– Для чего тебе это нужно?
– Я хочу заставить её страдать! И ещё я хочу разбить её семью.
– Что за извращённые мысли?
– Всё нормально. Мне так надо. Скажи ему 10 долларов, разницу я оплачу. Плюс от меня специальная денежная премия в награду. Да, и когда он объявится, не забудь позвонить и рассказать все подробности мне!
Анжелика позвонила через несколько дней…»
Ольга указывала число. Это было то самое число, когда следователь впервые намекнул, чтоподозревает меня в убийстве Гароева. Я запомнила на всю жизнь тот самый день, когда я, подавленная и растерянная, вернулась домой, умоляя мужа не уходить. Он развернулся и ушёл, потом принёс розы. Я думала: эти цветы были залогом примирения, прощения и любви… теперь я знала, куда он пошёл. Куда он пошёл, развернувшись на каблуках и оставив меня рыдать в прихожей от горя. Но то моё состояние не было горем. Растерянностью, подавленностью, обидой. Горе было теперь… оно стояло прямо за спиной. Я отошла в сторону, чтобы дать ему открытую дорогу… Я думала: тень от настольной лампы падает на руки и лицо. На самом деле чёрная тень огромной и страшной беды простирала надо мной свои жестокие мрачные крылья.
«Анжелика позвонила через несколько дней.
– Представь, он объявился! Сказал, что Тимошин, и что он от тебя! Я тебе даже больше скажу: он ушёл от девки всего полтора часа назад! Я позвонила в апартаменты и специально узнала все подробности.
– Апартаменты! Так красиво называть какую-то грязную дыру!
– Но ведь ты же сама просила, чтобы всё было плохое! Не волнуйся, я послала его действительно в конуру. В грязную комнатушку с окном во двор на первом этаже, где всё в пыли, сперме, блевотине и грязи. Там не убирали, наверное, несколько лет, а в комнате ничего нет, кроме засаленной и очень грязной постели. Белья нет, один вонючий матрас. И девка соответствующая…
– Кого ты дала?
– Её зовут Алёна. Страшнее, чем смерть. Ей 29, но выглядит на все сорок. Раньше была у меня моделью, потом снималась в рекламе, потом села на иглу и покатилась. Сейчас работает по вызову, самая дешёвая из всех моих. Ну, знаешь, для тех клиентов, которые хотят подешевле. Короче: рост 180, вес килограммов сорок, не больше. Худая, аж ребра торчат. Грудь первого размера. Ноги кривые. Вообще у неё вид жуткого дистрофика. Патлы коротко обстриженные, крашенные под блондинку, но корни чёрные. Все деньги тратитна наркоту, покраситься прилично не может. Лицо как пергамент, высохшее, зубы чёрные. В общем, я встретил васи стал заикой – я ещё приказала ей одеть пострашнее бельё. Портрет получился маслом! Короче, позвонил. Я назвала ему адрес дыры. И говорю: если что – деньги не возвращаем. Кстати, должна тебе сказать, что ему даже повезло. Алёна хоть и страшная, но очень опытная. Техника у неё потрясающая, и все клиенты довольны. Он поехал в апартаменты. Там его встретил наш охранник и взял деньги за визит —10 долларов, как мы договаривались. Алёна ждала его в комнате. Когда он её увидел, у него челюсть отвисла! Всё-таки, я тебе скажу, Тимошина красивая женщина. Так вот, после красавицы увидеть это, ещё и за деньги… Он заговорить с ней не мог, так обалдел. Алёна сразу приступила к делу. Раздела его, а у него на нервной почве проблемы! Ничего не получается! Не встаёт, и всё! Ну, Алёна девушка опытная, недаром 15 лет на панели. В конце концов довела его до кондиции, и он смог расслабиться… А проще говоря, её трахнуть. Она говорит, был покорный, как телёнок. Когда всё закончилось, оделся и быстро убежал. Нервничал так, что стал весь красный и даже руки тряслись. Наверное, побежал Тимошиной цветы покупать. Все они, после того как пакость сделают, цветы покупают. И ещё за её деньги к девке сходил, она ведь как вкалывает. Эх, если бты знала, сколько таких, с виду приличных, к моим девочкам ходят… Я давным-давно потеряла веру в человечество!
Я прервала её философские размышления, поблагодарила за услугу и сказала, что теперь надо столкнуть эту самую Алёну с Тимошиной и что я это организую. Мы договорились, что, когда всё будет готово, я позвоню. Остаётся только обдумать, как сделать поудачней. Я займусь этим в ближайшие несколько недель…»
На этом Ольгины записи обрывались. Эта была последней. Осталось много свободного места, но некому было заполнять. Я закурила, встала из-за стола и подошла к окну. Я курила до тех пор, пока не обожгла пальцы. Губы обжигал горький дым.
Настоле зазвонил телефон. Взяла трубку. Он. Сразу стало как-то пусто и холодно. Потянуло на горький дым. Я снова зажгла сигарету.
– Ты сегодня думаешь идти домой?
– Разве у меня есть дом?
– Что? Что ты такое говоришь? Плохо слышно…
– У меня есть дом?
– Что-то случилось? Тебе плохо?
– Плохо. Очень плохо. И я не вру.
– Из-за Ольги?
– Да. Из-за Ольги.
– Мне жаль.
– Знаешь, сейчас в разговоре с тобой я не сказала ни одного слова лжи. А ты?
– Я не понимаю. Что с тобой происходит?
Я швырнула трубку так, будто оборвала какие-то провода, и в моей душе с болью оборвались длинные и тонкие струны. Выключила компьютер. Убрала на столе. Автоматически поплелась к выходу, сжимая пальцы до боли. Окровавленное мясо, а не моя душа, кровило, пекло и жгло, наполняя моё существо гремучей смесью раскалённых ощущений. Такчувствуют себя те, кого жгут на костре… Нет. Я лгала. Гореть на костре проще.
Медленно, как во сне, блуждая в пространстве, которое никогда мне не принадлежало, я понимала странную истину, ускользавшую от меня в темноте. Понимала, когда тряслась в автобусе и ловила в стекле отражения вечернего города. Когда поднималась по ступенькам, когда открывала дверь, так и не ставшую моей. Возле двери, внутри квартиры, в прихожей. Среди стен, давно хранивших мой силуэт. Я поняла эту истину, познала на собственной шкуре, глядя на узенькую полоску света, пробивавшуюся из-под кухонной двери. На самом деле меня здесь нет. Нет, и никогда не было. Нет, и больше не будет.
Я вошлав кухню. Разрумянившийся, радостно оживлённый, он пил на кухне чай. Муж. Раньше – мой. Теперь (уже час десять минут) – бывший. Засуетился при моём появлении.
– Ну, наконец-то! А я думал, что ты решила заночевать в этом твоём офисе! Ну что, можно тебя поздравить? Будем теперь хорошо жить? Ты ведь теперь директор! И денег будет намного больше. Садись ужинать.
Молча, опираясь плечом, стояла возле кухонной двери.
– Почему тогда были розы?
– Что?! – ошарашенный, застыл с чашкой в руке.
– Я спрашиваю: почему розы? Зачем нужно было втаптывать в грязь такие цветы?
– Не понимаю. Что с тобой? Ты сошла с ума?
– Я знаю.
Всёещё ошарашенный, он поставил чашку на стол.
– Не понимаю… Знаешь – что?
– Про то, как в тот вечер, когда я умоляла тебяне уходить, ты пошёл к грязной дешёвой проститутке, которую подсунула тебе Ольга вместе с бандершей из модельного агентства, с которым мы работаем.
– Ну и что? Незачем драматизировать! Простой эпизод!
Разумеется, он был растерян, но совсем не так, как я могла предположить. Он смотрел на меня так, будто ничего особенного не произошло. Менямедленно пропитывала едкая и терпкая горечь.
– Ну подумаешь, простой эпизод! Совсем ничего страшного. Конечно, я признаю, что был неправ в том, что пошёл к Ольге, а что касается остального… Я не сделал ничего предосудительного. Для мужчины вполне нормально так поступать, время от времени. Это не было изменой.
– А чем?
– Ну, не изменой. Уж точно! Я ведь её не любил. Я люблю тебя и собираюсь прожить с тобой всю жизнь. На этот маленький незначительный эпизод тебе не стоит обращать внимания! Я ведь тебя люблю! Секс и любовь – разные вещи. Понимаешь, время от времени у мужчины существует определённые физиологические потребности, фантазии. Иногда хочется сходить куда-то на сторону, чтобы приятно было возвращаться обратно. Все так делают. Чем я хуже? Ну, сходил один раз. Ну и что? Я же не сделал ничего страшного!
– Подлость и предательство, по-твоему, это не страшно?
– Я не понимаю! Зачем так переживать по поводу какой-то ерунды? Зачем эти громкие слова? Они сюда не подходят!
– Ты даже не подумал о том, что ты делаешь…
– Да не сделал я ничего особенного! Ну, переспал с проституткой, ну и что? Мало ли что происходит в жизни! Успокойся, я совсем не собираюсь от тебя уходить! Я даже не думаю о том, чтобы тебя оставить!
– Ты буквально смешал меня с грязью. Променял меня на грязную дешёвую проститутку. Предал так подло, что дух захватывает. И ещё заплатил ей моими деньгами.
– Наташа, успокойся! Я ни на кого тебя не променял! Так случилось только один раз!
– И второго не будет.
– Ох, уж эта мне женская склонность к переживаниям! Не трать нервы по всякому пустяку! Я же мужчина, а все мужчины так поступают, это нормально, иногда ходить к проститутке, но при это любить жену. Мужчина должен иногда развлечься, расслабиться, недаром у мусульман можно иметь несколько жён. Ты должнапонять ту разницу, которая заставляет…
