Он лег в джипе, проспал почти до самого вечера. Антон поддерживал огонь в костре, играл с Раджем. Они поели, и Каракуль приступил к сборам. Два пистолета, патроны и гранаты рассовал по карманам, «узи» повесил на шею, надел куртку. Прихватил и веревку, аккуратно свернул ее и засунул за пазуху. Вечера холодные, еще апрель, так что никого не удивит кожаная куртка, а днем люди уже ходят налегке.
– Ты на войну собираешься? – поинтересовался Антон.
– Всякое может быть, – проговорил Каракуль, сунув за голенище нож и тщательно зашнуровывая армейские ботинки. – Ну, бывай, Антон.
Он протянул пятерню, мальчик ударил по ней своей ладошкой и надел рюкзак.
– А рюкзак зачем? – нахмурился Каракуль.
– Так мы же на войну идем.
– Антон, – строго сказал Каракуль, присев перед ним, – это не игра. Я не могу тебя взять с собой, пойми. Я вернусь, обещаю. И найду твою маму. А ты лезь в джип.
– Ну ладно, – неожиданно согласился тот. – Иди.
Уходя, Каракуль несколько раз оглянулся. Антон опустил рюкзак на землю, глядел ему вслед у дымящегося костра. Очень скоро за деревьями и кустарниками его не стало видно. Вечерело. Каракуль поспешил выбраться на дорогу, по лесу в сумерках идти трудно, сумерки в зарослях превращаются в ночь. По лесным тропам охотников бродить в вечернюю пору не сыщешь, да и днем здесь редко кого встретишь, поэтому не опасался людей. Добравшись до дороги, Каракуль побежал спортивной трусцой, когда сбилось дыхание, перешел на быстрый шаг. Но вскоре уловил ухом, что не один в лесу. Он тут же свернул с дороги, спрятался, выглядывая из зарослей. И точно. Вскоре показались... Антон с рюкзаком за плечами и Радж! Каракуль выскочил из укрытия, взбешенный до такой степени, что готов был снять ремень и отходить мальчишку как следует:
– Это что такое? Я где сказал быть? А ну поворачивай!
– Я не найду дорогу, – сказал виновато Антоша.
– Так, – Каракуль скрипнул зубами. – Что ж, вернемся вместе. Я никуда не пойду. Теперь только завтра смогу выбраться и попытаться найти твою маму. Идем, идем назад. А она там одна, ей хуже, чем тебе и мне. Из-за каприза сына, который думает только о себе...
– Хорошо, Каракуль, – произнес Антоша задрожавшим голосом, – мы с Раджем подождем тебя здесь. Только ты... приходи...
Мальчик шмыгнул носом, опустил глаза, пряча слезы. Ему было страшно. А кто сказал, что Каракулю не страшно? Он не знал, чем закончится сегодняшний поход. От мысли, что впереди его ждет не просто неудача, возможно, смерть караулит, подступал к горлу комок, вызывавший тошноту. Каракуль с усилием проглатывал его и старался не думать о грядущих событиях... Но перед ним всего лишь ребенок, который боится остаться один в темном лесу.
– Ладно, идем, – сжалился. – Дойдем до города, где-нибудь спрячешься и будешь ждать меня, понял? А сейчас бегом, марш!
Антоша сопел, но бежал за Каракулем, стараясь не отставать. Так набрели на небольшую площадку, откуда просматривался весь город. Ночь еще не спустилась, солнце недавно село за море, но в городе уже зажигались электрические огни. Каракуль высматривал, в какую сторону податься, чтобы не натолкнуться на легавых. Антон услужливо протянул ему половину бинокля. Каракуль удивленно повертел его и приставил к глазу, не поблагодарив Антошу, так как все еще сердился на него. Покрутив колесико, настроил. Ничего подозрительного не обнаружил, так это же окраина, здесь вряд ли засели менты в поисках беглеца. И тут у самого спуска, немного наискосок, заметил машину. Машина нужна как воздух! Он предполагал захватить ее в городе, что опасней во сто крат.
– Бегом, марш! – скомандовал Каракуль и ринулся вниз.
Средних лет мужчина и женщина приехали на пикник, о чем свидетельствовали костерок, расстеленное одеяло, бутылка вина и стаканы, на шампуры мужчина нанизывал мясо. Изучив в одноглазый бинокль обстановку вокруг, Каракуль, приказав шепотом Антоше сидеть в кустах, смело вышел к ним:
– Граждане, пикник отменяется.
Женщина ахнула от неожиданности, а мужчина поднялся:
– В чем дело?
– Мне нужна машина часика на два – на три, – сказал Каракуль, улыбаясь, дабы смягчить шок от странной просьбы, смахивающей на ограбление. – Я ничего плохого вам не сделаю. Машину верну, честно. И заплачу.
Улыбка не помогла. Женщина сжалась, а мужчина пошел в наступление, достав из кармана почти игрушечный пистолет:
– А ну пошел отсюда, козел! Я сказал – быстро вали!
Каракуль сделал вид, что пистолет произвел на него впечатление, повернулся, якобы собираясь уйти. В следующую секунду резко развернулся, распахнув куртку и наставив автомат на мужчину. Скороговоркой, но очень вежливо и улыбаясь, сказал:
– За время, что буду подыхать от твоей пули, я успею выпустить в тебя всю обойму. Поверь, вылетает она за несколько секунд. Ты станешь трупом раньше, чем я.
Глаза мужчины лихорадочно забегали, возможно, он искал помощи у дамы, но та стала просить не трогать их.
– Да кто вам сказал, что я вас трону? – успокоил ее Каракуль, хотя она не поверила ему и дрожала от страха. Он крикнул: – Бросай игрушку, мужик. Радж! Ко мне!
Завидев огромное черное чудовище, несущееся на них, женщина закричала, закрыв лицо руками. Мужчина тут же бросил пистолет к ногам грабителя. А Радж сел рядом с Каракулем, вывалил язык и алчно уставился на мясо, потягивая носом. Каракуль достал веревку, связал мужчине руки за спиной. Когда направился к женщине, она завыла:
– Что вы хотите? Не смейте!
Каракуль быстро связал и ее, принося извинения за неудобства. Затем усадил даму возле мужчины поближе к костру, укрыл одеялом, ведь ей сидеть придется долго, а впереди холодная ночь. В карман рубашки мужчины сунул пятьдесят долларов:
– Это компенсация, я все по-честному.
Мясо мигом проглотил Радж, пока Каракуль связывал людей и заводил машину. Тем временем Антоша выбежал из кустов и без приглашения забрался на сиденье сзади.
– Антон! – рявкнул Каракуль, не находя нужных слов.
– Не выйду, – предупредил упрямо мальчик. В это время Радж, доев и хлеб на тарелке, ринулся к ним, залез к Антону, который обнял пса. – Мы тебе пригодимся.
– Вы?! Мне?! – справедливо возмутился Каракуль, разворачивая автомобиль. – Откуда ты свалился на мою голову?! Ты меня достал! Я тебя выпорю.
Антоша понятия не имел, что такое порка. Из всех видов наказания хорошо познакомился только с углом, потому не испугался, а, довольно улыбаясь, смотрел в окно.
У Адама Рудольфовича и правда был день рождения. Отмечал его всегда пышно, ведь ОН появился на свет в этот день. Однако сегодняшний праздник омрачил звонок Хачика, выявил предательство Тимохи. В Гоги не сомневался, это человек преданный, проверенный, следовательно, о Лии рассказал Хачику Тимоха. Встречал гостей с напускной веселостью, душу же его раздирала жажда мести. Ударили – ответь. Это закон. И он намерен ответить предателю, чтобы другим неповадно было.
В ресторан к Адаму Рудольфовичу съезжался самый разнообразный народ. Столы, разумеется, ломились от закусок. Но вот пикантная деталь, всячески обсуждаемая за спиной Адама: спиртные напитки он выставлял на стол своего производства, разлитые в соответствующие бутылки, запечатанные по всем правилам, даже с акцизными марками. Правда, эта спиртная продукция может соперничать с настоящей, но все же как-то несолидно поить гостей самогоном, – поговаривали после приемов у Адама. Вполне вероятно, в нем говорила гордость за собственное производство, а может, жадность не давала выбрасывать на ветер деньги. Адама пересуды не смущали, он о них знал, искренне возмущался «сплетнями».
Собрались, естественно, местные чиновники, из прокуратуры, верхушка ментовки и просто богатые люди. Нескольких друзей пригласил, не входящих в число нужных особ. Это те люди, с которыми ему нравится проводить время за шахматами, на природе, они «без задней мысли», потому что занимаются умственным трудом и делить им с Адамом нечего. С друзьями Булькатый вовсе не барон, а обычный человек, счастливый от сознания, что ни один из приятелей не угостит его ядом. С ними он по-настоящему отдыхает.
Хачатура Кареновича встретил как дорогого и почетного гостя, усадил рядом с собой. Неизвестно, что еще стало известно Хачику и как он отреагировал на заговор против себя. Предстояло заверить его в любви и уважении, перевести стрелки на недоброжелателей, интригующих против обоих. Задача сложная, ибо Хачик далеко не глуп.
Тимоха принес в подарок китайскую вазу, какие штампуют неподалеку от Сочи. Но ваза красивая и дорогая, выдержит конкуренцию с китайским фарфором. Адам пригласил также и Петю Шкалика, а то как-то подозрительно выглядела бы тусовка с Хачиком и Тимохой, но без Шкалика. Вот чего стоит ошибка, одна-единственная ошибка – терпи теперь всякую гадость за праздничным столом. В семь с небольшим заняли столы и подняли первый тост за здоровье Адама Рудольфовича.
