– Это его право!
– О правах, в том числе самоубийц, поговорим потом. Давайте знакомиться. Меня зовут Александр, можно Саша…
– Очень приятно! А меня Вероника. Можно Вера, можно Ника. А ваше отчество?
– Я не такой уж старый. Осенью будет пятьдесят один. Но если вам угодно и удобно, Лукич. Александр Лукич.
– А где же ваша жена? Или кто еще…
– Я живу один.
– Но вы мне сказали: «Переночуете у нас».
– Ну да! Вот мы: Дина, Дик и я. Как видите, нас много, и мы вас никому другому в обиду не дадим…
Вероника не нашлась, что сказать. Хотела спросить: «А сами не обидите?», но не решилась.
– Прошу к столу! Ужин стынет.
Александр Лукич помог Веронике сесть за стол и занял место напротив.
– Для начала примите лекарство, – он подал чашку с горячим напитком.
– Что это?
– Настой трав от простуды и немного коньяка. Не волнуйтесь, это полезно…
– Может, обойдется?
– Вам нравится болеть?
– Боюсь напиться.
– Коньяка там столовая ложка, или чуть больше…
Вероника отпила глоток. Приятное тепло опустилось к желудку. Она решилась и допила до конца…
Ужинали молча. Они ели тушеный с овощами судак. К чаю был яблочный пирог. Такое мог приготовить не всякий мужчина. Вероника не смогла сдержать любопытство:
– Кто вам готовит, если не секрет?
– Никаких секретов, сам.
– Вы, вероятно, шеф-повар известного ресторана?
– Долго жил на Севере один. Было много свободного времени…
Вероника не решилась расспрашивать дальше.
– Выпьете коньяку? – хозяин наполнил рюмки, не дожидаясь ответа.
Вероника промолчала. Пить она опасалась, отказываться не решалась.
– Ваше здоровье! – он выпил залпом, задержав дыхание.
«Так пьют самогон», – подумала Вероника.
– Тогда могу предложить еще чашку чая.
Она кивнула головой. Он налил из заварного чайника половину чашки.
– Пожалуй, приготовлю вам постель. Извините, оставлю вас на несколько минут…
Александр Лукич вышел. Вероника поискала глазами сумку. Ей нужно почисть зубы. Оказалось, что сумку она оставила в ванной комнате.
Она поднялась. Овчарки, которые во время ужина неподвижно лежали у двери прихожей, вскочили, как по команде. Вероника возвратилась на свое место. В досаде она залпом выпила свой коньяк. Крепкий теплый напиток забил дыхание. Она даже закашлялась. Вытерла рукавом пижамы слезы. Тепло разливалось по телу.
«Может, напиться? Тогда будет все равно»… – подумала она и тут же налила себе полную рюмку. Однако отпила только половину. Так хозяин не заметит, что она пила…
Возвратился Александр Лукич.
– Мне нужно в ванную, забыла там сумку… – Вероника поднялась из-за стола.
Она не стала благодарить хозяина за ужин. Где-то еще в детстве она прочитала и крепко запомнила, что благодарить нужно только, когда покидаешь дом.
Александр Лукич жестом заставил овчарок покинуть кухню.
Вероника долго чистила зубы. Коньяк начал разбирать. Ноги стали чужими. Голова звенела ясностью, но мысли были тревожными и неопределенными. Как вести себя с хозяином, если он захочет залезть к ней постель?
Она придирчиво посмотрела на себя в зеркало. Ее состояние выдавали только глаза. Окосела! Как это точно сказано…
Хозяин закончил мыть посуду. Торопливо вытер руки чистым кухонным полотенцем.
«Аккуратист! Обходится без женщины… Видать зануда редкая…», – тикало в висках у Вероники.
– Я проведу вас в спальню.
Он показал рукой на дверь. Вероника сделала несколько неверных шагов – кухонный пол вдруг показался ей предательски скользким. Александр Лукич тут же крепко подхватил ее за локоть. Они коснулись бедрами, и на Веронику неожиданно накатила волна желания. Он словно почувствовал это и перенес руку на талию. Тогда она положила свою на его плечо…
Медленно, еще больше хмелея от ожидания близости, они пересекли гостиную. Он привел ее в свою спальню, бережно уложил поверх покрывала и сел рядом.
– Там, в моей сумке…
– Я все понял, дорогая, – он открыл ящик ночного столика, где они с женой хранили косметику и другие интимные средства.
Он раздевался сам и раздевал ее, сопровождая каждое движение ласками и поцелуями… Ей стало невероятно хорошо, как не было давно, и сразу, вот характер, замаячило беспокойство. Вдруг он сделает что-то не так, и все исчезнет, как не однажды с нею было даже с мужем. Но все шло как надо. Его тело, губы и руки, словно знали ее раньше… Кульминация неотвратимо приближалась…
И вдруг случилось то, чего она так боялась. Она услышала чужой голос, шепчущий ласковые слова. До этого она их просто не замечала.
– Помолчите! – почти раздраженно воскликнула она.
Он сразу замолк и как-то сник. Неожиданно ей опять стало хорошо. Она провалилась в горячий омут, потонула и долго не пыталась всплыть…
Он почувствовал, как она после тихого вздоха замерла… Потом оттолкнула его мягко, но непреклонно… Боль утраты и разочарования пронзила его…
Он переждал боль. Состояния счастья вернулось к нему надеждой и тревогой. Боже, как она красива! Кто она? Что означает ее появление? Она невероятный подарок судьбы или предвестница катастрофы?
Ее сдержанность поразила. На проститутку не похоже. Те считают профессиональной обязанностью стимулировать мужчину, громко стонать, изображая страсть. Во всяком случае, об этом свидетельствовал его небольшой опыт общения с такими женщинами. Потом, проститутка бы терпела до конца.
Вероника уже спала. Он осторожно укрыл ее одеялом, выключил ночник и направился в ванную. Дина и Дик встретили его все понимающими взглядами. Они оставались на посту…
Яркое солнце готово было разорвать шторы, когда Вероника проснулась и сбросила одеяло. Нагое тело дышало довольством. Она резво поднялась на ноги. Ступни утонули в мягком теплом ковре. Подошла к окну и отодвинула шторы. Глазам стало больно от солнечного света. Гладкое море было похоже на запотевшее зеркало, а небо поражало голубой глубиной. Птичий хор в саду исполнял оду счастья.
«Господи! Так что же было вчера?!» – вслух воскликнула она. Кто устроил шквал и дождь? Бог или дьявол? Что будет дальше? Она не знала ответ ни на один из вопросов, но почему-то решила, что ее жизнь с сегодняшнего дня изменится…
Пижаму она нашла на спинке кровати, надела и оглядела спальню. На ночном столике увидела записку.
"Дорогая Вера!
Прошу Вас непременно дождаться меня. Завтрак найдете на кухне. Если станет очень скучно, Дина проводит Вас на пристань. Скажите ей только слово «пристань». Подышите свежим воздухом. Там я пришвартуюсь часов в десять или немного позже. Саша".
«Как я смогу отличить Дину от Дика»? – на миг задумалась Вероника и рассмеялась. До чего дошла! Испугалась, что суку от кобеля отличить не сможет…
Она направилась в ванную комнату. Свою одежду нашла сухой и выглаженной. На обеденном столе ее ждал завтрак: яйцо всмятку, чудесный белый хлеб, салат из редиса под сметаной, вчерашний яблочный пирог и кофе с молоком в термосе. Состояние блаженства не оставляло ее.
Она торопливо поела. Аппетит был отменный, а еще ее ждала прогулка на пристань. Очень хотелось осмотреть дом, в котором вся мебель сделана по индивидуальному заказу, но без хозяина она не решилась. Овчарки маячили в дверях кухни все время, пока она завтракала.
Вероника вернулась в спальню, переоделась в свою одежду, прихватила сумку и направилась к двери. Вспомнила о своих туфлях перед выходом на улицу. Она обнаружила их в прихожей чистыми и сухими.
«Пристань, пристань…», – несколько раз воскликнула Вероника, обращаясь к Дине. Дина захватила зубами подол ее платья и потащила назад в гостиную.
Вероника не на шутку испугалась. Ноги у нее стали ватными, и она присела на стул, повесив сумку на спинку. Дина сразу отпустила подол. Стоило Веронике взять сумку снова в руки, как все повторилось.
Вероника нервно рассмеялась, потом показала пустые руки и поднялась. Дина пошла вперед, словно показывая дорогу. Сумку пришлось оставить.
На выходной двери внизу была устроена форточка для собак. Дина через нее выскользнула на улицу, а Дик остался с Вероникой.
«Я не пролезу в эту дырку», – растерялась Вероника. И попробовала дверную ручку. Дверь не была заперта. Вероника вышла на крыльцо. Следом в форточку протиснулся Дик.
Широкий двор между домом и строением, похожим на гараж, был уложен плитами известняка. Над головой во всю площадь двора причудливой сеткой вились виноградные лозы, покрытые первой красноватой листвой. За домом отцветал сад на крутых террасах.
Дик остался, а Дина по ступенькам привела Веронику к другой калитке в заборе. Ступеньки продолжались и за калиткой, рассекая заросли орешника. Ниже зарослей обнажился глинистый склон, утопающий в песчаных дюнах пляжа. Ступеньки также закончились у песка. Дальше к причалу вела дорожка из крупных плит известняка.
