– Зачем так грубо, а?
Я обернулась. В серой «Волге» сидели два лица, как сейчас принято говорить, кавказской национальности. Как это обычно бывает, сексуально неудовлетворенные, в вечном поиске… доступных женщин.
– Слушай, джигит, поезжай, куда ехал, не задерживайся!
– Куда я ехал?! К тебе ехал! Зачем меня гонишь, красависа? Давай подружим! В рэсторан ходит будэм, шашлык-башлык кушат будэм!
– Поезжай себе, красавес! Шашлык-башлык остынет!
Я отвернулась и медленно двинулась от дороги в сторону морга.
– Вай! У дэвушки горе… Поехали, Валико!
Волга скрылась за поворотом.
«У девушки горе»! У девушки горе? А что, у меня и правда горе. Пропал муж… Нет! Жених. У меня пропал жених! И я его ищу. Ура! Решение найдено!
Я едва ли не вприпрыжку побежала к моргу. Я ищу жениха. По всем больницам его искала! Теперь — хожу по моргам. Он пропал еще вчера. Нет, позавчера. А что, так и скажу…
В коридоре морга царил полумрак, и я поежилась. Здесь надо, наоборот, включить яркие лампочки, ватт на пятьсот, и даже побольше. Да и запах… Это формалином так пахнет?
Навстречу мне по коридору шагал мужик какого-то неопрятного вида, в серо-грязном халате, который когда-то, наверное, считался белым.
– Эй, мадам, вы куда?
На меня пахнуло запахом перегара.
– Понимаете, я ищу своего жениха…
– А здесь не ЗАГС, вы ошиблись! — гоготнул неопрятный.
– Я знаю… Но он пропал два дня тому назад… В милиции заявление не берут… Говорят, приходите через трое сут…
– В больницах искали?
– А как же! Первым делом я все больницы обзвонила, нигде его нет…
– Документы при нем были?
– Нет, вряд ли. Он ведь просто пошел прогуляться и друга заодно проводить. И не вернулся! Я до утра ждала, думала, он у друга заночевал. А потом я начала всех его знакомых обзванивать…
– Понятно. Но у нас, знаете ли, не положено… гм… осматривать. Начальство заругает. Надо чтобы все было в официальном порядке!
– А если в неофициальном? — тихо спросила я неопрятного.
Он воровато огляделся по сторонам и так же тихо ответил:
– Тогда — через магазин. Понимаешь?
– Не маленькая, — кивнула я.
– И приходи попозже, скоро начальство разойдется…
– Ты мне точно скажи, когда?
– Часа через полтора. А сейчас — давай, выходи, не положено!
Я вышла из морга и посмотрела на часы. Полтора часа — это пустяки. Схожу пока что за бутылкой. Интересно, где тут ближайший магазин?
Через полтора часа, уже «во всеоружии», я подошла к дверям с надписью: «МОРГ. Выдача тел с такого-то часа…» Я постучала. Через пару минут дверь со скрипом открылась, и моему взору предстал неопрятный тип, работавший здесь, по всей видимости, санитаром.
– Принесла? — первым делом осведомился он.
– Само собой, — сказала я, протягивая ему пакет, где лежала бутылка «Столичной».
– Во! Другой разговор! Идем за мной!
Мы зашагали по мрачному коридору. По обеим его сторонам имелись двери с надписями, которые я едва успевала читать. Но кабинета патологоанатома я не обнаружила.
– А ты не забоишься? — спросил меня санитар.
– Постараюсь. Надо же мне как-то Леху отыскать! Завтра мать его приезжает из отпуска, что я ей скажу?
В одной из открытых дверей я увидела еще одного такого же неопрятного, как мой сопровождающий.
– Эй, Бычок, куда ты? И кто это с тобой?
«Бычок» бросил на ходу небрежно:
– Ща приду! Ты там пока, это… колбаски и хлеба порежь, поужинаем.
– Дак с чем ужинать-то, у нас же нету?..
– Это у вас нету, а мы надыбали!
– У!.. Ё!.. — второй радостно загремел железными тарелками и кинулся накрывать на стол.
Мы, наконец, дошли до анатомического зала, где стояли три металлических стола. У стен имелись другие столы, обыкновенные, и на всех лежали под простынями тела…
– Сколько вашему лет? — спросил Бычок.
– Лет тридцать, — пролепетала я. Мне было как-то не по себе.
– А ты точно не знаешь, что ли? Жених свой возраст скрывает? Ну, люди! Так, неизвестных у нас трое. Это бомж, не подойдет. Этот старый, тоже не ваш.
Я едва косилась на синие лица.
– … Этот… Ну-ка, подь сюда!
Я подошла к столу. Бычок откинул простыню, я несмело взглянула в лицо какого-то мужчины. Ему было лет тридцать пять, может, чуть больше.
– Ну что? — Бычок нетерпеливо дернул плечом. — Не годится?
– Что значит «не годится»?! Я не курицу на рынке выбираю! Не мой это, мой моложе, а этот старше намного, да и цвет лица у него, как у Шрэка… Что это с ним, кстати?
– Паленой водки выпил, сердешный! Оно ведь так бывает, когда припрет: выпьешь все, что под руку попадет!..
– Нет здесь моего…
– Так и радуйся! Значит, еще жив! Может, он в больнице где-то лежит. Лежит себе, полеживает… Целехонек-здоровехонек…
– Это в больнице-то — здоровехонек?!
Я смерила взглядом неопрятного санитара. Тот кашлянул, поняв, что сморозил что-то не то. В то же время весь его вид красноречиво говорил о том, что он хочет побыстрее от меня избавиться: его сослуживец, а точнее, собутыльник ждал его в одной из комнат. Ну нет, от меня ты так быстро не отделаешься!
– Слушайте, может, у вас еще чьи-нибудь трупы есть? Вы мне все показали?
– Есть еще один труп неопознанный, но он женский. Ваш жених не был, случайно, транссексуалом?
– Чего-о?
– Тогда точно — не он. То есть не она. Все, дамочка, трупы на сегодня закончились. Остальные — опознанные.
– Ну что же мне делать-то?! — заныла я, двигаясь, подталкиваемая Бычком к выходу.
– Приходите завтра. Завтра новых подвезут, может, вам повезет, и вы своего жениха найдете…
– Может, и повезет… — бормотала я, берясь за ручку двери.
Я вышла на улицу, и санитар закрыл за мной дверь на засов — я это слышала.
Ну и что? Ничего я не узнала. А если вернуться сюда завтра? Хм… под каким предлогом? Надо поискать новый вариант… Поиск своего жениха я уже использовала. Следует придумывать что-то еще.
Я ковыляла к своему «Мини-Куперу» в отвратительном настроении.
Вечером, когда я сидела с книжкой у камина и предавалась размышлениям о смысле жизни, ко мне подсел дед.
– Ты что-то совсем расклеилась, Полетт. Ходишь как в воду опущенная. Что-то случилось?
– Да, дедуля. Передо мной стоит некая задача, а я никак не могу ее решить.
– Сложная?
– В общем, да. Надо проникнуть в морг и установить прослушку в кабинете у патологоанатома.
– Это трудно… Я бы точно ничего не придумал.
– Главное, я туда сегодня проникла — под предлогом поисков моего пропавшего жениха. Ну, правда, это было уже вечером, в морге находились одни санитары. Но мне это ничего не дало. Полюбовалась я на неопознанные трупы и ушла. Что же делать, дед?
– Да, задачка! Без прослушки тебе никак?
– А ты знаешь другой способ узнать, о чем шепчутся в кабинете патологоанатома за закрытыми дверями?
– Честно говоря — нет.
– Вот и я тоже. Поэтому я и сижу, ломаю голову и чувствую, что скоро сломаю ее совсем…
– Ну, ну, типун тебе на язык! Что-нибудь сообразим. А пока сыграй-ка лучше на саксофоне, дочка. Я давно не слышал твоей игры.
Дед иногда называл меня дочкой. Это вполне понятно — мне было только четырнадцать лет, когда я осталась полностью на его попечении, а он заменил мне папу и маму. Я пошла в свою комнату и принесла инструмент. Одна из мелодий Луи Армстронга прекрасно подходила к моему ностальгическому настроению. Но дед не оценил моих стараний.
– Полетт, это слишком грустно. Я сразу вспомнил свою молодость и твою бабушку. Ты и так в упадническом настроении, нельзя молодой девушке играть такие заунывные мелодии. Исполни что-нибудь повеселее.
Пришлось сменить тему. Дед расцвел блаженной улыбкой:
– Вот! Самое то!
Ему «самое то», а я сегодня опять так и не придумала благовидного предлога для очередного посещения морга.
Поздно вечером позвонила Нечаева:
– Полина, я уезжаю на семинар гипнотизеров в районный центр.
– С чем я тебя и поздравляю.
– Это еще не все! Мне срочно нужен ассистент для выступлений.
– Ты сама выступить на семинаре? Алина, поздравляю еще раз! Ты делаешь успехи!
– Спасибо. Но ведь ты не услышала главного: мне требуется ассистент.
– Только не говори, что эту почетную роль ты отвела мне! — испугалась я.
– Угадала: ты едешь со мной.
– Исключено. Я занимаюсь… сама знаешь, чем.
– А я, по-твоему, должна остаться без ассистентки?!
– Алина, ну найди кого-нибудь другого…
– Кого? Назови мне имя!
– Не прибедняйся, у тебя полгорода знакомых.
– Да? Но только ты одна легко поддаешься гипнозу!
– Нет, Алина, это исключено. И потом, у меня завтра важная встреча. Отменить ее никак нельзя.
– И что мне теперь делать? Я рассчитывала на тебя! Ладно, позвоню Таньке Парамоновой. А ты, так и быть, поедешь со мной в следующий раз, — буркнула Алина.
