– Можешь не отвечать,– сказала она.– Ты же пришел повидать Дотти. Я хочу предложить тебе выпить, потому что мне тоже хочется выпить, а я никогда не пью одна, если… если поблизости никого нет. Так что ты будешь пить, Рыжик?
Она высвободила свою руку и двинулась по направлению к кухне, плавно покачивая бедрами и плечами.
– Что угодно,– крикнул Шейн ей вслед.– Бренди, если у тебя есть.
– Само собой, есть,– донесся ее недовольный голос из кухни.– Если я смогу найти бутылку. Ты пока отдохни.
Шейн улыбнулся и прошел в гостиную. В глубине души он надеялся, что Дороти Ларсон придет не слишком скоро. Закурив сигарету, он огляделся вокруг. В хорошо меблированной гостиной царил уютный беспорядок типично женского жилища. Большая софа, стоявшая вдоль стены, была покрыта золотым парчовым чехлом с вышитыми драконами. На низком столике стояли две мраморные пепельницы, полные окурков. Два комфортабельных кресла у противоположной стены были живописно нагружены журналами, постельным бельем и предметами женского туалета. Музыка, которую Шейн слышал в коридоре, доносилась из колонок стереосистемы, подвешенных в разных углах комнаты. Детектив, не слишком разбиравшийся в классике, решил, что это Бетховен. В дальнем конце гостиной, за распахнутой дверью, виднелась небольшая спальня с неубранной двуспальной кроватью.
Расслабившись, Шейн благодушно прислушивался к позвякиванию бокалов на кухне; неожиданно он нахмурился и попытался понять причину своего умиротворения. Разумеется, это была женская квартира, и его пригласили сюда не просто как гостя, а именно как мужчину. Он чувствовал силу желания, исходившую от незнакомой женщины, быть может, бессознательную, но тем не менее требовательную и ждущую.
Женщина вернулась в гостиную с двумя бокалами в руках. В правой руке она держала пузатое страшилище, вмещавшее не менее четверти литра ароматного коньяка, а в левой – высокий бокал с кубиками льда, плавающими в
темно– коричневой жидкости, весьма похожей на бурбон. Остановившись рядом с Шейном, она протянула правую руку.
– На бутылке было написано «Наполеон», запах вроде бы приличный. Если хочешь чего-нибудь другого…
– Спасибо, это будет в самый раз,– Шейн взял бокал и пригубил коньяк.
Женщина опустилась на софу одним плавным движением, поджала босые ноги под себя и с наслаждением отпила из собственного бокала. Сделав глубокий выдох, она взглянула через плечо на открытую дверь в коридоре.
– Оставим ее открытой, ладно? Так ты сразу услышишь, когда придет Дотти.
Шейн пожал плечами.
– Мне и в самом деле надо бы встретиться с ней,– сказал он.– Но в то же время…– он поднял бокал.– Твое здоровье,– закончил он.
Женщина глядела на него, широко раскрыв глаза.
– Задал ты мне загадку, Рыжик,– прошептала она.– Никак не могу вычислить тебя. Ты и Дотти…– она многозначительно замолчала.
– Ты ее хорошо знаешь?
– Кого, Дотти? Мы с ней соседи вот уже три месяца. А ты друг этого шпингалета, ее мужа?
– Ральфа? – Шейн покачал головой.– Никогда не встречался с ним. Помедлив, он безмятежно добавил: – Насколько мне известно, он чертовски ревнив.
– Ты хочешь сказать, он ревнует свою жену? – ее глаза раскрылись еще шире, и она улеглась на софу, вытянув ноги. Шейн смотрел, как она складывает руки за головой, как потягивается всем телом, как ничем не стесненная грудь еще резче обозначается под блузкой. Ее неподвижные, широко раскрытые глаза, казалось, разглядывали какой-то предмет за его спиной.
– Не знаю, Рыжик,– хрипло сказала она.– Дотти – это леди. Да. Настоящая леди-сучка, совсем не такая, как я.
– А ты какая?
– Я – женщина, Рыжик. А то ты не видишь,– внезапно она села и улыбнулась. – Скажи мне еще, что ты не! понял этого в тот самый момент, когда впервые увидел меня в коридоре! Любой настоящий мужчина знает, когда он смотрит на настоящую женщину.
Закрыв руками лицо, она взглянула на него сквозь пальцы.
– Закрой эту проклятую дверь и запри ее, Рыжик,– в ее голосе звучало страстное желание.– Потом ты можешь поцеловать меня.
Шейн с сожалением осознал, что она была гораздо пьянее, чем казалось с первого взгляда. Бог ты мой, да если бы он был пьян, или она была бы немного потрезвее… Но в любом случае…
Он задумчиво повертел в руках бокал и решительно допил его содержимое. Поставив бокал на стол, он шагнул к ней. Женщина молчала, смотрела на него и ждала.
Шейн выдавил улыбку и яростно потер ладонью лоб.
– Проклятье, если бы не время…– сказал он.
– Я знаю,– женщина смотрела на него, не мигая.– Ты такой же, как и я, Рыжик.
Она казалась одинокой и печальной. Шейн подумал: а действительно ли она так пьяна, как он решил несколько секунд назад?
– Мы с тобой одной породы,– с понимающей улыбкой сказала она.– Корабли, что минуют друг друга в ночи. Но мы встретимся снова, Рыжик. В следующий раз мы не разойдемся.
Она зябко передернула плечами, закрыла глаза и снова улеглась на софу. Шейн стоял рядом и глядел на нее сверху вниз. Он понимал, что она ощущает его присутствие, и продолжал стоять, крепко, до боли, сцепив руки за спиной.
Секундой позже из-за открытой в коридор двери донеслось легкое постукивание каблучков по ступенькам лестницы. Шейн обернулся, расцепив руки, и тут же почувствовал мягкое, теплое пожатие: женщина, лежавшая на софе, взяла его за руку.
В дверном проеме промелькнула фигура стройной, хорошо одетой женщины с ключом в вытянутой руке. В квартире ЗБ щелкнул замок. Дороти Ларсон прошла к себе, ничуть не заинтересовавшись тем, что происходит за открытой дверью квартиры 4Б.
Шейн взглянул на женщину, которая все еще держала его за руку.
– Эй,– тихо позвал он.
Женщина открыла глаза и улыбнулась.
– Ты так и не закрыл дверь, Рыжик?
– В следующий раз обязательно закрою,– пообещал Шейн.
– О'кей,– сказал она.– В следующий раз. Она разжала пальцы и снова закрыла глаза.
Шейн вышел из квартиры, прикрыв за собой дверь, и надавил на кнопку электрического звонка рядом с дверью Ларсонов.
Дверь открылась немедленно. Дороти Ларсон стояла на пороге и вопросительно глядела на незнакомца, нахмурив тонкие брови.
Шейн уже приготовился улыбнуться, но внезапно решил изменить тактику.
– Миссис Ларсон? – спросил он жестким, бесцветным голосом.
– Да, я миссис Ларсон. Что вам угодно? – голос ее был так же холоден, как и темно-голубые глаза.
– Мне нужно поговорить с вами.
– Сожалею, мистер, но у меня нет привычки разговаривать с незнакомыми людьми, которые приходят ко мне, не предупредив заранее о своем визите.
Дороти Ларсон отступила назад и с силой толкнула дверь. Шейн вставил ногу, и дверь остановила свое движение, не успев захлопнуться перед его носом.
– Вы будете говорить со мной независимо от ваших привычек,– сказал он.– Разговор касается Уэсли Эймса.
– Если вы немедленно не уйдете, то я вызову полицию.
– Я частный детектив, миссис Ларсон,– сказал Шейн, не меняя тона.
– Детектив? Скажите ясно, что вам от меня нужно? При чем здесь мистер Эймс?
– Дело касается вас и мистера Эймса,– уточнил Шейн.– Мне нужно обсудить некоторые вопросы, имеющие отношение к вам обоим.
– Какое отношение может иметь детектив к моим личным делам?
– Меня зовут Майкл Шейн. Подумайте, миссис Ларсон. Будете ли вы говорить со мной, или мне встретиться с вашим мужем?
– Ральф рассмеется вам в лицо. Между прочим, он работает у мистера Эймса,– она надменно подняла подбородок.
– Вряд ли Ральф будет смеяться. Ему сейчас не до смеха. Впрочем, вам тоже,– жестко добавил Шейн.– Вы знаете, что бедный малый сходит с ума от любви к вам. Но вы, похоже, не знаете, что он не так туп, как вы думаете. Если я покажу ему свой рапорт, миссис Ларсон, то платить придется вам, и расплата будет жестокой.
– Ваш… рапорт? – Она судорожно вздохнула.– Неужели Ральф нанял детектива, чтобы следить за мной?
– Неужели вы думаете, что человеку так легко заморочить голову? – парировал Шейн. Он сложил руки на груди и строго взглянул на нее, испытывая нечто вроде мрачного удовлетворения.
– Что вам от меня нужно? – спросила Дороти Ларсон.– Вы хотите шантажировать меня?
– Нет, черт возьми,– с досадой сказал Шейн.– Я не шантажист. Я хочу хоть немного образумить вас. Вопреки распространенному мнению, частные детективы не такие уж жулики и вымогатели. Ваш муж мне симпатичен. Думаю, он честный парень, и мне очень жаль, что он женился на такой женщине, как вы. Я даю вам шанс одуматься и порвать с Эймсом прежде, чем Ральф узнает правду и убьет себя, вас или Эймса… Или всех троих. Быть может, вы его не любите, но вы не хотите увидеть его на электрическом стуле, верно?
– Нет! – высоким голосом крикнула она.– О Боже, нет! Я никогда не думала…– внезапно она подняла руки к лицу и разрыдалась.
– Самое время подумать,– сказал Шейн.– Мне известно, что на следующей неделе Ральф уходит в отпуск. Он подозревает, что вы хотите отправить его одного, чтобы самой без помех провести время с Эймсом.
