– Это на таможне. Пограничники здесь ни при чем. Короче говоря, встречу назначили на завтра, в крепости, возле памятника Ленину. Его туда с центральной площади перетащили. Из наших идти никто не может, городок маленький, все друг друга в лицо знают. Из Таллина просто так не вызовешь, начальство согласованиями замучает. Да и вообще, о таких вещах начальству раньше времени лучше не докладывать. Вот я человеку и сказал, чтоб к вашему приезду встречу назначил.
– То есть ты предлагаешь нам сходить? – уточняет Жора.
– Выручайте, мужики. Там ничего сложного. Главное, выяснить, где они оружие держат. Встретитесь, скажите – пока стволы не заценим, никаких денег. Все логично. А мы на хвост сядем. Как отмашку дадите, компанию задерживаем. И оружие найдём и человека своего отставим. Пусть думают, откуда утечка пошла. Может, из России… Ну что, поможете? А вашего Костю мы с мужиками за день отыщем, если он в Эстонии.
Мы с Жорой переглядываемся. Вроде бы действительно ничего сложного, обычная комбинация. С другой стороны стволы – не наркотики и не валюта фальшивая. Из них стрелять можно. А ну как после команды «Руки вверх» кто-нибудь за чеку не дёрнет? Но ронять марку питерской милиции не к лицу.
– Поможем, брат, – отвечает за нас двоих знаток польского «Амаретто».
– Отлично. Спасибо, мужики… Вы не волнуйтесь, мы прикроем, как надо. В конце концов, общее дело делаем. Если стволы в Россию уйдут, вам работёнки прибавится.
– Не уйдут. Возьмём шкурников с поличным.
– Не сомневаюсь. Теперь запоминайте легенду. Вы оба из Питера. Работаете в бригаде. В какой, сами выберете, вам лучше знать.
– Свологодские мы. Вася Рогов пахан. Вариант проверен, – заверяю я[1].
– Хорошо. Приехали на машине, но границу перешли пешком.
– Так, кстати, на самом деле и есть.
– Деньги оставили в надёжном месте, на встречу их, разумеется, не взяли. Хотя при таком варианте есть опасность, что они не покажут, где оружие. Привезут один автомат на пробу, и все.
– Так, может, взять с собой? – предлагает Георгий.
Похоже, молекулы «Амаретто» полностью смешались с лейкоцитами напарника. Нас прикончат, едва мы заикнёмся, что деньги в кармане. Крис согласен с моим тайным мнением.
– Нельзя. Мы не знаем, что это за люди.
– Фигня! – машет рукой осмелевший в конец Георгий. – Мы их так конкретно загрузим, дышать.в нашу сторону бояться будут! Скажем, не дай Бог что стрясётся – братва из Питера приедет, живьём похоронит!
Героизм друга не знает предела. Ликёр, видно, все-таки настоящий.
– Деньги-то у вас есть? – небрежно спрашивает он.
– Достанем. У таможни одолжим. Или вон фальшивых мешок в углу. Но это опасно, Жор. Вы же пойдёте без оружия.
– Но вы будете нас прикрывать! Не бойся, Крис, державу не опозорим, голыми руками возьмём.
– Хорошо, на всякий случай деньги возьмите, но без крайней нужды не показывайте, – чуть подумав, согласился Крис. – Значит, завтра в десять утра вы подходите к памятнику. Возьмите по газете, чтоб вас узнали. Тебя, Жора, зовут Герасим.
– Как?!
– Это человек придумал. Не знаю, по чему, он выбрал такие странные имена. Герасим и Филипп.
– То есть мне достался Филипп, – констатирую я.
– Да. Кто-то из них подойдёт к вам и спросит по именам. Моего человека навстрече не будет. Дальше действуйте по обстановке. Главное, чтобы они сказали, где оружие. А лучше показали. Не исключено, вас будут проверять, поэтому паспорта оставьте у меня.
– Пускай проверяют, – опять пижонит Георгий, – проверялку сломают.
– Я дам маячок, – продолжил Крис, – если вас посадят в машину, а, скорей всего, так и будет, мы прицепимся сзади. Сейчас доедем ко мне, и сегодня придётся посидеть дома.
– А есть с чем посидеть?
– Я же подготовился. Но завтра надо быть в хорошей спортивной форме…
– Будем.
До Усть-Нарвы мы добираемся на темно-синей «мазде» с тонированными стёклами. Машина тоже куплена Крисом в кредит. По дороге говорим о самом важном – сравниваем зарплаты эстонских и российских детективов. После озвученной Крисом цифры нам становится стыдно за великую державу. Хотя эстонский коллега, считает, что тоже работает за копейки. В смысле, за центы. При этом уровень преступности с питерским не сравнить. Хорошо, если два убийства в год, а так в основном мелочёвка. Ещё он рассказывает, что здесь нехватка русскоязычных полицейских. Чтобы занимать должность на государственной службе, надо знать язык. А учить его нашим бывшим соотечественникам совсем не интересно, многие и родной-то плохо знают. Сам Крис свободно болтает на двух языках, поэтому ему не грозит голодная смерть, и улыбается дослужиться до префекта республики.
Мы жалуемся на коррупцию в системе, про безобразные явления, наблюдаемые в её некогда стройных рядах. Все, мол, потихоньку встают на коммерческие рельсы, и осталось лишь два неподпорченных ржавчиной коррупции бойца. Герасим и Филипп.
– Прикинь, Крис, – возмущается Георгий, – мне тут звонит один умник из сосед него района и спрашивает, у тебя на земле такого-то числа угон «мицубиси» был? Ну был, отвечаю. А он мне: с тебя штука баксов, и я говорю, где тачка. Я чуть со стула не упал. Ты чего, родной, совсем сбрендил? Нам, банкирам, до получки бы дотянуть без потерь. Сосед ржёт – так ты с терпилы две сними! Учить, что ли, надо? Как будто не в ментуре работаешь. Он «мицубиси» наверняка не на последние купил! Отдаст и «спасибо» скажет!
– И что? – оборачивается Крис. – Отдал?
– Не стал я вписываться. Дал хозяину тачки телефон этого благодетеля, пускай сами договариваются. Но через два дня хозяин за документами уже на машине приезжал. Значит, договорились.
Я был свидетелем этой истории и могу засвидетельствовать правдивость слов моего друга в любом суде.
– А недавно ещё конфуз случился, – продолжает обличать Георгий, найдя в лице Криса очередного вынужденного слушателя, – мужики из военно-спортивного клуба учебные автоматы перевозили. На «Жигулях». И меня взяли на всякий случай. Чтоб у ГАИ лишних вопросов не возникало. У мужиков вид героический, словно только из Панкисского ущелья спустились. Тормозит нас летеха один, интересуется, везём ли что запрещённое? Да, отвечаю – везём! Полный багажник автоматов. Он лыбится, думал, шучу. Ладно, покажите ваши автоматы. Выходим, открываем. У него паралич на лице. Захлопывает багажник и шепчет: «Мужики, я вас не видел, вы меня тоже». Хорошо, хоть денег не попросил…
– Жора, – насторожённо уточняю я, – а ты уверен, что это были учебные автоматы?
– Мужики сказали, да…
Крис предпочитает не выносить сор из собственной избы, заметив лишь, что дорожному полицейскому в Эстонии давать взятку бесполезно и даже наличие в кармане удостоверения и жетона не спасает от внушительного штрафа. Георгий саркастически заявляет, что, может, и бесполезно, если давать мало, а уж насчёт жетона он никогда не поверит.
Словно по заказу напарника, нас тормозит человек в синей форме с радаром в руке. Крис чертыхается. За разговорами немного превысил скорость. Выходит из салона. Жора выскакивает следом. «Ну давай поглядим, полюбуемся на вашу неподкупность, господа».
Господа общаются на эстонском. Крис, судя по интонации, виновато оправдывается, затем нехотя достаёт жетон. Местный гаишник никак на жетон не реагирует, в свою очередь, показывая на радар. Не так, кстати, много и превысили, километров на десять. В результате недолгого диспута один господин выписывает другому талон. Вероятно, о внесении определённой суммы в бюджет республики. Крис неподдельно расстроен. Жора неподдельно смущён. Хотя сомнения остаются. Господа могли разыграть трагикомедию специально для русских зрителей…
Дом у Криса деревянный, двухэтажный, в состоянии косметического ремонта. Участок с соснами и гранитными валунами. Сбоку пристроена банька. В каждом штрихе интерьера чувствуется тлетворное влияние Запада. Жена Криса с дочкой специально уехали к матери, и коттедж в нашем полном распоряжении. Крис отзванивается начальству и докладывает, что русские детективы к операции готовы. На всякий случай просит заказать бригаду «К-9», это что-то вроде нашего ОМОНа. Затем предлагает сесть за обеденный стол и в деталях обсудить план завтрашних действий. Что мы с удовольствием и делаем…
* * *
Утром следующего дня, ровно без пяти десять мы с мужественным Георгием, напоминающим засохший плавленый сырок, перемалывая весеннюю слякоть и сжимая под мышками по газете «Наша Эстония», подтягиваемся к памятнику великому вождю, не сброшенному наземь с пьедестала после перестройки, а заботливо перенесённого за крепостную стену. Мужество Георгия заключается не в том, что он согласился рисковать жизнью, взяв с собой деньги, а что вообще смог сегодня подняться после вчерашнего заседания оперативного штаба. Правда, по пути он задал интересный вопрос, а куда мы, собственно, идём? И откуда в его кармане две толстые пачки долларов? Я, как сумел, объяснил. «Главное, Жорик, запомни – меня зовут Филипп, как Киркорова. А тебя Герасим. Как Му-му». Не подумайте, что Георгий бытовой пьяница или, Боже упаси, алкоголик. Все дело в атмосфере. Воздух заграницы необыкновенно пьянит и расслабляет. Мы с Крисом, в отличие от напарника, не так чувствительны к атмосфере. К тому ж водку с «Вана Таллином» не мешали.
