Когда Мастер, насытившись, встал из-за стола, это можно было истолковать как приказ к действию. Семен вопросительно взглянул на Сергея Сергеича, его рука с бутылкой замерла. Сергей Сергеич кивнул, и Семен с сожалением заткнул новую початую бутылку. До того как его извлекли из грязи, он был выпить горазд, этот легкомысленный парень. За ним приходилось присматривать, точно за проказливым мальчишкой.
Ему и сейчас что-то взбрело в голову. Он подмигнул в сторону Мастера и неожиданно затянул блатную песню из своего старого репертуара, запрещенного Сергеем Сергеичем. Что-то про окурочек с отпечатком помады. Вероятно, про такой же, что лежал на подоконнике.
– Сема, – одернул Сергей Сергеич.
Мастер, который уже поставил ногу на ступеньку, обернулся и сказал:
– Не те нынче песни. Пустые. Всю классику сочинили еще тогда. При нэпе. Теперь одна смехота.
Итак, в его бесстрастном голосе прибавился еще один оттенок – сожаление. Тоска по своей легендарной молодости.
Мастер отрезал эту порцию слов и поднялся наверх. Его шаги затопали над головой.
– Ничего себе. Старый бульдог, – сказал Семен.
– Сема, так нельзя о старших, – упрекнул Сергей Сергеич своего питомца чисто в воспитательных целях. На самом же деле его обрадовало отношение Семена к Мастеру. Втайне он побаивался, что матерый волк как-то повлияет на парня и ему придется иметь дело с двумя.
– Останешься на даче, – сказал Сергей Сергеич. – И Веселова – на пушечный выстрел. Тем более нам с ним уже не по пути. Понимаешь?
– Догадываюсь. Можешь быть уверен. Лизнет калитку – и обратно. Я на его бокс наплевал, – ответил легко Семен.
Сергей Сергеич поморщился и добавил:
– И никого. Ни в коем случае.
Он вовремя закончил. Шаги Мастера простучали к лестнице, и тот сошел к ним, накинув плащ. Со своим неизменным чемоданом.
– Ничего. Побудет при мне. На всякий случай, – сказал Мастер в ответ на вопросительные взгляды Сергея Сергеича и Семена.
Он старался все учесть, этот тертый калач. Этот старый тигр неизменно держал нос по ветру, и его обоняние не утратило остроты.
Они оставили Семена на даче и отправились в город. В электричке Мастер вдруг наклонился и в упор спросил:
– Чья дача?
– Семена, – сказал Сергей Сергеич как можно проще. – Он тут живет. Женился брат, и в квартире тесно.
– Не нравится мне этот малый, твой Семен.
– Да нет, он...
– Он не понравился сразу, – перебил Мастер твердо.
Он старался вбить клин между ним и Семеном, было яснее ясного. У него не хватало времени, и он орудовал напрямик. Удайся ему эта затея, потом и второго уберет. Его, Сергея Сергеича.
«И все же без пистолета не обойтись», – еще раз подумал Сергей Сергеич.
Мастер будто унялся. Задумчиво смотрел в окно. Ворошил, видно, мысли, от которых нечего было ждать добра.
Сергей Сергеич решил было отвлечься, успокоить нервы и начал прислушиваться, что вокруг говорят. Справа от него, через проход, сидели двое в очках и шляпах. Сергей Сергеич подался в их сторону, но те вели такой мудреный разговор, что лучше уж было их совсем не слушать, чтобы не свихнуть мозги.
Тогда он начал просто смотреть и увидел за стеклянной дверью, в тамбуре, парня с девушкой. Они стояли с таким видом, будто вблизи никого не было, и он будто не смотрел на них. И шевелили своими губами, глядя друг другу в глаза. Сергею Сергеичу это показалось очень неприличным, он отвернулся, еле сдерживая возмущение. Даже захотел поделиться им с Мастером.
– А «мокрого дела», часом, за вами нет? – спросил Мастер в самое ухо, точно дунул.
Он так и норовил сбить с толку. Сергей Сергеич отрицательно повел головой.
– Мы не из тех, – ответил он.
– Если «мокрое делишко» за плечами, наши пути только до вокзала. Там – в разные стороны. Соображаешь?..
Сергей Сергеич пожал плечами, и Мастер вроде бы успокоился опять. Но через пять минут он ни с того ни с сего произнес приглушенно:
– Ну, так как же? Есть «мокрое дело»?
Сергей Сергеич каждой клеткой тела постарался изобразить укор.
– В общем, мне ничего не известно, – сказал Мастер, как бы воздвигая стенку между собой и Сергеем Сергеичем, и это резюме будто было последним в ней кирпичом, который он долго прикидывал, куда поставить, и вот уложил.
«А у меня есть алиби. И разве что срок дадут, если уж чего», – подумал Сергей Сергеич с надеждой.
С вокзала они приехали на улицу, где размещались подопечные строители, остановили такси за два квартала и остальное прошли пешком.
А когда показалось знакомое здание, Сергей Сергеич начал пояснять, где что находится. Но Мастер остался неудовлетворенным. Они остановились за табачным киоском и разглядывали подъезд, точно за приятельской болтовней.
– Все это прекрасно. Но я не привык по чужой указке и полагаюсь на собственные глаза, – сказал Мастер и добавил: – Зайду-ка внутрь. Будто насчет наняться.
Этого Сергей Сергеич не ожидал. Такой оплошности от опытного Мастера.
– Ни в коем случае. Разве вы не понимаете? – сказал Сергей Сергеич настолько твердо, что Мастер был немало удивлен.
Он как-то по-новому взглянул на Сергея Сергеича, и тут одновременно до Мастера дошла его едва не совершенная ошибка. Но колебание Мастера длилось мгновения, он быстро оправился и повел себя просто нагло.
– Конечно, ни в коем случае. Я проверял тебя, говоря откровенно. Что стоишь, паря, почем тебе цена. А ты, выходит, не глуп, – сказал он и еще бесцеремонно похлопал Сергея Сергеича по спине.
В душе у Сергея Сергеича зародилась пока еще необъяснимая тревога. Было только понятно одно, что Мастер сейчас повернулся к нему новой и более опасной стороной. Он и раньше понимал, на что идет, извлекая на белый свет этого хоть и старого, но все еще страшного зверя из его последней берлоги. Однако даже не предполагал, что это будет стоить такого риска. И уже в который раз вспомнил про пистолет.
О том, чтобы взять его теперь, не могло быть и речи. Не поведет же он Мастера к себе на квартиру. Это было бы откровенным самоубийством – вот что он понял еще.
Можно было найти предлог и, оставив Мастера где-нибудь на улице, мигом слетать одному. Но интуиция подсказывала: делать этого тоже не стоит. Отныне Мастера следовало всегда держать на глазах. Отпустить его себе за спину – значит сойти с ума.
Они обошли ближние улицы, изучая проходные дворы. Сергей Сергеич провел Мастера на магистраль, где легче было остановить такси.
– А в общем это выглядит так: подъезжаем около часа ночи, отпускаем такси в пяти кварталах. А после всего выходим сюда через проходной двор по улице Захарова. Ловим машину – и в центр. Короткое прощание – и кто куда. Скатертью дорога, – доложил Сергей Сергеич, будто на экзамене.
Мастер корчил кислые гримасы, но по его глазам было видно, что он остался доволен осмотром. В программе Сергея Сергеича он тоже не нашел к чему придраться. Пробурчал себе под нос невразумительно, на том и закончилось. Они завернули в первое подвернувшееся кафе и, пообедав, поехали на вокзал.
Людей в вагоне было много. Пассажиры стояли впритирку, будто их рационально запаковали, стараясь использовать каждое свободное место. Мастер продвигался вперед, точно ледокол расталкивая льдины. Сергей Сергеич шел в фарватере, быстро скользя в возникающем за спиной Мастера вакууме. В конце концов они уперлись в абсолютно плотную стенку – застыли, зажатые со всех сторон.
Сергей Сергеич следил за Мастером. Мастер был затерт в компании молодых людей. Те неумолчно тараторили через его голову, и Мастер сердито кривился.
У Сергея Сергеича затекли ноги. Он переступил, вызвав возмущенные восклицания со стороны соседей.
– Извините, – сказал Сергей Сергеич.
В Кратове они вырвались наружу из духоты, как поплавки, которые долго сдерживали груз.
Изнывающий от скуки Семен встретил их на пороге. Одиночество было не в его натуре. И сейчас питомца радовало даже появление мрачного и нелюдимого Мастера. А в ожидании он, конечно, установил тесный контакт с бутылкой и поддерживал его время от времени, – во всяком случае, водочный дух его не покидал. Сергей Сергеич сделал ему строгие глаза и сказал, проходя в дом вслед за Мастером:
– Закрой дверь и следи за улицей. Только не торчи у окна. Как-нибудь поаккуратней.
Мастер тяжело поднимался к себе. Хромота его стала заметной. Точнее, он передвигал свои ноги так, будто его тело было из дорогого хрустального стекла.
Сергей Сергеич опустился на стул. Бессонные ночи давали о себе знать. Слегка покалывало в сердце. Он достал из кармана пузырек с валидолом и положил под язык отдающую прохладой и мятой таблетку. Подумал: «Скорей бы уже это кончилось!»
Семен сидел напротив у стены, положив ноги на табуретку. Руки скрестил на груди, что-то мурлыкал под нос и изредка бросал взгляды за окно.
В тишине было слышно, как чем-то шуршит и покряхтывает Мастер наверху.
