— Это же Кенар! — проговорил он.
— Выключай кино, — приказал Владимир Васильевич. — Изымаем все кассеты.
Яша находился в старом джипе, оборудованном по последнему слову техники, и слушал диалог вместе с детективом и водителем.
— Знаете, Эля, — с мечтательной интонацией романтического героя говорил Ричард, — в современном мире трудно найти человека, близкого тебе по духу. Сейчас все заняты исключительно золотым тельцом, общечеловеческие ценности никого не интересуют, а столько вокруг прекрасного. Например, книги, музыка… вы.
— Судя по вашей одежде, да и по тому букету, который купили, вы тоже имеете дело с золотым тельцом.
— Я неплохо зарабатываю, но не ставлю деньги во главу угла…
Яша тронул Ишутина за плечо и шепотом произнес:
— Вам не кажется, что он грубо рисуется?
— Почему вы шепчете? Они нас не услышат. А насчет манеры обольщения — она рассчитана на недалеких женщин, ищущих приключений.
— Но зачем?
— Не могу знать. Давайте лучше послушаем…
И Эля слушала Ричарда внимательно, а сидели они в уютном ресторане с тихой музыкой. Казалось, она заворожена рассуждениями Ричарда, улыбалась, кивала в знак одобрения, а в то же время думала: «Господи, какой дурак. Неужели кто-то ловится на этот примитивный треп?» А он говорил и говорил:
— Видите ли, Эля, деньги — неотъемлемая часть нашей жизни, без них плохо. Они дают возможность посмотреть мир, вы попробуйте зайти в музей бесплатно — не пустят.
— Вы и музеи посещаете? — Она следила, чтоб ненароком он не уловил двойной смысл ее слов, избегала сарказма. А так хотелось прекратить это представление.
— Конечно, — разливая вино, сказал он. — Когда я бываю в поездках, обязательно хожу в музеи.
— И где же вы бываете?
— В основном езжу по России, но удалось побывать и в трех других странах. Люблю путешествовать. Видел Прадо, Лувр, Каир… Красота. Кстати, если вам интересно, могу показать видео, я сам снимал.
— Обязательно. Но не сегодня…
Потом разговор плавно перешел на кино и книги, Эля хохотала про себя, так как Ричард обнаружил полнейшее незнание предметов, о которых щебетал. С трудом она продержалась еще час, потом прозвучала сакраментальная фраза:
— Мне пора, скоро муж вернется.
— Я провожу вас.
Они шли пешком по освещенным улицам, ведь дом Эли был недалеко, и вновь ей пришлось слушать глупейшую болтовню Ричарда, который очень старался ей понравиться.
За ними рывками ехала машина — подъедет ближе и остановится. Вдруг на мобилу Ишутина поступил звонок:
— Их снимают.
— Как? — заерзал тот. — Я не понял…
— Фотографируют. Посмотри на противоположную сторону, там идет поц в джинсах, клетчатой рубашке, в жилете цвета хаки и с фотоаппаратом. Волосы собраны в хвост…
— Вижу, вижу, — сказал Ишутин. — А это уже интересно.
Действительно, молодой человек шел на одной линии с Элей и Ричардом, время от времени щелкал фотоаппаратом, не привлекая внимания парочки. Ишутин перегнулся через спинку кресла, взял небольшой саквояж с заднего сиденья, оттуда выудил профессиональный, громоздкий, с большим выдвигающимся объективом фотоаппарат.
— Подкати ближе, — подготавливая аппарат, сказал он.
— Заметят, — отозвался водитель.
— Ну и что? Мало ли кто тут ездит и останавливается. Яков, а ваша жена плохо себя ведет, постоянно озирается. Не годится она в резиденты. Кстати, фотографа она не заметила.
— Волнуется, — сказал Яша.
Водитель подогнал машину близко к парочке, вышел и для отвода глаз заглянул под капот. В это время Ишутин несколько раз щелкнул из джипа фотографа, удовлетворенно крякнул:
— Вот и славненько. Ну, что там? — крикнул водителю.
— Порядок, — забираясь на место, сказал тот.
— А теперь к дому гони, там их подождем.
Возле ограды дома росла ива с ветками до земли, водитель подогнал джип под нее так, что длинные плети почти полностью закрыли машину. Вскоре появились Эля с Ричардом, за ними и фотограф. Кавалер поцеловал даме ручку, долго держал ее в ладони, назначая новое свидание. Эля согласилась встретиться. Неизвестный фотограф снял долгое прощание, Ишутин тоже снимал его, захватив и парочку.
— Вы уверены, что фотографии получатся? — спросил Яша. — Далеко же было. Да и темно.
— У нас все получится, — подмигнул ему Ишутин, набирая на сотовом номер. — Качество не гарантирую, но мы же не к выставке готовимся, тем не менее кто есть кто — будет понятно… Алло, это я. Ведите обоих, мне нужны их адреса. Идемте в дом, Яша, наш романтический герой ушел.
Едва Ишутин с мужем вошли, Эля встретила их вопросом:
— Ну как? Что вы об этом думаете?
Ишутин упал на диван, выдержал паузу и сказал:
— Вы правы, у них есть конкретная задача насчет вас или вашей семьи. Вас снимали фотоаппаратом.
— Снимали? — вскинула брови Эля. — Зачем?
— Кому-то это нужно, — ответил Ишутин. — Не дадите чаю?
— Конечно. Может, поужинаете? Я все равно буду Яшу кормить.
— С удовольствием. Заодно проанализируем сегодняшнее свидание и обсудим наши дальнейшие действия.
…Два часа ночи. Несмотря на предыдущую бессонную и психологически тяжелую ночь, Ника и Валдис держались, подкрепляя себя крепким кофе. Они смотрели в кабинете зама кино от Красавчика Фалеева, на трех кассетах был один сюжет, женщины разные, мужчины одни и те же. Ника поначалу смущалась, в частности, Владимира Васильевича, все же явно кино было не для просмотра в обществе пожилого человека со статусом зампрокурора. Впрочем, и без того отвратительное зрелище с бесстыдными подробностями. Но потом, видя, как сосредоточенно смотрит на экран Ротвейлер, а сосредоточенность его не имела отношения к похоти, а была сугубо деловая, она смелее уставилась на экран, в конце концов, это же работа.
— Не нравится мне кино, — проговорил Владимир Васильевич, скорчив брезгливую мину.
— Что именно? — осведомился Валдис.
— Не могу понять. Вроде бы секс как секс, а что-то в нем не то.
— Может, вам мешает Кенар? Не годится он на роль страстного мачо, особенно когда знаешь, чем он прославился.
— Может, может… — задумчиво произнес зам. — Мачо, говоришь? Нет, на мачо он не тянет, да и страсти в нем с гулькин нос. Животный инстинкт, не более.
— Вас смущает тройной секс? — подсказывал Валдис.
— Меня смутить уже ничем нельзя, — буркнул тот. — Не могу ответить на вопрос: для чего это снимали?
— Хм, — усмехнулся Валдис. — Наверное, ляпают порнуху и продают как документальное кино.
— А я в этом не уверен. Ладно, отставим догадки. Завтра… то есть сегодня с утра отнесете кассеты на экспертизу, они расскажут, что тут сокрыто от наших глаз. Давайте-ка по домам разбегаться.
— Владимир Васильевич, — задержала его Ника. — Получается, Кенар и Красавчик из одной компании?
— Сама видишь.
— Думаю, и Роменская тоже, — добавил Валдис. — А Красавчика с Роменской знает Клара, отсюда можем предположить, что и Кенара она знает.
— Когда вы с ней будете беседовать?
— Завтра… то есть сегодня в десять.
— Тогда спать, спать! — рявкнул зам и поднялся.
Ника отвезла Валдиса, приехала домой. Мать с отцом не спали.
— Ника… — начал папа.
— Я не могу, умираю, — перебила она его, идя к себе. Упала на кровать прямо в одежде, решила чуточку расслабиться, всего на пару минут. И отключилась.
Наступило утро, усилился мандраж. Во-первых, Клара решала мучительный для себя вопрос — идти или не идти в прокуратуру? Потом решила, что надо пойти хотя бы на разведку, с органами лучше не вступать в конфликт. Она наметила тактику поведения, но не избавилась от чувства страха. Во-вторых, пора брать быка за рога, то есть Мартына. И тут у нее не все ладилось, в плане — как это сделать легко и красиво, чтобы он сам кинулся к ее ногам. В общем, утро началось в сплошной неуверенности.
Приведя себя в порядок, Клара присела на край кровати, тихонько позвала, чтобы грубо не оборвать утренний крепкий сон:
— Милый…
Сладенькие словечки не в ее духе, но как еще показать мужчине, что он ей дорог? Клара готова была переделать себя, готова на любые ухищрения, лишь бы получить желаемое. Ей всегда удавалось добиваться своего, почему же сейчас ее охватывает робость — непривычное чувство? Наверное, так и должны строиться отношения между мужчиной и женщиной. Клара, далеко не феминистка, согласна уступить первенство мужчине, но при том руководить избранником подспудно. И это были бы идеальные отношения.
Он не услышал, как она его будит, Клара наклонилась и поцеловала Мартына в подбородок, он сморщился и повернулся на бок. Клара рассмеялась, подула ему в лицо.
— Тебе не хочется поспать? — промямлил он, не открывая глаз.
