Полина смотрела на нее не отрываясь. Что-то в ее взгляде смущало Серафиму. Полина еще раньше заказала лимонад и сейчас, потягивая напиток через трубочку, рассматривала Серафиму. Та подумала, что иногда лучше играть с открытыми картами. Есть шанс расположить к себе собеседника. А раз есть шанс, то можно и рискнуть…
– Я должна сказать, что я вас обманула. Я не была знакома с Верой, но мне действительно нужно поговорить о ней.
Какое-то время они обе молчали. Потом Полина изрекла:
– Я так и думала.
– Почему?
– Интуиция, – кратко бросила она. – И о чем вы хотели поговорить? Если вы не знали Веру, то вам до ее жизни и смерти не должно быть никакого дела. Разве я не права?..
Серафима как психолог понимала, что ей нужно тщательно выверять собственные слова. Иначе этот хрупкий контакт прервется, и Полина уйдет…
– Мне показалась странной ее смерть…
– Вы сыщик? Вас нанял Виктор Николаевич?
– Это кто?
– Верин отец. Виктор Николаевич Борцов.
Бармен Вадик принес лимонад и поставил перед Серафимой.
– Ваш заказ.
– Спасибо.
Когда бармен отошел, Серафима выдохнула:
– Нет. Меня никто не нанимал.
– А что тогда? – с нажимом произнесла Полина. – Зачем вам понадобилась я? Зачем вам это расследование? Вам, судя по вашим же словам, постороннему человеку, не знавшему Веру. Мне это представляется весьма странным, если не сказать больше.
Серафима отвела взгляд в сторону. Трудно лгать, но непросто и говорить правду…
– Дело в том, что Верина смерть, мне кажется, связана с гибелью еще одной жительницы вашего города, Вероники Усольцевой. Знали такую?
– У нас город небольшой. Веронику я знала… А… вы с ней вместе попали в аварию недавно. Так?
– Откуда вы знаете? Прессе ничего не сообщалось.
– У нас закрытый чат по новостям. Мы, сотрудники банка, должны быть в курсе всех последних событий. Там была ваша фотография. Теперь я вас вспомнила. И поняла, почему ваше лицо сразу показалось мне знакомым.
– Вот как!
– Вы ведете самостоятельное расследование? Вас кто-то нанял?
Серафима с силой качнула головой.
– Нет. Никто.
– А почему я должна этому верить?
Вопрос повис в воздухе.
– Я хотела бы понять, что случилось… Ведь катастрофа, в которую попали мы с Вероникой, не была случайной…
Полина помешала трубочкой коктейль в стакане и подняла на Серафиму глаза.
– А надо ли? Веру уже не вернешь. Стоит ли копать в этом направлении? Судя по всему, это небезопасно.
Полина высказывала весьма здравые мысли. А вот Серафима…
– Почему вы считаете, что не надо? – встрепенулась она.
– Интуиция… – пожала плечами Полина.
Ее плечи были усыпаны веснушками.
– Вы с Верой дружили еще со школы? Были давними знакомыми?
– Посмотрели мою страницу «ВКонтакте»? Заранее собрали информацию. Так ведь сейчас обычно и делают. На основе соцсетей составляют полный профиль. Интересы, поездки, покупки… – Полина нагнула ниже голову, а потом резко вскинула подбородок вверх. Серафиме показалось, что на ее глазах блеснули слезы. – Да. Мы с Верой дружили. Со школы. Я ведь здесь, в этом городе, новенькая. Не старожилка. И родилась не тут, а в Казахстане. Мы с родителями приехали в этот город, когда я училась в пятом классе. Спустя годы они перебрались в Москву. Вместе с Леркой, это младшая сестра. А я пока здесь. Чтобы вы не гадали, что меня держит в этой дыре, наверняка вы так думаете, раз москвичка, могу сказать, что здесь работает мой жених. А если переезжать, то надо все хорошенько обдумать. Костю пока все устраивает. А раз устраивает его, то, значит, и меня тоже.
– Может быть, все-таки расскажете о Вере? – попросила Серафима.
– Ну, раз хотите… – На какое-то время Полина замолчала, словно собираясь с мыслями. А потом снова заговорила: – Вера была не похожей на других. Ее, если честно, тяготил титул первой девушки города. Иногда она в шутку называла себя Одинокой принцессой. Правда, в этой шутке было много горечи. Сами понимаете – повышенное внимание, зависть, шепот за спиной… Вера очень комплексовала, переживала из-за этого. Во мне она отдушину какую-то видела… У нее ведь не было подруг.
Серафима вспомнила характеристику, данную Вере Жанной, ее квартирной хозяйкой. «Несколько малахольная», «не в себе».
– Вера хотела стать психологом, неплохо рисовала, – продолжила Полина. – Правда, о том, чтобы серьезно задуматься о профессии художника, речи не было. Родители бы не одобрили ее выбор. То же касалось диплома психолога… Родители хотели видеть ее исключительно юристом. Таково было их представление о том, чем должна заниматься их дочь. Они так видели ее будущую жизнь и карьеру. Она закончила юридический в соседнем городе. Совсем недалеко отсюда.
– А почему не в Москве? Или в другом крупном городе?
– Борцовы не хотели отпускать Веру одну. Они ведь над ней тряслись со страшной силой. Вера жила словно в золотой клетке. У них прекрасный дом-дворец на берегу озера Черный Ручей. Я всегда удивлялась: почему такое название – вода в нем кристально чистая, прозрачная… Там все как полагается: охрана, прислуга; была еще квартира в городе… Там тоже все под присмотром. Веру это тяготило. Ей хотелось нормальной человеческой жизни. Но ее отец, бывший мэр, был непреклонен. «Ты у меня одна, тебе все завидуют. Нужна осторожность во всем». Вере эти речи порядком осточертели.
– А мать? Вступалась за дочь?
– Галина Ивановна во всем слушалась мужа. Он был главой семьи, а она его тенью. Они прожили всю жизнь вместе. Единственный брак. Хотя изменял он ей всегда. Но аккуратно. Без скандалов, без вынесения на широкую публику. Старался сохранять определенный политес и секретность. Но народ-то о его пассиях знал. В нашем городе разве можно что-то утаить? Последняя его любовница была почти ровесница Веры. Кончила какие-то курсы дизайнеров, занималась чем-то еще. Потом продала шикарную квартиру, подаренную Борцовым, и рванула, говорят, в Москву… А может, куда-то еще. За границу… никто, короче, толком не знает. У нас ведь так. Свалил из города, и следы как будто песком заметает. Был человек – нет его. Все, память исчезает моментально… А знаете, почему я вам все это рассказываю?
– Нет.
– Да потому что если Вере помогли утонуть, то я очень хочу, чтобы этого подонка нашли, чтобы он горел синим пламенем. Чтобы он был наказан по всей строгости закона. Без снисхождения и смягчающих обстоятельств. Вера не заслуживала такой смерти. Она была хорошим безобидным человеком. Мне жаль ее… я не знаю – кто мог это сделать. У нее ведь даже врагов-то не было.
– А как с личной жизнью?
Полина вздохнула.
– Ну какая там может быть личная жизнь при таком отце. Я думаю, что в конце
