— Тоже маме?
— Нет, одному знакомому дяде. Вадик, угадай, где этот дядя работает?
Он опять промолчал. Очень невоспитанный юноша, не джентльмен.
* * *
Прошла неделя или около того. Белла Александровна расплатилась со мной и при прощании рассыпалась комплиментами. Однако сразу же пропал Леня. Вот и верь после этого людям!
Я сидела на подоконнике, грустила о несбыточном и вдруг услышала звонок в дверь. Открыла очень нехотя — гостей не ждала, а без предупреждения приходят только неприятности.
За дверью стоял Леня.
— Привет! — пробормотал он.
Я удивилась его внешнему виду — создавалось впечатление, что он не спал несколько дней. И не умывался, кстати, тоже.
— Заходите, юноша!
Усевшись за стол на кухне, Леня опустил голову и не поднимал ее до тех пор, пока я не поставила перед ним чашку кофе.
— Спасибо, — жалобно проговорил он и посмотрел на меня подозрительно внимательным взглядом. «Ой, блин! Замуж будет звать!» — пронеслась кошмарная мысль, и я, взяв замшевый мешочек с костями, уселась на подоконник.
— Таня! — негромко начал Леня.
Я, ничего не отвечая, просто посмотрела на него. Пусть не думает, что я дико счастлива.
— У меня пошатнулись все устоявшиеся представления! — продолжил Леня, и я немного удивилась: оригинально начинает!
Леня вздохнул:
— Можно ли верить чему-нибудь, если люди так склонны обманывать сами себя, причем, представь себе, совершенно искренне.
Я кивнула, не представляя даже, о чем идет речь. Пока было ясно, что Леня переживает. Но как поэтично выражается, а?!
— Нет, ты только подумай, — Леня начинал горячиться, — мне дали почитать Сашины показания… Он все знал и смеялся над нами! И я, как я мог не понять всей механики этого дела?!
— Ты про чудеса, что ли? — дошло наконец до меня.
Я решилась спуститься с подоконника. Хотя, если честно, обидно — так ошибиться в человеке!
— Рассказывай, я же этим не интересовалась, у меня своих вопросов было выше крыши.
— Что рассказывать!
Леня нервно достал пачку «Мальборо», вытащил сигарету, прикурил и продолжал уже спокойно:
— Все знали, что грохот в квартире у феи бывает лишь при открытой форточке в гостиной, а сопоставить не могли. У нее в коридоре в стене проходят каналы вытяжки — обычное, в общем-то, дело, но если открывают форточку, происходит изменение давления, и завихрения в каналах изменяют свое поведение. Отсюда и грохот, и порывы ветра. Пневматический удар — и никакой мистики.
— А почему этот ветер был холодным?
— Так просто казалось. Ветер всегда кажется холоднее. А вот теперь мы замерили температуру — она не изменяется. Ароматизатор не оказывал влияния на психику, но от Сашиного производства шли всякие испарения. Один угарный газ чего стоит!
— Отсюда у меня и галлюцинации?! — вскрикнула я. — Но, в общем-то, хорошо, что они были.
— Почему? — Леня растерянно взглянул на меня, и стекла его очков пустили по комнате солнечных зайчиков.
— Потому что, если бы не было глюков, я бы не затащила тебя на… как это называется? Экзи… эксо…
— Ритуал экзерцизма.
— Точно! Но ритуал же сработал, а? Духов нет, нет и галлюцинаций! Ты мне лучше скажи, раз ты последним был в РОВД, признались эти «производственники» в убийстве Дуева и Шляпиной?
— Конечно! — Леня махнул рукой. Его эта тема занимала меньше, чем разоблаченный «полтергейст», и он скороговоркой закончил: — Шляпина нашла план подвала и поняла, что в неизвестное помещение есть выход из магазина. Они целились в нее через окно феиной квартиры, когда неугомонная председательша в который раз явилась ругаться, но у них не получилось. Тогда ее подкараулили около парка Победы… А с Дуевым они просто перепсиховали: Сашка слышал, как в первый же вечер старикан тебе выболтал то, что рассказывала ему Шляпина о подвале. Сашка позвонил по сотовому Вадику, тот и примчался…
— А почему вылетали пробки?
— Просто был сильный перепад напряжения. Жилые дома не приспособлены для таких… напряжений.
Мы помолчали.
— Леня, — позвала я.
— Что? — Он поднял голову и грустно посмотрел на меня.
— Помнишь, с чего мы начали? Су-Джок-терапия, кажется? — Я протянула ему ладонь. — Я чувствую, что мне нужен массаж.
Леня посмотрел веселее, взял мою руку, открыл рот, и я приготовилась выслушать лекцию про что-нибудь интересное. Часа на два. А если понравится, то и подольше.
