твой бизнес?
Антону нравилось, как она разговаривает. Вежливо и чуть-чуть лениво. Так умеют разговаривать только женщины, знающие себе цену.
– Пока держимся. А что потом… Ты свободна в выходные?
– Еще не знаю.
– Леночка, давай встретимся, – попросил Антон. – Пожалуйста.
– Я позвоню, – пообещала она. – Если буду свободна, позвоню.
Из-под коротких светлых прядей выглядывала мочка уха с бриллиантовой сережкой. Антону хотелось коснуться уха губами, но он сдержался.
От ресторана Елена пошла пешком. Антон смотрел вслед стройной фигуре в длинном пальто с пушистым воротником и улыбался, не замечая этого.
* * *
– Спасибо, что пришли, – Денис посторонился, впуская Ксению в квартиру.
Она помялась, как будто решала, снять ли куртку, или разговаривать прямо так, в одежде. Решила снять. Денис вежливо принял куртку из ее рук, повесил на вешалку.
Под курткой у нее был пушистый свитер, очерчивающий стройную фигуру. Волосы сколоты в небрежный пучок.
Она не была похожа на социального работника. Она была похожа на строгую учительницу.
Впрочем, кроме нее, Денис не знал ни одного социального работника.
– Хотите чаю?
Он запоздало пожалел, что не догадался выйти за тортом или пирожными. К чаю у него ничего не было, даже печенья.
– Нет. – Ксения затрясла головой. – Что вы хотели узнать?
– Этот погибший молодой человек… Павел… – Денис пропустил Ксению в комнату, дождался, когда она сядет на диван.
Садилась она неохотно, словно не хотела задерживаться здесь ни на одну минуту.
– Я пару дней назад с ним разговаривал. Он приходил в восемьдесят седьмую, я ему сказал, что Елизавета умерла. Вы знали Елизавету?
Ксения пожала плечами.
– Здоровалась, когда встречала. Я в подъезде часто бываю. А Лизу все знали, она много с ребенком гуляла.
– Лиза давала Павлу ключи от восемьдесят пятой. Павел жил здесь целый месяц.
Ксения с удивлением посмотрела на Дениса.
– Александр Николаевич вам не рассказывал?
– Нет.
Денис мог себя похвалить. Ксения наконец-то проявила к разговору интерес. Перестала жаться, как будто мечтала поскорее отсюда исчезнуть.
– Павел сказал мне, что жил здесь целый месяц. Скрывался от военкомата.
– Зачем? – удивилась Ксения. – Он студент. Студентов не призывают.
Теперь пожал плечами Денис.
– Может, он на грани отчисления. Или в академическом. Вы были с ним знакомы?
– Я прихожу к его соседке. Паша рядом с ней уже второй год квартиру снимает. Снимал. Мария Давыдовна к нему привязалась, рассказывала про него. Хвалила. Как узнала, что Паша погиб, плачет.
– И я вот думаю… Странно это все. Сначала Лиза умирает, теперь Павел.
– Лиза же отравилась, – еще больше удивилась Ксения. – А Пашу машина сбила.
– Да. Но не факт, что Лиза отравилась сама.
– Ее убили? – удивлялась она искренне, широко открыв глаза.
Глаза у нее были умные.
– Не знаю.
Ксения понимающе помолчала.
– Познакомьте меня с Марией Давыдовной, – попросил Денис.
Ксения кивнула.
– Сегодня поздно уже, мне нужно домой. Завтра созвонюсь с ней.
– Спасибо.
– Она возражать не станет. Она детективы любит, я ей из библиотеки книги приношу. Мимо настоящего детектива не пройдет, – это Ксения заметила с доброй иронией. – И вообще… Пашу она любила. Он правда хороший парень был, предлагал сумки донести, когда меня видел.
– Вы знаете, где его сбила машина?
То ли Денису показалось, то ли Ксения действительно опять напряглась и снова начала мечтать отсюда исчезнуть.
– На пустыре. – Она повела головой в сторону соседнего дома, за которым уже лет десять тянулся забор, огораживающий заброшенную промзону. – К Марии Давыдовне полиция приходила, они ей сказали.
Ксения быстро поднялась и пошла в прихожую.
– Извините, мне пора. Я Марии Давыдовне позвоню.
– Спасибо. – Денис ее опередил, подал куртку.
Куртку она застегивать не стала, накинула и, выйдя из квартиры, вызвала лифт.
Денис, стоя у открытой двери, дождался, когда она скроется в лифте, оделся и следом за ней спустился вниз.
Консьержа на месте еще не было.
До промзоны пара минут ходу. Раньше на этой территории располагался какой-то заводик, потом здание сдавалось под офисы. Потом небольшую промзону завесили полотнами с изображениями окон. Жильцы соседних домов с ужасом ждали строительства очередного небоскреба, но промзона продолжала пустовать. Наверное, интересанты строительства еще не выявили победителя и продолжали сражаться за выгодный заказ.
Объехать промзону на машине можно было со всех сторон. Места недавней аварии Денис не заметил.
Впрочем, авария была не такой уж недавней.
Когда, обойдя промзону по узкой, тянущейся вдоль забора дорожке, он вернулся в подъезд, Александр Николаевич уже сидел за своим столиком.
– Гулял? – неодобрительно поинтересовался он.
– Гулял, – подтвердил Денис.
– Начинай работать.
– Начну. Куда я денусь. Договорился уже.
– Зарплата хорошая будет?
– Нормальная. Жить можно.
– Тебе хорошо, у тебя жилье есть, – старик вздохнул. – А мой племяш влез в ипотеку и теперь в полной кабале. Если бы не ипотека, тоже мог бы жить нормально.
Денис покивал, посочувствовал.
– Дозвонился до Ксении?
– Дозвонился. Даже виделся с ней.
– Ну и как?
– Никак, – улыбнулся Денис.
– Ксения хорошая женщина. О стариках искренне заботится, от души. И муж у нее хороший.
– А мужа-то вы откуда знаете?
– Так она живет недалеко. Сразу за промзоной. Я их часто встречаю. Сын у них, старшеклассник.
У консьержа зазвонил телефон. Александр Николаевич заговорил в трубку, Денис поднялся в квартиру.
Обычно по утрам Власта начинала себя жалеть, уговаривать, что все плохое когда-нибудь заканчивается, что Миша не разлюбит ее, сколько бы ни длилась разлука, и что нужно всего лишь немного потерпеть. Многим женщинам сейчас хуже, чем Власте, их мужья могут никогда к ним не вернуться. В будни на долгие уговоры времени не находилось, она торопливо завтракала и ехала на работу, в выходные не впасть в полную депрессию было труднее.
Сегодня Власта долго уговаривать себя не стала, поднялась, сварила кофе. И неожиданно поймала себя на том, что думает не о Мише, а о том, что о Лизиной смерти знают всего несколько человек, и в этом есть какая-то жуткая несправедливость.
Не допив кофе, Власта вынула из зарядки телефон и открыла список контактов.
Слава богу, номер Кости Евсеева там был.
Надо было позвонить раньше, поругала себя Власта, покосилась на часы и решила, что в десятом часу звонить можно.
Костя ответил сразу, как будто держал телефон в руках.
– Это Власта, Костя, здравствуй. Можешь разговаривать? – торопливо проговорила Власта в трубку.
– Ой! Привет! – непонятно чему обрадовался Костя.
Они с Властой не виделись и не разговаривали уже года два, и не вспомнили бы друг о друге еще двадцать лет, если бы Власта не нашла сейчас в контактах его номер.
Костя учился вместе с Мишей в университете, а с Властой был знаком, потому что Миша все свободное
