— Вали отсюда немедленно! — прошипела она. — Вали, козел, пока я милицию не позвала!
И мерзкий тип убрался, словно его и не было. Надежда оглянулась и увидела только задние огни уезжающей «Скорой». Вот тебе и раз!
Она подхватила обе сумки и отправилась домой, оставляя позади себя тонкую струйку варенья, которое потихоньку просачивалось сквозь сумку, и решая в уме два вопроса: какое разбилось варенье — смородиновое или черничное и как теперь оправдаться перед матерью. Вопрос о том, каким образом она вернет чужую сумку, Надежду не очень беспокоил. Вполне возможно, что найдется в сумке какой-нибудь документ или мобильник, а еще можно узнать, в какую больницу отвезли девушку, и сходить туда. А пока пускай сумка у нее полежит, сохранней будет.
После того как пострадавшую девушку увезли, толпа быстро растаяла, в основном разошлись по своим делам. Остались самые закаленные зеваки, которым совсем уже нечего было делать, они никуда не торопились и перешли через дорогу, чтобы понаблюдать за развитием отношений между водителями «Газели» и «Опеля».
Надо сказать, что скандал быстро закончился, не успев как следует разгореться. Приехавший гаишник призвал договаривающиеся стороны к порядку, быстро все измерил, опросил водителей и составил акт. К тому времени зеваки уже разбежались — кому охота в свидетели попасть? Водитель «Опеля» все валил на девчонку — выскочила, мол, на проезжую часть, он и свернул в сторону, чтобы не задавить. Таджик все причитал над пропавшим товаром и, даже получив справку об аварии, не успокоился, а все цокал языком — дескать, хозяин этой бумажке не поверит, и придется ему оплачивать пропавшие чипсы из своего кармана.
Когда все разъехались, улица стала прежней: станция метро, большой новый дом с магазинами внизу, несколько самых обычных ларьков — пункт приема платежей сотовой связи, ремонт обуви, простенькое кафе для водителей.
Снова появился худой вертлявый мужичок с оттопыренными ушами и криво торчащими редкими зубами. Воровато оглядевшись по сторонам, он зашел за ларьки. Остановился возле мусорного бака, достал пачку сигарет и неторопливо закурил. Струйка дыма от дешевой сигареты смешалась с опустившимся на город густым промозглым туманом.
Сделав несколько жадных затяжек, редкозубый мужичонка вытащил из-за пазухи тощий потертый бумажник — успел все же в толпе, окружавшей раненую девушку, подобрать, что плохо лежит. Раскрыв его, он внимательно ознакомился с содержимым.
Результат его разочаровал: в бумажнике оказалось всего триста пятьдесят рублей, фотография полной, сильно накрашенной блондинки, мятая квитанция из химчистки и несколько бесполезных карточек на скидки в обувных и хозяйственных магазинах.
Мужичок переложил деньги в свой собственный кошелек, а бумажник с дисконтными карточками и прочей бесполезной дрянью выкинул в мусорный бак.
— Совести у людей нет, — мрачно пробормотал он, затянувшись сигаретой. — Считай, с пустым лопатником ходит… Надо же и о людях думать! Понятно, что за таким кошельком и следить не надо — потеряла, так только лучше, новый купит…
Тут из тумана выступила темная фигура — высокий, немного сутулый мужчина в черном пальто с поднятым воротником, в надвинутой на самые глаза кепке.
— Минздрав последний раз предупреждает — курение опасно для вашего здоровья! — процедил человек в черном, сверкнув глазами из-под козырька.
Вертлявый мужичок закашлялся, заморгал глазами.
— Вот ведь напугал! — проговорил он, отдышавшись, и делано засмеялся. — А я-то думаю, куда ты подевался…
— Ты думаешь? — недоверчиво переспросил человек в черном. — Что-то непохоже… Ты мне лучше скажи — сделал, что я велел?
— Ну, не совсем… — промямлил мужичонка, отводя глаза. — То есть я почти было уже, но она…
— Что значит — не совсем? — прервал его собеседник. — Что значит — почти? Ты или украл у нее сумку, или нет!
— Ну вот зачем такие слова говорить? Вдруг нас кто-то подслушивает? — Мужичок опасливо завертел головой. — Что за слово такое — украл! Можно ведь иначе как-нибудь сказать — взял, допустим, или позаимствовал… А то сразу — украл! Это прямо не слово, а готовая статья Уголовного кодекса…
— Некогда мне с тобой церемонии разводить! — прошипел человек в черном. — Говори прямо — у тебя сумка?
— Нет, — редкозубый развел руками, — не сложилось… Я уже было ее подобрал, а тут тетка какая-то откуда ни возьмись, схватилась за эту сумку с другой стороны и принялась меня лупить… Вон, смотри, всю личность расцарапала и под глазом фонарь засветила…
— Ага, ты еще побои зафиксируй и выплату потребуй за производственную травму. Короче, значит, нету у тебя сумки… — Человек в черном ссутулился.
— Нету! — вздохнул карманник. — Даже у такого профессионала, как я, случаются иногда отдельные проколы… Слушай, друг, а на фига вообще тебе та сумка? Девчонка, по-всему, бедная, вряд ли у нее в сумке что-то было стоящее…
— А вот это тебя совсем не касается! — Из-под кепки мужичонку обжег неприязненный взгляд.
— Если хочешь, я тебе таких сумок двадцать штук нарежу! Это мне раз плюнуть! — бахвалился он, но слова прозвучали как-то неуверенно.
— Ладно, проехали! — Человек в черном отвернулся.
— Ну а коли так — прощения просим, — мужичонка потушил сигарету и сплюнул, — у меня еще дел много, я пойду…
— Никуда ты не пойдешь! — Человек в черном бесшумно переместился, оказавшись рядом с вором.
— Как это — не пойду? — Мужичонка оскалил редкие зубы и сунул руку в карман. — Кто мне, интересно, помешает?
Теперь он снова стал похож на сердитого шимпанзе.
— Да хотя бы я! — Тяжелая рука легла на плечо редкозубого. — Понимаешь, ты, профессионал хренов, я не люблю, когда меня водят за нос. А кроме того, ты мое лицо видел…
— Ничего я не видел! — испуганно забормотал мужичонка. — Вон у тебя все лицо закрыто — снизу воротник, сверху кепка…
Теперь он выглядел как самый настоящий трусливый заяц из мультфильма.
— А все-таки ты меня видел! — печально проговорил его собеседник. — А это непорядок…
— Да пошел ты… — Мужичонка попытался вывернуться и в это же время вытащил из кармана нож с выкидным лезвием.
Однако воспользоваться им не успел — из рукава черного пальто выскользнула проволочная петля, захлестнулась на его горле. Несчастный дернулся в сторону, но только сильнее затянул на своем горле удавку. Рот его широко открылся, глаза вылезли из орбит.
— За что… — прохрипел он, пытаясь вдохнуть.
— Я же тебе все объяснил, — спокойно ответил человек в черном. — Лично против тебя я ничего не имею…
Он резко дернул за петлю, и та глубоко врезалась в горло мужичонки. Несчастный воришка странно всхлипнул, колени его подогнулись, и он упал на грязный асфальт.
Человек в черном немного подождал, потом ослабил удавку, снял ее с шеи трупа и спрятал в рукав. Потом осторожно огляделся по сторонам, подхватил труп под мышки, легко поднял его и свалил в мусорный контейнер. Крышку контейнера он аккуратно закрыл и только после этого ушел, мгновенно растворившись в густом тумане.
Утром Надежда Николаевна проснулась поздно. Судя по царящей в квартире гулкой тишине, муж уже ушел на работу, что вызвало у нее острый приступ угрызений совести. Обычно она себе такого не позволяла, вставала вместе с мужем по будильнику и готовила ему завтрак. Сегодня, однако, она проспала и, выйдя на кухню, увидела там только своего рыжего кота Бейсика.
Кот сидел перед холодильником, на его выразительной морде было написано тихое, с трудом сдерживаемое страдание: судя по всему, он находился на грани голодного обморока.
— Бейсик, — проговорила Надежда сонным голосом, — я в жизни не поверю, что Саша ушел, не покормив тебя!
В ответ на ее слова кот тихо, жалобно мяукнул. Казалось, он хотел сказать Надежде: можешь мне не верить, но если я на твоих глазах умру от голода, сможешь ли ты потом спокойно спать? Сможешь ли жить, зная, что на твоей совести загубленная жизнь невинного создания? При этом он посмотрел на хозяйку так проникновенно и трогательно, что она не устояла и положила в его мисочку большую вкусную котлету. Бейсик с урчанием набросился на нее — и только тогда Надежда заметила пришпиленную к холодильнику записку:
«Надя, не корми Бейсика! Я его уже покормил. И пожалуйста, понаблюдай за ним — у него совсем нет аппетита, свой корм он есть не стал, я едва уговорил его съесть пару кусочков ветчины. Боюсь, не заболевает ли он».
— Ага, аппетита у него нет! — возмущенно проговорила Надежда. — С чем-чем, а с аппетитом у него полный порядок! Вот с совестью у этого кота большие проблемы! Глаза бы мои на тебя не глядели, наглый пожиратель котлет!
Кот взглянул на нее с явной насмешкой, проглотил остатки котлеты и отправился на диван — досыпать.
