Осенью там непременно лопаются трубы и отключают горячую воду, весной обязательно появляются отвратительные протечки на потолке. Вот и все события.
Неужели так и пройдет жизнь?
«А чего бы ты хотела?» – тут же прозвучал в душе ехидный голос.
Корпеть над пыльными фолиантами в архивах, выкапывать какую-нибудь заплесневелую сплетню трехвековой давности и писать потом о ней никому не нужную научную работу? Или же читать лекции студентам-оболтусам? Тоже скучно.
И внезапно Вета осознала, что ей нравится ее сегодняшняя жизнь. Это расследование, поиск нужной книги, чтобы расшифровать записку, которую оставил ей профессор. Конечно, жалко его, но, надо полагать, ее старый учитель знал, что делал, когда оставлял ей наследство. Большого ума был человек, это многие признавали.
Вета вспомнила, как они схлестнулись с женой его недотепистого племянника, как его, Андрей… Вот сейчас она бы поговорила с ней по-другому! И даже общение с капитаном милиции Островым ей тоже нравилось. А вот интересно, что-то он сейчас поделывает? В самом деле, ведь на нем ограбление висит, и, между прочим, Мефодьевна в результате удара по голове умерла. Крепкая была старушка, еще бы долго протянула. И продвинулся ли капитан в этом деле? Вета подумала, что надо бы ему позвонить. И расспросить подробнее. Но нельзя. Если официально, то он ничего не должен ей говорить. Не положено ему. А если пригласить его попить кофе в неформальной обстановке, то он еще подумает, что Вета навязывается. И вообще, ей некогда сейчас заниматься флиртом, у нее важное дело, рассказывать о котором капитану еще рано. Вот когда Вета выяснит, что там с книгой, и расшифрует записку, тогда можно и Сереже рассказать.
Осознав, что мысленно назвала капитана Острового Сережей, Вета улыбнулась. И тут же поймала взгляд проходившего мимо мужчины. Тот смотрел с несомненным интересом. Посмотрел и прошел мимо. Правда, мужчина был так себе – средних лет, среднего роста, одет чисто, но небогато. И все же…
Вета непроизвольно выпрямила спину и вскинула голову. Нет, все же волосы определенно нужно покрасить, и как можно скорее.
Капитан Островой вернулся в дом, где жил Глеб Николаевич, поднялся на четвертый этаж и позвонил в квартиру.
За дверью раздалось соловьиное пение, и тут же мелодичный голос проговорил:
– Это ты, мой хомячок? Ты сегодня пришел пораньше к своей морской свинке?
Дверь открылась, и на пороге возникла пухленькая рыжеволосая особа лет тридцати пяти в полурасстегнутом розовом халате.
Увидев Острового, она попятилась и удивленно проговорила:
– А вы кто?
– Уж точно не хомячок, – ответил Островой и предъявил удостоверение.
– «Капитан Островой…» – прочитала женщина. – А чего вам надо?
– Поговорить, – капитан выразительно взглянул на «морскую свинку». – У меня к вам есть несколько вопросов. Мы так и будем стоять на лестнице или все же войдем в квартиру?
– Я посторонних мужчин в квартиру не пускаю! – строго отозвалась женщина. – Что вы у меня хотели спросить? Спрашивайте быстро, а то скоро муж придет, а он очень не одобряет, когда я с посторонними мужчинами разговариваю. Только, если вы по поводу кражи ниже этажом, я вас сразу предупреждаю – я ничего не знаю и ничего не видела, я это вашим товарищам уже говорила…
– Значит, не хотите меня впускать? – Островой взглянул на женщину с откровенной насмешкой. – Ладно, будем разговаривать здесь. Я вообще-то хотел с вами поговорить про мужчину, который в ночь со вторника на среду вылезал из вашего окна…
Женщина вспыхнула, втащила Острового в квартиру, захлопнула за ним дверь и зашипела:
– Вы с ума сошли? Говорить такое на лестнице! Вы знаете, какие у нас соседи? У них слух, как у этих, с большими ушами… у кроликов! Все подслушают и еще от себя прибавят чего не было! Все же до мужа дойдет, а он у меня такой ревнивый!
– Вы сами не хотели меня впускать в квартиру, – капитан пожал плечами. – Простите, не расслышал ваше имя.
– Валентина Андреевна, – ответила дама, кокетливым жестом поправив рыжие кудри.
– Ну так что, Валентина Андреевна, поговорим про ночь со вторника на среду?
– Ничего не знаю! – зачастила женщина. – Ничего не видела, ничего не слышала! Спала, как убитая… я так вашим товарищам и сказала, которые тут спрашивали!
– А вот у меня есть свидетели, которые видели, как в ту ночь из вашего окна вылезал мужчина. Между прочим, совершенно голый!
– Врут! Все врут ваши свидетели! – бормотала хозяйка, причем глаза ее воровато бегали. – Во-первых, никто отсюда не вылезал, во-вторых, вовсе не из моего окна, и в-третьих, вовсе не голый…
– Может быть, и врут, – спокойно ответил капитан. – Но я у вас задержусь на час-другой и попробую разобраться, кто врет, а кто говорит правду. Мне торопиться некуда, – Островой взглянул на часы и уселся на подвернувшуюся табуретку.
– Но муж! – Женщина сцепила руки и прижала их к груди. – Он скоро должен вернуться с работы… если он все это услышит – это будет что-то ужасное!
– Ах, ваш хомячок очень ревнивый? – капитан усмехнулся. – Ну тут уж я вам ничем не могу помочь. Конечно, если бы вы быстро ответили на мои вопросы, я бы тут же ушел…
– Да? – Валентина Андреевна застыла, прикидывая в уме все плюсы и минусы его предложения. – А муж… вы ему ничего не расскажете? Вы мне обещаете?
– Все зависит от вас, – Островой выразительно развел руками. – Если вы будете со мной искренни и поможете следствию – я со своей стороны тоже пойду вам навстречу…
– Ну ладно… задавайте свои вопросы…
– Значит, в ночь со вторника на среду вы принимали любовника, – начал капитан.
– Ну зачем такие неприличные слова! – засмущалась хозяйка квартиры. – Ну да, у меня в гостях был друг… вы понимаете, мой муж – он водитель, водит тяжелый грузовик, у него тяжелый характер и не очень высокий культурный уровень, а я – женщина с большими запросами… так что мы с другом немного поговорили… о музыке, о кино…
– В голом виде, – уточнил Островой.
– Какой вы все же грубый! – возмутилась Валентина. – В общем, когда наш разговор подошел к самому интересному месту, в дверь позвонил он…
– Хомячок?
– Ну да, муж… Мой друг, как порядочный человек, едва успел выбраться в окно, его одежду я затолкала под кровать и пошла открывать мужу.
Муж спросил, почему она так долго не открывала. Валечка, очень натурально зевая и потягиваясь, ответила, что крепко спала и не ждала его так рано. Но что очень рада его возвращению.
Муж оживился и направился было в спальню, но Валечка наморщила нос и сказала, что от него разит бензином и еще какой-то гадостью и она не подпустит его, пока он не примет душ.
Муж отправился в ванную, а Валентина быстро вытащила из-под кровати одежду своего хахаля, высунулась в окно и, увидев сиротливо жмущегося за мусорными баками голого человека, бросила ему узелок с одеждой…
– В это время вы не заметили во дворе ничего подозрительного? – осведомился Островой, когда Валентина подошла к завершению своего рассказа.
– Подозрительного? – женщина наморщила лоб. – Да нет, в общем-то ничего… разве только… ниже этажом висела монтажная люлька, так что мне пришлось чуть не по пояс высунуться в окно, чтобы одежда Игоря не упала на книжки…
– На книжки?! – переспросил ее Островой. – Вы хотите сказать, что в монтажной люльке были книги?
– Ну да, полная люлька книг…
– И это не показалось вам странным?
– А мне-то что? Меня это не касается, у меня своих заморочек хватает…
Версия капитана Острового получила блестящее подтверждение. Теперь он точно знал, как грабители вынесли книги из квартиры Глеба Николаевича Сперанского. Оставалось выяснить только, куда они погрузили книги из монтажной люльки.
– А не было ли во дворе каких-нибудь незнакомых машин? – продолжил он допрос.
– Я незнакомыми машинами не интересуюсь, у меня своих заморочек хватает… – привычно пробормотала Валентина, но тут же бросила взгляд на настенные часы и закусила губу, старательно припоминая.
– Да, там, в углу двора, стоял фургон… – проговорила она наконец.
– Фургон? – переспросил Островой. – Какой фургон? Вы можете его описать?
– Не могу… – честно призналась женщина. – У меня плохая зрительная память… и потом – фургон, он и есть фургон… Я еще подумала – кто это в нашем доме купил голландскую мебель… она же жутко дорогущая…
– Стоп! – воскликнул Островой. – Значит, этот фургон был мебельный?
– Выходит, так… – задумчиво призналась женщина. – Раз я так подумала…
– А почему вы решили, что эта мебель голландская? Что вас навело на такую мысль?
– Наверное, это было написано на фургоне… да, точно – на нем было большими буквами написано: «Знаменитая мебель Голландии»…
– Вы в этом уверены? – на всякий случай уточнил капитан Островой.
– Ну да… – протянула Валентина. – У вас больше нет вопросов?
