– А чего знать-то? Ну, крадут людей и все, – Сашкино раздражение наконец-то нашло себе выход, – Что еще?
– Люди пропадают? – откуда-то с облаков спустилась Ксюха, – Куда пропадают?
– Вот и мы думаем – куда? – уставилась на подругу Катюха.
– А у нас дворник пропал, вы в курсе? Тетя Света целыми днями матерится, говорит, что найдет – убьет. В ЖЭКе сказали, что другого дворника не дадут, пусть у нас хоть все плесенью покроется. Третий день уж где-то бродит… – Оксана подняла на подруг свои невыспавшиеся глаза.
– Запил дядь Егор поди, – лениво потянулась Лариса.
– Не-а, похитили его с целью шантажа и выкуп будут требовать – сто тыщ мильонов! – сострила Алина и ущипнула Оксану за бок – Не спи, замерзнешь! Че ты по ночам делаешь, у тебя же выходные?
– Да хахаль у нее новый завелся, – прищурилась Саша, – Поди спать не дает. А?
– Дура ты, Сашка, и шутки у тебя дурацкие! Никакой он мне не хахаль. Просто человек хороший, вот и все… – возмутилась Оксана.
– Хахаль? – удивленно протянула Катя, – А давайте знакомиться с Оксаниным хахалем: должна же семья знать, в чьи недобрые руки отдает свою дочулечку!
У Кати всегда были комплексы по поводу того, что она самая младшая и самая благополучная из всей компании, вот она и пыталась как-то самоутвердиться, навязывая свою материнскую заботу Оксане, которая из всех пятерых была самая, на Катин взгляд, неприспособленная.
– А правда, – загорелась Алина, – давайте знакомиться! А, Ксюх? Может, мы тебя замуж сдадим наконец?
Борис опять задумчиво молчал и смотрел вдаль. Оксана передернула плечами и представила, под каким соусом она подаст своего загадочного ухажера, который неуклонно захватывал ее слабую душу и становился главным персонажем ее жизни. В этом было странно признаться самой себе, но это было так. Он приходил и уходил именно тогда, когда это было нужно. Он знал, когда молчать, а когда говорить, когда веселиться, а когда быть мрачным. И главное – он никогда не говорил о себе. Все – о ней. И о ее сыне.
– Ну, я не знаю, – помолчав, сказала она, – Надо ли вам это?
– Надо-надо! Давайте мы все поедем ко мне и там будем знакомиться! – бросила инициативу Алина.
Она открыла органайзер, быстро пролистала его и произнесла:
– Сегодня. В восемнадцать тридцать две – и ни минутой позже. Кино, вино и домино – я имею в виду культурную программу – за мной! Ну, я побежала – занятия в английской школе начинаются. Bay-bay, see yor later!
– И мне пора, – поднялся Борис, – работа, она, знаете ли, хоть и не волк, но… – он кивнул девушкам и быстро удалился.
Оставшиеся не нашли ничего лучшего, как расплатиться и пойти прогуляться по магазинам.
* * *
Оксана лежала на траве и смотрела в выцветавшее небо, по которому с огромной скоростью проносились холодные белые тучки. Последний солнечный день решено было встретить воскресным «валянием», как они с сыном в шутку называли приятное безделье в горизонтальном положении. Никита был столь любезен, что составил им компанию.
Андрюха пытался собрать все нападавшие уже листья в большую кучу, напевая при этом песенку собственного сочинения, про то, как приятно светит солнце, какая красивая мама лежит, какой вертолет они собрали из конструктора с дядей Никитой и как хороша жизнь, когда за щекой чупа-чупс.
Оксана похохатывала над неуклюжей медвежьей походочкой своего сынули, а Никита жевал травинку и смотрел на реку.
– Расскажи мне о своих подругах, – вдруг попросил он.
– Зачем? – подняла голову Оксана.
– Ведь ты собираешься меня с ними познакомить. Должен же я морально подготовится, – иронично отозвался Никита.
– Да? Ну, ладно, слушай. Номер первый – Алинка-балеринка. Она, конечно, не балеринка, но фигура – соответствующая. В совершенстве владеет английским и ищет своего прекрасного принца. Остра на язык и обожает готовить.
– Идеальная жена.
– Не перебивай. Номер два – Александра. Сандра, Сашка, для товарищей мужского пола – Алекс. Спортсменка, комсомолка – и все такое. Уложит двоих одной левой, прекрасно водит машину и совершенно теряется, когда за ней начинают ухаживать – для мужчин она обычно – свой парень, никому и в голову не приходит просить у нее нежности.
– Пацанка.
– Ваши остроактуальные замечания, Клара Захаровна…
– Чего???
– Нет, это я так. Дальше рассказывать?
– Угум.
– Потом – Катя. Катя – мажорка до мозга костей. Привыкла кататься, как сыр в масле и ни в чем себе не отказывать. Муж – бизнесмен, старше ее на пятнадцать лет. Катя любит вкусно поесть и при этом переживает из-за своей не в меру мясистой попки. В смысле, не манекенщица она, и это заметно.
Ксюха посмотрела на свои острые коленки и вздохнула.
– А еще у нее есть дочка, на которой я женю своего Дрюньку, когда вырастет.
– Да?
– А что, семья у них хорошая, богатая. Пусть парень пристроится, не то что мамка.
Никита выплюнул травинку и опять посмотрел на Оксану. Она продолжала:
– Гвоздь нашей программы – Лариска. Лорекс – это просто шило в попе. Все время ей не терпится влезть в какие-нибудь приключения. Принцип жизни: со всеми мужчинами не переспишь, но нужно к этому стремится. Богема: наркота, вечеринки, знаменитости. К ней на пьяной козе не подъедешь. Но мне она нравится с некоторых пор – наверно, с тех, как ее из дурки выпустили.
– У девушки нервы?
– У девушки с головой не все в порядке. А теперь она как-то притихла, стало в ней что-то такое напряженное. Она жутко талантлива, но разменивается по мелочам.
– Эстетствующая шлюха.
Оксана резко встала:
– Слушай, что за манера на всех ярлыки развешивать? Ты поаккуратней с определениями!
– Извини. Не хотел обидеть. Я просто подводил резюме твоим словам.
Оксанка остыла и подумала, что она сама как-то непривычно резковато отзывалась о подругах. А человек-то их не видел, вот и составил себе представление с ее собственных слов. Сама виновата.
– Ты не думай, – примиряюще начала она, – они очень хорошие, и я их люблю.
– А я и не думаю, – казал Никита и пошел играть с Андреем, – А кто тут у нас собирался полетать? А вот мы сейчас его забросим на самое высокое дерево! УУУУУУУУУУУ!
И начались визги, писки, хохот радостно взлетавшего в воздух малыша, который барахтался и пыхтел, будто маленький медвежонок. Оксана наблюдала за игрой с радостным удивлением.
Было ясно, что проснуться на этом пустыре он не должен был. Солнце нагрело щеку, отчего во рту было сухо и приторно. Язык распух, а в затылке саднило. Муха пыталась укусить его в глаз. Он дернул веком, и удивленная муха, басовито гудя, пересела на нос. Он вскочил, обжегшись о крапиву, и огляделся. Под пригорком блестела Волга, неподалеку тихо шелестел лесок. Город виднелся у подножья горы. Как он здесь оказался, не ясно было абсолютно. Он попытался подняться на ноги и понял, что, видимо, он просто много выпил.
* * *
Следователь Петров любил по вечерам смотреть в окно. Окно выходило на центральную улицу, и наблюдать за людьми было прелюбопытно. Петров считал себя великим психологом и гордился своим знанием теории человеческих типов и физиогномики. Вот парочка сидит в кафе напротив. Можно подумать, что у них роман. Ничего подобного. Эта женщина просто старается «раскрутить» его на выпивку, а потом смотаться под благовидным предлогом. Вот стайка наркоманов делает вид, что прогуливается, хотя ждут они все барыгу, который должен вернуться из Питера с грибами. Барыга не вернется: он вторые сутки ночевал в следственном изоляторе, а грибы сданы якобы на экспертизу. «Знаю я, какая у нас экспертиза – сами поди стрескали, пелевинщики фиговы…» – хмуро размышлял следователь.
– Иван Сергеевич, оперативная сводка! – раздался за спиной доверительный бас дежурного.
– Опять подкрался, скаут недоделанный – вздрогнул Петров и взял листок с наскоро (это было видно по отсутствию знаков препинания) набранным текстом оперативной сводки. В ней было написано:
«Сегодня в два часа дня поступил звонок о том что пропавший на прошлой неделе Семен Девятов вернулся сегодня днем домой в целостности и невредимости. Оперативная группа провела дознание. Состава преступления не обнаружено приведены убедительные доводы о реальных причинах отсутствия. Дело рекомендовано закрыть.
С такими же результатами завершились два других подобных инцидента. У всех пострадавших нет никаких претензий и пожеланий. Пострадавшими себя не считают. Отсутствие обосновали».
– Чертовщина какая-то, – пробормотал Петров, складывая листок в одну из двух кучек на столе.
В одной кучке лежали сводки о пропаже людей, в другой – об их возвращении. За последние два дня домой вернулись практически все ранее похищенные. За исключением двух маленьких детей. Все это Петрову перестало нравится уже очень давно, а неугомонные журналисты, которые круглые сутки буквально сидели у него на хвосте (один и сейчас торчал напротив в кафе и третий час пил одну и ту же чашку чая), просто сводили его с ума и связывали ему руки. Решительно действовать было запрещено и санкцией руководства. Почему?
