- Я тебя достану, Свинца! Сам открой!
- Ты! Градусов! - Он услышал голос девки. - Лучше уходи отсюда! За мной скоро приедут! Ясно - девка врет... Но, может, она и не врет! И кого-то из этих, сидящих внутри, все равно будут разыскивать. Или вдруг появится грибник... Невольно Градус почувствовал тайно торчащий за поясом пистоль.
И сразу представил, как он пойдет на грибника, вообще на любого, как тот попятится... Сейчас бы и Усач от него попятился! Сейчас бы... На миг он вспомнил всех, кто унижал его и в колонии, и вообще во всей его жизни!
- Ладно! - Запер дверь на тяжелую щеколду. - Я посидел, а теперь вы посидите!
Для чего-то пнул дверь ногой - подметка треснула и наполовину отлетела, у кроссовки получился такой известный классический вид, про который говорят: "Каши просит".
Досада и злость на весь мир охватили Градуса. Он вырвал пистоль, обежал баню, сунул пистоль в окошко:
- Сидите?.. - и нажал курок...
Почувствовал, как револьвер слабо дернулся у него в руке. И одновременно плеснул звук, острый, как пика. И выше этого звука взвизгнул, как чиркнул, еще один: это пуля, ударившись о дикий камень, которым была обложена печь, отскочила в угол, упала бесформенной мертвой пчелой...
Может, Градусу было бы легче, если б он услышал, как Солдат-Юдин завыл от страха, и увидел, как Крыса схватился руками за волосы, словно думал, что они сейчас улетят... Но Градус ничего этого не видел и не слышал. Он гнал по лесной дороге, потом по скалбинским улицам. Вбежал в свой затхлый дом, увидел бутылку на столе. И сейчас, наверное, настоящий блатной должен был опрокинуть стакашек и сесть подумать, как положено. Но ведь Градус не был настоящим... Это он только Свинцову таким казался...
Быстро Градус переодел рубашку. У него как раз была одна чистая и почти новая: сестрица мужнину отдала. Градус сперва вообще не хотел ее надевать. Хотел ее керосином всю облить, а после возить по дому, а после поджечь. Но теперь ему вдруг стало все равно. Он надел эту рубаху... Увидел на стуле забытую Свинцовым кожаную куртку, сбросил пиджак, надел ее. Куртка была маловата, но как-то не хотелось поднимать с пола пиджак... Пнул его ногой. Вынул из-под матраса кошелек с деньгами. Все!
Нет! Побежал в сарай. Там, в углу. видал он, валялась цепь от давным-давно подохшего Джека. Градус поднял ее цепь зазвенела. На секунду он вспомнил рыже-серого Джека, который катал Градуса... Прямо эту цепь Тонька цепляла за передок сделанных дедом санок.
Побежал к мопеду, сунул цепь в ящик под сиденье и потом туда же замок от дома. Теперь больше не надо было запирать: ведь Градус не собирался сюда возвращаться... Подумал: "А не поджечь ли все-таки?.." И понял, что уже нет времени. Уже его могут искать... раз он стрелял! А так тем более пожар, сестре позвонят. А сестра еще могла пригодиться!
Больше уже не взглянув на материнский дом, не думая об улице, по которой ходил всю жизнь, ну кроме того, что сидел в колонии, Градус помчался к станции и еще немного по узкой пешеходной дорожке - туда, где начинался микрорайон и где была та самая сберкасса... Метрах в сорока-пятидесяти торчали какие-то кустики и стояла сосна. Тут они между прочим, тогда и сидели с Усачом, когда... ну и тому подобное. И тут Градус поставил мопед, примотал его цепью к сосне, запер цепь на замок.
Все, начиная с того момента, когда он надел свинцовскую куртку. Градус делал словно по чьей-то команде. Ему всегда тяжело было соображать: одно сделаешь, а чего дальше-то? Сейчас не успевал одно придумать - готово другое! Как будто Усач ходил у него за спиной и подсказывал...
Уже в поезде, сидя, как приличный, с билетом в кармане, он подумал: "В парк Горького пойду". Ему есть хотелось. "Там и пожру! Пивка выпью!"
Треск мопеда пропал. Свинцов радовался этому и... Жалко мопеда было до ужаса. Где его теперь разыскивать? И еще в каком виде найдешь! А уж такой мопедик отлаженный - лучше мотоциклов гонял. И прав не надо!
Тут он заметил: Алена смотрит на него.
- Ну, Свинцов, открывай!
С одной стороны, чего тут, действительно, как жабам под мокрой бочкой... А с другой - вдруг не уехал? Свинцов вспомнил его глаза... какие-то фиолетовые... когда он говорил, что собирается сделать с Аленой...
- Ну чего ты сифонишь, смелый мальчик? - зло спросила Алена. - Самой мне, что ли, эту вашу лавку ворочать? Вон у тебя есть этот... грызун. Пусть очистит мне выход!
- Куда дергаться-то? - нехотя проговорил Свинцов. Посидим пока...
- Я здесь "пока" уже сутки сижу! - Она постояла несколько секунд, ожидая с их стороны какого-нибудь движения. - Ну в чем дело, идиот? Тебя, что ли, изнасилуют?
Крыса смотрел на Свинцова: будет тот реагировать на слово "идиот"?.. Не реагировал. Свинцов думал, как ей ответить, как ей объяснить, что у Градуса кулаки - такие "неподарки". Да если еще в одной руке будет пистоль, то второй он сможет спокойно фингалить тебе лицо, а ты даже пальцем шевельнуть не посмеешь?
- Юдин! Ко мне! Как только выходим, получаешь двадцатник. - Алена похлопала себя по карману джинсов.
Свинцову было смешно и обидно слушать про жалкие двадцатники. Но о потере своей он не мог сказать никому.
- Ты чего там роешься-то? - сказала Алена спокойно и властно. - Иди ко мне!
Свинцов быстро обернулся, словно почувствовал, что в спину его должны ударить Солдат-Юдин, стоя на коленях, что-то тихо искал в углу. И как раз когда Свинцов обернулся, он дернулся и сунул это найденное в карман.
- Дай! - тихо сказал Свинцов. Были в его голосе страх и угроза.
И тут же Крыса догадался, что нашел Солдат-Юдин пулю! И сразу вспомнил малокалиберные патроны, которые вроссыпь валялись у Свинцова по ящикам с инструментами...
А Свинцов, выходит, по-настоящему бандит.
- Крыса! Взять его!
Одно дело - размышлять о преступлениях начальства, но совсем другое - когда тебе в мозг поступает четкий приказ!
Крыса разом вскочил на ноги, как это было показано в одном заграничном боевике.
- Сам отдай! - сказал Свинцов очень мягко, тоже, конечно, подражая какому-то там герою.
- Нету у меня ничего! - закричал Солдат-Юдин и закрыл лицо сведенными крест- накрест руками.
- Бей его, Крыса!
Но как только Крыса сделал шаг по направлению к Солдату-Юдину, Алена быстро заплела ему ноги и сильно толкнула ладонью в затылок, совершенно не думая о том, что Крыса сейчас грохнется лбом о стену.
Свинцов, который следил за Юдиным, услышав грохот, отскочил в сторону, саданулся боком о печку, согнулся от боли.
Тут же Юдин проскочил за спину к Алене в тот крохотный закуток, который служил бывшим хозяевам бани раздевалкой.
- Юдин! Быстро дверь! - А сама ждала, что будет делать Свинцов. Он уже выпрямился, шагнул к Алене. Судьба Крысы сейчас никого не интересовала. Юдин пыхтел за спиной, стараясь вынуть скамью. Не сможет, не успеет. Свинцов протянул руку, чтобы просто отшвырнуть Алену.
У нее еще было полшага, на которые она могла отступить.
- Тихо-тихо! - Она сказала и начала медленно расстегивать рубашку.
В прошлом году к ним в дом приходила одна довольно дикая баба, родители потом с ней раззнакомились - вернее всего, из-за ее как раз дикости.
Так вот эта баба учила женскому каратэ. У них занималось несколько женщин, ну и Алена - на правах дочери - тоже... Один из ее приемчиков был такой - вы начинаете расстегивать пуговицы на блузке или на кофте. И потом наносите ногой удар в пах. И потом убегаете!
"А зачем расстегиваться?" - спросила Аленина мать и оглянулась на Алену.
"А затем! - веско ответила каратистка - чтобы удар был внезапный, чтобы мужики его не ждали".
"Да, мне кажется, они и так не ждут от женщины!"
"Они от женщины всего ждут! - ответила "баба-каратэ" Поэтому расстегивайтесь!"
Теперь Алена увидела, что Свинцов не мог ничего делать, не мог ничего вымолвить. Он только стоял и ждал, когда же из-под рубашки мелькнет Аленин лифчик.
И тогда она его ударила. Даже и не пришлось слишком молниеносно дрыгать ногой. Она ударила примерно с той скоростью с какой футболисты подают угловые удары, то есть могла прицелиться чуть ли не замахнуться.
Свинцов сразу согнулся в те самые три погибели про которые так часто говорят. И тут Солдат-Юдин буквально простонал.
- Не могу Ален!
- Ну-ка вместе! - Она ухватилась за лавку - Раз-два! Взяли!
Пока Градус долбил в дверь, лавка довольно-таки крепко засела там.
- Юдин! - крикнула Алена. - Я не отвечаю за твою жизнь!
Эти слова подействовали и на нее саму Она дергала так, что казалось руки сейчас оборвутся.
Скалясь от боли Свинцов полураспрямился. Бессмысленными глазами смотрел на Алену.
- Дай мне! - Она глядела на Свинцова, а руку протянула назад к Юдину который на корточках от страха сидел за ее спиной. Лишь мгновение она соображала, что это такое перекатывая в пальцах изуродованную пулю.
- Имей в виду Свинцов. Сейчас за мной приедут! Помнишь записочку, нет? Она была зашифрована!
Крыса сел в углу матернулся - тяжело, как взрослый мужик.
