Но тут мой взгляд упал на окно. А рядом с ним сидела одинокая фигура. Эта фигура принадлежала не кому иному, как моему недавнему знакомому и спасителю. Афоня, как назвала его тетка Наталья, поднял глаза от пола и проговорил:
— Проснулась. А я уж подумал, мне до обеда придется здесь сидеть. Спишь, как Спящая Красавица, — пошутил он, весело прищурив глаза.
Улыбка у него была действительно очень красивой. При ней глаза превращались в узкие щелочки, в которых плясали лукавые огоньки.
— Я сейчас, — извинилась я, направляясь к кувшину с водой, чтобы привести себя в порядок.
Пока я умывалась и причесывала всклокоченные волосы после болезни, он продолжал молчать и смотреть в окно. Когда же я закончила утренние процедуры и расположилась на стуле напротив, Афоня, внимательно посмотрев на меня, стал очень серьезным и начал:
— Я, дочка, кажется, могу тебе помочь.
Я, не понимая его, недоуменно посмотрела ему в лицо.
— Чем?
— Я… — он откашлялся. Снова помолчал. Затем, видно, решившись, продолжил: — Я знаю, вернее, мне кажется, что знаю, что ты ищешь.
Я снова внимательно посмотрела на гостя, еще более заинтересовавшись его словами.
«А что я ищу? Мне кажется, ничего я не ищу. Вернее, ищу, но не что, а кого. Меня интересует сейчас, куда исчез Михеев-старший».
Будто прочитав мои мысли, гость снова заговорил:
— Ты можешь сейчас пойти со мной? Здесь недалеко. Я должен тебе это показать.
Лесной человек встал со стула. Я поднялась тоже. Взяла олимпийку и направилась следом за ним к двери.
* * *
Мы молча шли по лесу в сторону его шалаша. Я не решалась задавать вопросы, которые меня мучили в данный момент. Мой провожатый тоже почему-то молчал. Обычно словоохотливый, такое сложилось у меня о нем представление после вчерашнего знакомства, сейчас он упрямо смотрел в землю, будто выбирая дорогу.
Так в молчании мы добрались до его шалаша, но не остановились, а молча продолжили путь дальше. Я шла за Афоней по густому лесу, пытаясь ступать тихо, дабы не нарушать этого молчания и не отвлекать моего проводника от его мыслей.
«Раз он молчит, не желает говорить, значит, на то есть причина», — решила я.
Через несколько минут мы вышли на небольшую поляну. Стройные березки вперемешку с осинами окружали ее со всех сторон. Солнце светило сегодня как-то по-весеннему. Со всех сторон доносилось пение птиц. Я подняла голову вверх, вбирая в легкие как можно больше свежего, насыщенного лесными ароматами воздуха. Сегодня лес не был так угрюм и страшен, каким он предстал передо мной накануне. Яркое солнце, веселое пение птиц, тихий шелест листьев и запах… ни с чем не сравнимый запах смешанного леса, который начинает оживать после хорошего дождичка…
Не знаю, сколько бы еще я наслаждалась представшим передо мной зрелищем, но мое внимание привлек мой проводник:
— Вот. Пришли, — сказал он. — Это здесь.
Осматривая поляну, я попыталась понять, что тот хочет сказать. Трава и листья. А в стороне, прямо под стройной березкой, — небольшой холмик. А на нем… на нем деревянный, грубо сколоченный крест.
— Вот, — снова проговорил Афоня.
— Что это? — ничего еще не понимая, спросила я.
— Это, — присев около холмика и убирая с него упавшие листья, проговорил он, — могилка.
Я хотела сказать, что и сама уже поняла это. Но кто тут лежит и зачем Афоня привел меня сюда? А тот выпрямился во весь рост, снова заглянул мне в глаза и проговорил:
— Здесь, дочка, я похоронил некоторое время назад человеческие останки.
— А при чем здесь я? — задала вопрос я, не поняв пока, какое ко мне это может иметь отношение.
Афоня помолчал, а потом тихо заговорил:
— Я выловил тело этого бедолаги в реке. Оно было в обычном мешке. И я похоронил его.
Я тряхнула головой, пытаясь понять, о чем говорит мой спутник.
«При чем здесь я? Мало ли что он мог выловить из реки».
Мужчина не спеша достал свою трубку, закурил.
— Ты, девонька, очень даже при чем, — снова заговорил он. — Вчера я узнал от женщин, когда привел тебя домой, что ты пытаешься выяснить, куда пропал Ванька Михеев. Так?
— Да, так, — ответила я, вспомнив, что и по лесу, перед тем как заблудиться, гонялась за Танькой Курилкой, чтобы как раз это и выяснить. — Но…
— Да, да, милая, — опередил он мои мысли. — Сдается мне, что останки и принадлежат ему.
До меня стали медленно доходить слова странного Лесного человека.
«Он хочет сказать, что выловил из реки труп Михеева-старшего и похоронил его здесь, никому и ничего не сказав. Но почему? Почему он так уверен в том, что это именно его останки, и почему он вдруг решил об этом сказать мне?»
— Сначала я не знал, не догадывался, чье тело я выловил… — объяснял между тем Афоня. — Думал, река принесла издалека. А вот когда встретился с тобой… В общем, тебе не понять моих действий, да я и сам не все понимаю. Все не так просто в этом мире, как нам кажется на первый взгляд. Короче, решай сама, как тебе поступить. А меня извини.
Он замолчал, развернулся и медленно побрел в сторону своего шалаша. Я посмотрела ему вслед, потом на холмик.
«Да, действительно странно. До сих пор он молчал. А теперь вот вдруг мне обо всем рассказал и могилку показал. Ладно, — еще раз бросив взгляд на холмик, решила я, — надо звонить в область или хотя бы в район и вызывать экспертов. Мало ли чей это может быть труп. Возможно, что и не Михеева».
Порешив так, я поблагодарила Афанасия за помощь и направилась в сторону Красного уголка.
Добравшись до «гостиницы», я достала из сумочки свой сотовый телефон и набрала номер районного отделения милиции. Там долго не подходили к телефону, но мне не оставалось ничего иного, как набирать номер заново через некоторые промежутки времени. Наконец трубку сняли.
— Добрый день, здравствуйте, — торопливо затараторила я. — Вас беспокоит частный детектив Татьяна Александровна Иванова.
В ответ мне что-то пробубнили. Что именно, я даже не поняла и продолжила:
— Я занималась поиском одного из пропавших жителей села Сухая Рельня, и случайно в лесу мной была обнаружена могилка с человеческими останками.
— А мы-то тут при чем? — удивленно переспросил дежурный. — Мало ли кого там у вас похоронили.
— Мне бы хотелось, чтобы вы выслали сюда группу экспертов, а они определили, тот ли это человек, которого мы ищем, — пояснила я вновь. — Ведь я не могу продолжать работу, не узнав точно, вы понимаете!..
— Ладно, попробуем вам помочь, — словно бы сделал мне одолжение работник милиции. — Вышлем к вам группу.
— Спасибо, — поблагодарила его я и сразу отключила свой телефон.
«Ну вот, кажется половина дела уже сделана. То есть хотя бы труп найден. Сейчас прибудут эксперты, и тогда станет ясно, кому он принадлежит. А там уж останется выяснить, кто его убил, и разобраться со вторым делом», — разложила я все имеющиеся на сегодня данные по полочкам и облегченно вздохнула.
В этот момент в мою комнату заглянула тетка Наталья и осторожно полюбопытствовала:
— А правда, Танечка, что вы труп Михея нашли?
— Труп нашли, но чей, пока не ясно, — коротко ответила я ей.
— А-а-а… — протянула женщина и скрылась за дверью.
«Итак, что же делать теперь, пока эксперты добираются до места? — спрашивала я себя. — Задержать Таньку Курилку и попробовать из нее вытрясти информацию? Ведь именно так я и хотела сделать, когда она завела меня в лес. И в самом деле нужно поторопиться, а то сбежит из деревни, узнав, что найден труп».
Торопливо выскочив на улицу, я со всех ног бросилась к дому Курилки. Вскоре показался ее полуразвалившийся забор. Я открыла калитку и, войдя во двор, сразу направилась к дому. Как ни странно, дверь в него оказалась заперта, чего раньше не было. Я попробовала громко постучать, но никто не ответил. Выждав пару минут, я повторила стук, прислушиваясь к тому, что творится в доме. Опять тишина, как будто в доме нет даже полоумной бабки.
— Хозяйка. Есть кто дома? — громко крикнула я, направившись к окну, чтобы в него заглянуть.
Ответа не последовало. Я взобралась на завалинку и, заглянув в дом, осмотрелась. Внутри, на кровати, все так же теребя расческу и раскачиваясь, сидела бабка Фекла и что-то бубнила себе под нос. Рядом с ней валялось какое-то ведро и миска из-под еды. Других членов семьи видно не было.
Я обошла дом с другой стороны и заглянула в окно, открывающее вид на иные комнаты, но и там ничего не увидела. Мне стало ясно, что Таньки и Ивана-младшего дома нет. А вот куда они ушли, догадаться я не могла.
Я вышла со двора. Осмотрелась по сторонам. Никого из жителей села на улице не было. Поэтому узнать, куда отправились обитатели этого дома, я пока не могла.
«Что же делать? Ждать? — размышляла я про себя. — Мне необходимо задать ряд вопросов этой много курящей мадам и не дать ей сбежать от правосудия. Куда ж она могла податься? Где спрятаться?»
