её заместителей, пятерых заведующих секциями и главного бухгалтера. Каждому из восьмерых её подчиненных принадлежало не более 6 условных долей. Потом ТОО переименовали в Общество с ограниченной ответственностью, но по сути ничего не изменилось. Нам с мужем очень хотелось торговать цивилизованным образом, а не таскать на себе тюки с товаром, развозя по вещевым рынкам. Я поговорила с Людмилой, обнадежила, что с помощью наших денег дела пойдут в гору. В те времена они перебивались галантерейной мелочевкой, прибыль была смехотворной. Люда бы и сама откупила паи у сотрудников, да у неё не было средств, а на закупку товара и подавно. Она уговорила остальных пайщиков уступить нам свои доли, и те охотно согласились: кому-то была нужна квартира, другим - машина, третьим сына-дочку устроить в институт. Каждый получил крупную сумму, - по сравнению с той, которую они внесли, приватизируя магазин, разница была очень большой, и все были довольны. К тому же, служащие сохранили работу, получали зарплату.
- Разве вы не оформляли передачу паевого взноса документально?
- Нет, Серафима Николаевна, - горестно вздохнула клиентка. - Глупость с моей стороны, конечно, но тогда казалось - свои люди, можно работать на доверии.
- Доверие - доверием, но все же денежные отношения желательно скреплять документами. Вы же в коммерции не новичок, Люба.
- Да какой из меня коммерсант! - махнула рукой та. - Просто жизнь заставила, надо было семью кормить, раз на мужа нет надежды. По образованию я историк, даже таблицу умножения не помню, без калькулятора ничего не сосчитаю. "Челночить" - дело не хитрое, главное - знать конъюнктуру, какой товар в ходу, и где его можно купить подешевле. Этому я быстро научилась съездила несколько раз в Турцию, Китай, в Корею и все освоила. Никаких документов тогда не требовалось - везли с собой наличные, закупали товар, продавали тоже в нал, потом ехали за новой партией. Вот такой товарно-денежный кругооборот. Я много раз брала в долг под проценты и никаких расписок при этом не писала. Да и сама одалживала знакомым и даже в голову не приходило, что могут не отдать. Бывало, что задерживали с возвратом денег, но ни разу не обманули. Людмилу я знаю три десятка лет и не сомневалась, что она будет со мной честной. Так оно и было, пока мы вместе работали. А когда Люся уехала, её дочка показала мне шиш - мол, ты здесь никто, нет никакого документального подтверждения тому, что тебе что-то принадлежит. Твердит, что у неё доля в 58 процентов, мол, она ни у кого ничего не отнимала, а мои денежные дела с мужем её не касаются. Теперь-то они уже оформили магазин по новым правилам, и он принадлежит им двоим.
- Люба, но ведь когда состав пайщиков Общества с ограниченной ответственностью изменился, это должно быть зафиксировано протоколом.
- Такой протокол был.
- В нем указано, что вы с мужем стали пайщиками, и вам принадлежит 42 процента условных долей?
- Тогда у нас с ним все было хорошо. Семейный бизнес, дела шли в гору, да и наши отношения с мужем стали гораздо лучше. В то время я и помыслить не могла, что он так со мной поступит. Муж и жена, как говорится, одна сатана. Я сама предложила, чтобы в протокол вписали моего супруга, и там отражено, что мелкие пайщики передали ему свои доли.
- Значит, 42 процента по документам оформлены на него?
- Да.
- Однако это совместно нажитое в браке имущество. Неважно, что по документам вы не являетесь пайщиком. По закону вам принадлежит половина его пая.
- А он ничего не хочет мне выплачивать.
- Подадим иск, после решения суда муж обязан выплачивать вам положенную долю.
- Я получу сущие копейки.
- Вы же говорили, что теперь дела идут успешно.
- Да, это так. Но все коммерсанты ведут двойную бухгалтерию. То, что отражено в официальных документах, и то, что есть на самом деле, - небо и земля. Официальной прибыли магазина, которая проводится по документам, едва хватает на зарплату сотрудникам. Иногда даже сдают в налоговую инспекцию отрицательный баланс - мол, сейчас времена тяжелые, средний класс после кризиса разорился, торгуем себе в убыток, лишь бы удержаться на плаву до лучших времен. Так что хоть судись, хоть не судись, - все равно я ничего не получу.
- Не думаю, что все так безнадежно. Вы ещё не разведены?
- Пять лет назад развелись, - вздохнула Люба. - Еще одна глупость, которую я совершила. Мужу так не терпелось жениться на своей девке, что он наобещал мне златые горы, лишь бы я не тянула с разводом. А я и не подозревала, что он спит с этой негодяйкой, - супруг ушел, ничего толком не объяснив, снял квартиру. В то время я ходила, как оглушенная, себя не помня, и на все согласилась.
"Со мной было то же самое..." - подумала Серафима.
- Тогда мне казалось, что муж оценит мое благородство... Ведь мы прожили столько лет, у нас дети, да и вообще было немало хорошего... Стыдилась я перед дочкой и сыном устраивать дележ имущества, да и вообще избегала разговоров на эту тему.
"Все в точности, как у нас с Гошей", - отметила про себя Сима.
- Но ответного благородного жеста я так и не дождалась. Честно вам признаюсь, Серафима Николаевна, хоть я и ощущала униженность, - муж меня бросил и предпочел другую, - но в глубине души все равно надеялась, что со временем он поймет, на кого променял. Увидит, что эта девица - типичная хищница, и прельстилась вовсе не его достоинствами, а деньгами.
"Точно так же, как Гошина новая жена..."
- Теперь я не сомневаюсь, что она замыслила стать единовластной хозяйкой магазина. Мой муж был нужен ей лишь как ступенька к цели. А я-то обманывала себя, что рано или поздно супруг прозреет...
"Я тоже", - вынуждена была признать Серафима Николаевна.
- А сейчас так обидно... Столько сил в него вложила, поила-кормила, тащила на себе всю семью, терпела его пьянство, потом лечила от алкоголизма, водила к врачу чуть ли не за ручку, поддерживала и ободряла, и вот нате вам - на склоне лет супруг пожелал поменять немолодую жену на молоденькую.
"Мой тоже", - мысленно вторила ей Серафима.
- Не только благодарности от него не дождалась, что спасла от пьянства и сделала человеком, но на склоне лет выброшена на обочину жизни, продолжала свою горестную исповедь клиентка. - Он теперь богатый, а я нищая. Стыдно перед детьми, что вела себя как дура. Ведь я старалась ради дочери и сына, а теперь их папаша обманул не только меня, но и собственных детей. А я цеплялась за свои бесплодные надежды и в итоге лишила дочку с сыном всего, на что они имели право.
- С чем вы остались в настоящее время?
- С "двушкой" и алиментами. После развода муж дал мне шестьдесят тысяч долларов, на них я купила хорошую квартиру, - раньше мы вчетвером жили у моих родителей, - и сказал, что свою половину долга выплатил. А алименты слезы! Его официальная зарплата - пять тысяч рублей, вот и получаю с них 33 процента. Дочке скоро семнадцать, сыну шестнадцать, обоим хотелось бы дать образование, а у меня нет денег на репетитора. А без взятки сейчас в вуз не поступишь. На платное обучение у меня и подавно нет средств.
- А кем вы сейчас работаете?
- Торгую на вещевом рынке. Приятельница, с которой мы раньше "челночили", взяла меня продавцом. На мне до сих пор висит долг родителям. Мой бывший совсем совесть потерял! Если бы мы не продали их дачу, то ничего бы не заработали. А теперь и деньги, и все мои труды пропали.
- На будущее я все буду тщательно проверять, - кивнула Регина.
