Закончив, Ульяна замолчала. Дмитрий стряхнул пепел с сигареты. Он курил уже пятую. Беспрерывно.
– Н-да… – выдохнул он вместе с дымом. – Заварилась каша.
– Жена Егошина с тобой связывалась?
Он посмотрел на нее рассеянным вглядом.
– Ты о чем? А… эта… Да, выходит на связь время от времени. По версии, которую я ей скармливаю – я ищу ее пропавшего муженька. Об остальном – молчок. Пока все не распутаю до конца.
– Ты еще ничего не рассказал о себе, – робко начала Ульяна. – Ты пошел за Алиной… И что дальше?
– Дальше… – Он смотрел на Ульяну таким взглядом, словно видел ее впервые. – Ох, старушка, лучше не совать тебе нос во все эти дела. Алина… в общем, там все запутанно и круто. Круто в смысле опасно. Меньше знаешь, крепче спишь – актуальный лозунг на все времена. Подумай об этом на досуге.
– Ты Егошина-то видел? Куда он пропал?
– Все потом…
Он замолчал, потушил сигарету и забарабанил пальцами по столу.
– Слушай, ты, кстати, мне понадобишься в самое ближайшее время. Я собираюсь связаться с Мачелли.
– Зачем?
Он нахмурился.
– Чтобы до конца разобраться во всем. Я представлюсь журналистом из России, который собирает материал о судостроительном бизнесе. – Он посмотрел на Ульяну, потом махнул рукой. – А, ладно, что-нибудь придумаю. Первый день в журналистике, что ли. Мне ты нужна для связи.
– Я? – удивилась Ульяна.
– Я не могу сразу выйти на него сам. Он насторожится. А ты будешь передаточным звеном. Усекла?
– Усекла, – машинально повторила Ульяна. – А что именно ты мне предлагаешь?
– Надо как следует подумать. Я тебе позвоню на днях и скажу. Может быть, даже завтра. Где ты живешь?
– В нашем отеле. Ты так неожиданно исчез и не подавал никаких признаков жизни. Я уже не знала, что и думать…
– Ладно, все, сама понимаешь, я, как на горячей сковороде, кручусь-верчусь, и мне еще задницу поджаривают. Побыла бы сама на моем месте – взвыла бы сразу.
– А зачем тебе все это надо? – спросила Ульяна и тут же прикусила губу. Может, она зря спросила, сейчас Дмитрий вспылит, отчитает ее, опять исчезнет…
– Это бабки, – коротко бросил ее жених. – Не просто большие бабки, а охренительные. Надоело горбатиться за копейки. Сама знаешь, как я работаю. Гибрид лошади и волка. А что толку? Практически никакого. А здесь шанс, который выпадает, прямо скажем, не каждый день. И даже не каждый год. Думаешь, я упущу его? Ни за что, буду лохом последним, если упущу.
Голос Дмитрия зазвенел, он тут же обернулся, словно кто-то мог их подслушать.
– В общем, ты все поняла? Значит, так, сиди в отеле и жди моего звонка. Ты мне можешь понадобиться в любую минуту.
– А ты где остановился? Ты мне так ничего и не сказал.
– Конспирация, – глубокомысленно заявил Дмитрий. – Пока тебе этого лучше не знать. Я же сказал: меньше знаешь, крепче спишь. Ничего, Уль, скоро все закончится. Я получу свои бабки, и мы куда-нибудь рванем. Хочешь, поедем в Таиланд или на Сейшелы. Или махнем на Маврикий. Один чел из нашей редакции ездил туда, говорит, балдеж полный, рай во плоти.
– Не знаю… – протянула Ульяна. Странное дело, сейчас ее не прельщали никакие поездки, хотя месяц назад она бы, наверное, визжала от восторга, если б Дмитрий предложил ей это. А сейчас… Только ли напряжение последнего времени в этом виновато? Или все-таки дело в другом… Она смотрела на Дмитрия и не испытывала ни чувства восторга, ни любви. Только облегчение от того, что он жив-здоров. И это пугало ее. Неужели стоит побыть какое-то время врозь, чтобы понять, что они разные люди, слишком разные. Ульяна подавила вздох.
– Не вешай нос, старушка, я понимаю, что ты сейчас в трансе из-за всей этой ситуации, но скоро все наладится. Вот увидишь, это произойдет очень скоро.
– Дим! Ты мог вообще-то позвонить, как-то дать о себе знать. Я же места себе не находила. В голову всякие ужасы лезли. Ты обо мне подумал или я для тебя ничего не значу?
Дмитрий сморщился как от зубной боли, было видно, что Ульянины слова ему не очень-то понравились.
– Ладно, ладно, – торопливо сказал он. – Я немного, конечно, виноват. Но не мог свободно выходить на связь, за мной следили. А если бы тебя вычислили, представляешь, что было бы. Мне не хотелось тебя подставлять. Понимаешь? Здесь такие аферы обнаружились…
Дмитрий взглянул на часы.
– Ну что – чмоки-поки. Нежности и все такое. – Он потрепал ее по руке. – Первым пойду я. А ты еще какое-то время посиди. Жди моего звонка, ясно?
Дмитрий ушел. Глядя ему в спину, Ульяна поймала себя на мысли, что это абсолютно чужая спина. И вели они себя как совершенно чужие люди. Он даже ни разу не поцеловал ее. Ульяна с удивлением поняла, что для нее это почему-то в порядке вещей.
Вечером позвонил Андреа.
– Как прошел день?
– Отлично. А у тебя?
– Нормально. – Он замолчал, а потом неожиданно сказал: – А я скучал по тебе.
– Правда?
Возникла пауза.
– Алло! Алло!
Он откашлялся.
– Правда.
– Спасибо.
– Чем ты сейчас занята?
Она была в ванной и, бросив мимолетный взгляд в зеркало, сказала:
– Ничем особенным. Стою под душем.
– А я могу предложить нечто лучшее.
– И что же?
– Прогулку по ночному Риму с заходом в симпатичное кафе.
Опять возникла пауза. Сердце билось ровно, а вот губы растянулись в улыбке. Хорошо, что он не мог видеть, как она пялится на себя в зеркало.
– Ты меня слышишь? – спросил он.
– Слышу.
– А почему молчишь?
– Думаю. Сразу ответить или подождать.
Ответом ей был звонкий смех.
– С тобой не соскучишься.
При виде Андреа она почувствовала, как ее сердце ухнуло в пятки, а потом взмыло вверх. Как птица, выпущенная из клетки. И из-за этой внезапно нахлынувшей радости она ощутила слабость, и у нее закружилась голова.
– А вот и я. – Андреа широко улыбнулся.
«Красив как бог, – в который уже раз подумала Ульяна. – Я рядом с ним – серая мышка. Без вариантов. Хотя у меня всегда была заниженная самооценка по поводу собственной внешности, это мне еще Маринка говорила: «Меняй, подруга, приоритеты. На первом месте всегда должна быть ты сама. Самая красивая и любимая. Если женщина себя не обожает, вряд ли ее будут обожать другие. Есть хорошее упражнение для этого: встань перед зеркалом и признавайся себе в любви. Да не тихим шепотом. А во всю глотку. Можно даже целую оперную арию спеть». И чего я только раньше арии не пела?»
– Привет!
Андреа наклонился и чмокнул ее в щеку.
– Отлично выглядишь! – сказал он.
– В темноте?
– В темноте особенно.
Ульяна почувствовала, что краснеет.
– Умеете вы, итальянцы, говорить комплименты.
– Национальные традиции. Надо же ее как-то поддерживать. Во всяком случае, я стараюсь. А то ты подумаешь: какой странный итальянец, не умеет говорить приятные слова.
– Видно, что стараешься, – сказала Ульяна и тут же укорила себя за это. Не обидится ли Андреа за ее выпад?
Но он взял ее за локоть.
– Я обещал показать тебе ночной Рим, а обещания надо выполнять.
Рим был великолепен и ночью. И Ульяне было немножечко стыдно от того, что она почти забыла Дмитрия: вместо того чтобы радоваться, что с женихом все в порядке, она испытывает почти безразличие. А вот от взгляда этого итальянца, которого она знает без году неделя, голова так странно и сладко кружится, и все вокруг временами прячется в легкой дымке, а временами – так четко и ясно видно, как будто она смотрит на мир в бинокль.
Ночные огни плавились, дрожали, переливались… Здания освещались цветом тусклого золота, а сверху бархатная темнота окутывала город…
На ночь Андреа остался у нее. В темноте в его глазах горел, отражался тот же мягкий золотистый свет огней ночного Рима. Его руки скользили по ее телу, и от этих прикосновений оно плавилось, и все в ней откликалось навстречу ему… И возникло чувство, что они знакомы много-много лет…
«Интересно, – думала Ульяна, прислушиваясь к мерному дыханию Андреа. – С Дмитрием я прожила почти год, но мы так и не стали по-настоящему близкими людьми. То ли оттого, что разные по характеру, или дело в другом. В том, что нам не судьба быть вместе, не положено…»
Она приподнялась на локте и посмотрела на спящего рядом мужчину. Ей вдруг захотелось разбудить его и поговорить, ей казалось преступным спать, когда им так много нужно сказать друг другу. Она ничего не знает о его детстве, о его друзьях, увлечениях. Ей почему-то показалось страшно важным узнать это…
Но она не стала будить Андреа, только положила руку ему на грудь и прикорнула рядом. Однако уснула не сразу, какое-то время просто лежала и смотрела в темноту.
Утром Андреа ушел, пообещав позвонить, как только освободится.
А вот Дмитрий так и не объявился, хотя Ульяна прождала весь день его звонка.
Его телефон по-прежнему был «вне зоны доступа». Куда он пропал, злилась Ульяна. Появился и исчез. Он ей толком ничего не рассказал, дал задание дожидаться его звонка. Несколько раз она доставала клочок бумаги с записанной аббревиатурой ASPF, словно он мог рассказать ей, в чем дело. Она понимала, что нужно обо всем рассказать Андреа, и вместе с тем оттягивала этот момент. В таком случае придется рассказать и все остальное. О встрече с Дмитрием, о том, что она разболтала об их расследовании… То есть фактически расписаться в предательстве.
