долларов США.
— Коля, откуда я знаю, какая там была проведена работа, что облигации вернули в твой НИИ?
— Слушай, Гриша, ты немного напряги мозги. Тут филонить нельзя. Надо всё быстро делать.
— Я могу наскоро всё сляпать. Только можно попасть не в масть! Ты же эту ксивоту должен главбуху показать. Она прочитает и может встать на дыбы.
— Нет, она молоденькая. Что скажу, то и сделает.
— Ну, тебе знать лучше. Я всё-таки с толковыми юристами бы побазарил. Похожие материалы надо посмотреть, чтобы всё вызывало доверие.
— Ладно, давай тогда поезжай в Москву. Там найди юриста, который получал бабки за юридическое сопровождение. Он тебе такого наговорит, что и двухсот «лимонов» на гонорар не хватит. А сейчас не отвлекайся. Пиши.
— Таких итоговых отчётов должно быть не менее пяти. Все на разные даты, и по тексту чтобы отличались друг от друга. Понял?
— Коля, ты меня на «понял» не бери. Я свои берега знаю. Сегодня ночью отваливаю в Москву. Пойдём в кабак, обмоем мой отъезд.
— Нет, иди один. Не хочу с тобой светиться. Держи вот. — Душенко протянул Грише две пятитысячные купюры.
— Этого мало. Подбрось ещё.
— Хватит, а то в запой уйдёшь.
Утро. Рабочий день только начался. В приёмную генерального директора «НИИЗарубежМедицины» вошёл Вячеслав Михайлович Скуридин, старший научный сотрудник, доктор медицинских наук. Его как самого старшего по возрасту всегда отправляли к директору для решения финансовых вопросов.
— Наталья Ивановна, директор у себя один сидит? — Он как можно официальнее спросил у секретаря.
— Да, один. С кем-то разговаривает по телефону.
— Это не страшно. Зайду. А то ещё кто-нибудь припрётся. Вопрос важный и срочный.
— Что, снова заявку на покупку препаратов принесли? Откажет.
— Буду убеждать.
Вячеслав Михайлович энергично открыл дверь в кабинет руководителя НИИ. Услышал отрывок разговора директора по телефону. Он не придал значения прозвучавшей из уст директора фамилии — Дунькин, с которым Душенко решал какие-то вопросы. Если точно, то фраза звучала так: «Гриша, не волнуйся. С Дунькиным уже всё решил. Всё сделал, как договаривались». Зато этот обрывок разговора хорошо разобрала секретарь. И как женщина любопытная обратила внимание на необычную фамилию. Ранее она её не слышала. Сотрудников НИИ с такой фамилией она не знала. И подумала: «Какие это вопросы директор мог решать с Дунькиным и зачем докладывал об этом какому-то волнующемуся Грише?»
Душенко прервал свой телефонный разговор и бросил трубку. Строго посмотрел на вошедшего Скуридина:
— Вячеслав Михайлович, надо секретаря предупреждать, что намерены войти ко мне. Я из-за вашего визита прервал важный разговор. Присаживайтесь. Слушаю вас.
Старший научный сотрудник, высокого роста, на голову выше Душенко, решительно прошёл и сел на стул около стола директора. Положил папку с документами и расправил седеющие усы. Обеими руками пригладил пышную шевелюру, начинающую седеть, особенно на висках. В целом он выглядел похожим на отставного военного или спортсмена. Взгляд его серых, среднего размера, глубоко посаженных глаз был жёстким. Сразу чувствовалось, что он пришёл требовать, а не униженно клянчить что-то.
— Николай Павлович, я пришёл просить не для себя. Я прошу для всего коллектива нашей лаборатории. В целом для нужд института.
— Что такое?! Ведь недавно закупили прекрасные импортные халаты, реактивы, первоклассные приборы. Что ещё нужно?
— Да, халаты красивые. Наши лаборантки с удовольствием их надевают и сверкают коленками. Но этого мало, Николай Павлович, мы проводим серьёзные научные исследования опасных вирусов, вызывающих смертельные эпидемии. Нам и учёным в других странах необходимо разработать вакцину, чтобы обезопасить граждан России на Родине и за рубежом, работающих в зонах риска. Вы работали в Африке и видели, как умирают тысячи человек от заразных болезней. Вам известно, что российские учёные создали вакцину для борьбы с лихорадкой Эбола, которая эффективней американской и английской. В нашем НИИ ведётся работа по усовершенствованию имеющегося препарата. Необходимо уменьшить его негативные побочные явления, которые всё чаще приводят к раку мозга…
— Знаю я всё это из плана работы института. Вам конкретно зачем деньги?
— Дело в том, что приближается конец года. У нас заканчиваются необходимые препараты. Мы не сможем работать без них.
— Вы мне конкретно скажите, что вы собираетесь делать.
— Мы будем брать у больного пациента стволовые клетки и обрабатывать специальным генетическим препаратом до тех пор, пока они не станут обладать нужными безопасными для человека свойствами. После этого будем внедрять их в пациента. Там они будут размножаться и лечить больного.
— Вячеслав Михайлович, скажите, сколько вам надо денег?
— Вот, я написал заявку, где всё подробно изложил и обосновал. — Учёный подал заявку и пояснительную записку на нескольких листах. Душенко пролистал документ и на последнем листе увидел итоговую сумму требуемых расходов.
— Нет. Господа, это слишком! В НИИ нет столько денег. Пятьсот тысяч рублей! Откуда взять такую огромную сумму?!
— Николай Павлович, в саратовском НИИ «Микроб» и новосибирском НИИ «Вектор» деньги нашлись. Они работают успешно. У нас есть возможность опередить и создать наиболее эффективное лекарство, которое будет лечить не годами, а то и пожизненно. Деньги нужны на средство, избавляющее больного от хронического заболевания окончательно, делающего его здоровым и счастливым.
— Вячеслав Михайлович, ну что вы всё кого-то опередить хотите! Надо скромнее быть.
— Николай Павлович, как вы не поймёте, приближается конец года! У нас кончаются препараты. Надо делать заявку сейчас. Вы посмотрите, Олег Дерипаска построил современный госпиталь для борьбы с вирусом Эбола в Гвинее. Там он организовал добычу бокситов. Он же в сотрудничестве с Роспотребнадзором построил в этой стране научный клинико-диагностический Центр эпидемиологии и микробиологии. «Русал» инвестировал в его создание десять миллионов долларов США, а не рублей. Нам же надо пятьсот тысяч рублей…
— Вот и попросите у него денег! — поняв, что сказал глупость, Душенко перешёл на более мягкий тон: — Ну хорошо, я соберу совет директоров, и обсудим эту проблему. Обещать ничего не буду. Посмотрим… Я вас не задерживаю.
Расстроенный учёный вышел из кабинета директора. Проходя мимо секретаря, проворчал:
— С каким-то Дунькиным он может решать вопросы, а со своими учёными никак не решает. Видишь ли, халаты импортные закупил. Благодетель. Ему развитие российской науки не нужно.
Этот инцидент со Скуридиным быстро по сарафанному радио дошёл до главного бухгалтера. Она поделилась услышанной новостью с Михаилом Сухиным. Тот зашёл к ней в конце рабочего дня с каким-то вопросом.
— Миша, оказывается, обрывок шапки договора с ООО «Голден хаус», генеральным директором которой указан некто Дунь-кин, является просто черновиком для реального договора.
— С чего ты взяла? Зачем ему писать черновики какого-то договора задним числом? Смысла
