Чистяков зыркнул на Мостового глазами, но воздержался от ответного выпада в его адрес. «Потом отыграюсь», – злорадно решил Игорь.
– Снизу фонарем посвети в трубу, – посоветовал Чистяков Борису, – а я в люк сверху гляну, на чем там кошка висит.
Обследование показало, что детишки в подъезде оказались с выдумкой. Кошку не просто бросили в мусоропровод, ее отправили в полет в картонной коробке. Видать, кошка была мелкой или это был котенок-подросток. Дети коробку с кошкой протолкнули в люк мусоропровода второго этажа, но она сразу же застряла в трубе. Как свидетельство преступления на месте оказалась и палка, которой коробку попытались протолкнуть вниз. Протолкнуть коробку далеко вниз не удалось, а вот палка застряла вместе с коробкой в трубе мусоропровода. Почувствовав присутствие людей, кошка снова стала орать. Эхо усиливало звуки и разносило их по всему подъезду.
– Ну, что там? – спросил Мостовой, когда Чистяков спустился вниз.
– Плотно сидит, – ответил Игорь, принюхиваясь к своей одежде, которая начала впитывать специфические ароматы мусоропровода. – У кошки веса не хватает, чтобы провалиться вниз вместе с коробкой.
– Может, протолкнуть чем-нибудь? – предложил Борис, поведя носом и отступив от Чистякова на шаг.
– Уже до нас пробовали. Тут что-нибудь другое нужно. Там в паре мест есть зазор между коробкой и стенкой трубы. Если бы веревку протащить, а сверху привязать палку длиной по диаметру трубы… Потом снизу будем тянуть коробку.
– А как ты веревку спустишь в трубу, да еще и попадешь в зазор?
– Надо в машине у нас посмотреть, что-нибудь тяжелое, но маленькое.
– Мальчики, ну думайте скорее, – писклявым голосом встряла в разговор Синицкая, – кошечка там плачет.
– Кошечка у нее плачет, – проворчал Чистяков и пошел к машине.
Порывшись в снаряжении и инструменте, спасатели остановили свой выбор на небольшом ломике, один конец которого был слегка изогнут и приспособлен под гвоздодер. Повесив на плечо тонкую капроновую веревку, Чистяков направился на второй этаж. Ориентируясь на свет фонаря, которым Борис светил снизу, Игорь стал спускать на веревке ломик, пытаясь попасть в просвет между коробкой и стенкой трубы. Кошка зашипела, ударила лапой по ломику и забилась куда-то в край коробки. «Ладно, не сердись, – подумал Чистяков, – тебя же спасаем».
Наконец ломик проскользнул в просвет и потянул веревку вниз. Теперь осталось самое главное – привязать к концу веревки, который остался в руках у Чистякова, приготовленную палку и бросить ее вниз так, чтобы она легла поперек застрявшей в трубе картонной коробки. Спасатель лежал животом на краю грязного люка мусоропровода и в полной мере вдыхал все миазмы, восходящие снизу к его носу. Он физически ощущал, как запахи впитываются в его одежду, кожу, волосы. Он знал, что эти запахи будут преследовать его еще пару дней после мытья и стирки. В этом отношении работа в МЧС проигрывала по сравнению с работой в горноспасательной службе, откуда он пришел в бригаду.
Наконец все было готово.
– Тяни, Боря! – крикнул Чистяков в трубу, достал свой фонарик и стал светить вниз на коробку.
Палка легла не так, как хотелось бы. Она захватывала только край коробки и могла легко проскочить вниз. То есть все произошло примерно так, как Чистяков и боялся. Несмотря на то что Боря пытался тянуть медленно, без рывков, палка выскользнула и упала в мусорный бак. Коробка при этом шевельнулась, но осталась сидеть в трубе плотно. Кошка снова зашипела.
Чистяков выругался вслух и испуганно оглянулся. Никто не услышал. Пришлось спускаться вниз за веревкой, но теперь спасатель понял свою ошибку и знал, как действовать. Он не стал пропускать веревку в зазор между коробкой и стеной. Тяжести ломика хватало на то, чтобы опуская его рывками на веревке, пробить дыру в картоне примерно посередине коробки. Кошка шипела и при каждом ударе ломика била его лапой. Зверек был воинственный и бесстрашный.
Наконец ломик провалился в пробитую дыру, и Чистяков стал спускать его вниз. Подсвечивая себе фонариком, он прицелился и отпустил конец веревки с привязанной к нему палкой. Коробка снова шевельнулась, кошка громко взвизгнула и отскочила куда-то в сторону.
– Порядок, Боря! – крикнул в трубу Чистяков, уверенный на этот раз в успехе. – Можешь тянуть, только голову береги. Эта тварь в разъяренном состоянии, как бы тебе без глаз не оказаться.
Того, о чем предупреждал Чистяков, Мостовой боялся и сам. Он держал веревку, готовый в любой момент отшатнуться в сторону, как только наверху почувствуется хоть малейшее шевеление. Потянув за веревку, он почувствовал, как картонная коробка с шумом пошла вниз, цепляясь за стенки трубы. Наконец палка смяла картон, и коробка с кошкой грохнулись на кучу бытового мусора в бак под трубой. Кошка с истошным мяканьем выскочила из бака и пулей вылетела из бункера. «Ну вот, а ты боялась», – удовлетворенно сказал сам себе Чистяков и захлопнул крышку мусоропровода.
В кабину Чистякова Ольга не пустила. Она очень мило улыбнулась ему и показала пальчиком на рабочий отсек с оборудованием.
– Игоречек, может, ты там поедешь, а? От тебя так пахнет, правда.
Чистяков свирепо взглянул на Синицкую и послушно поплелся в задний отсек. «Вот так, – решил он, – от героя до изгоя один шаг. И я его преодолел». То, что от него пахло мусоркой, он чувствовал и сам. До конца смены он может переодеть форменную футболку, может, успеет принять душ. Если обстоятельства это позволят, конечно. Трясясь на сиденье и покуривая, Чистяков мечтал о том, чтобы по пути на базу не поступил новый вызов. Не хотелось в какой-нибудь ситуации предстать перед скоплением населения в таком вонючем виде. Там ведь могут быть и девушки. Доказывай потом, что это не твой природный запах.
Неожиданно Мостовой остановил «Газель». Чистяков выглянул в окно и сразу узнал место, где они остановились. Прямо перед ним возвышался дом, в котором жила семья Сухининых. «Если бы я не знал, что Вадик сейчас лежит в больнице, – поймал себя Чистяков на мысли, – то перекрестился бы». Опять дом 12 по улице Казачьей! Двигатель «Газели» заглох, и Игорь услышал, как одновременно хлопнули обе дверцы кабины. Куда это они?
Откатив дверь, Чистяков осторожно высунулся на улицу. Борис быстрым шагом двигался по улочке между домом 12 и детским садом. Синицкая мчалась за ним следом. «Куда это они?» – не понял Чистяков. Мостовой догнал какого-то мужичка в видавшей виды застиранной бейсболке неопределенного цвета и остановил его. Ольга подбежала и встала рядом. Чистякову было все интереснее и интереснее. Боря все теребил мужичка за плечо и задавал какие-то вопросы, а Ольга бегом помчалась в сторону детского сада.
«Ядрен корень, – понял Чистяков, – так это же тот мужичок, о котором нам Ольга в прошлый раз рассказывала, педофил-мастурбатор!» Захлопнув дверь машины, спасатель помчался к Мостовому. Подбегая, он услышал, как пойманный Борей человек возмущался и объяснял, что он дворник, что он тут убирает каждое утро и это его участок. Одновременно с Чистяковым подошли и Синицкая в сопровождении какой-то женщины. Женщина оказалась заведующей детским садом.
– Ну, да, это же наш Михалыч, дворник, – подтвердила заведующая с испуганными глазами. – Так это вы, девушка, про него в прошлый раз рассказывали? Господи, а я-то уж перепугалась!
– Так, Михалыч, быстро рассказывай, куда это ты каждый раз шастаешь по утрам, – велел Мостовой непререкаемым тоном.
– Чего это «шастаешь»? – начал пререкаться Михалыч. – Ничего я не «шастаю». Я территорию убрал, имею право по своим делам идти. Вы чего мне, милиция, что ли, проверять?
– Вон туда, – показала Ольга пальцем на полуподвал соседнего дома, – каждый раз туда забегает. И ключ у него от двери есть.
– Так там у него весь инвентарь уборочный хранится, – сказала заведующая, заметно успокаиваясь, что история с маньяком, объявившимся в районе ее детского учреждения, не подтверждается.
– Инвентарь, – подтвердил Михалыч.
– Пошли смотреть, – велел Мостовой и зыркнул на Михалыча недобрым глазом.
Борис уже понял, что версия со страшным мужиком, который пугал детей, лопнула, как мыльный пузырь. Он хотел просто убедиться во всем до конца. Для очистки совести.
– Пошли, Михалыч, пошли, – велела заведующая, – покажешь людям.
– А что показывать-то! – бубнил мужичок, идя к заветной двери и нашаривая ключи в карман своих брючишек. – Показывать! Поймали бандита! Показывай им.
Дверь он отпер явно привычным движением; не глядя, протянул руку вбок и щелкнул выключателем. Пыльная лампочка осветила несколько лопат в разной степени изношенности, метлы, скребки, какие-то ведра, тачку, рваные мешки и коробки. Сбоку у стены даже располагалось нечто, похожее на верстак. На верстаке стоял стакан, лежали хлебные корки и какие-то объедки в полиэтиленовом мешочке. На полу около верстака виднелось то, что скорее всего и заставляло Михалыча нырять сюда после уборки территории, – початая бутылка водки.
