- Вполне.
Глаза молодого человека обратились к столу.
- Почему я признаюсь? Назовите это раскаянием... чем хотите. Я заколол его, насмерть, в этом можете быть совершенно уверены. - Он кивнул в направлении стола. - Я вижу, вы нашли оружие. Очень удобный инструмент. К несчастью, леди Двайтон оставила его в книге, а я им воспользовался.
- Одну минуту, - сказал полковник Мелроуз. - Вы признаете, что зарезали сэра Джеймса вот этим? - Он приподнял кинжал.
- Совершенно верно. Я пробрался через окно. Он сидел ко мне спиной. Это было совсем нетрудно сделать. Ушел я тем же путем.
- Через окно?
- Разумеется.
- И когда это случилось?
Делангуа заколебался.
- Дайте подумать. Я разговаривал с кем-то из сторожей где-то в четверть седьмого. Я слышал, как пробили церковные часы. Следовательно, произошло все в половине седьмого.
На губах полковника появилась мрачная улыбка.
- Вы совершенно правы, молодой человек, - проговорил он. - Именно в половине седьмого. И, должен заметить, это совершенно особенное убийство.
- Почему?
- Слишком много людей признаются в нем.
Делангуа затаил дыхание.
- Кто еще в нем признался, сэр? - Он безуспешно старался, чтобы голос его прозвучал ровно.
- Леди Двайтон.
Делангуа откинул голову и рассмеялся деланным смехом.
- Леди Двайтон подвержена истерии, - небрежно произнес он. - На вашем месте я не стал бы придавать значения тому, что она говорит.
- Думаю, что так и поступлю, - ответил Мелроуз. - Но в этом убийстве есть еще одна особенность.
- Какая?
- Леди Двайтон призналась, что застрелила сэра Джеймса, а вы - что закололи его. К счастью для вас обоих, он не был заколот или застрелен. Ему размозжили голову.
- Бог мой! - воскликнул Делангуа. - Женщина не могла сделать этого!..
Он замолчал и прикусил губу. Мелроуз кивнул с едва заметной улыбкой.
- Часто читал о таком, но никогда не встречался в жизни.
- О чем вы?
- О паре молодых идиотов, каждый из которых берет вину на себя лишь потому, что думает, будто преступление совершил другой. Теперь придется начинать сначала.
- Камердинер! - воскликнул мистер Саттерфвейт. - Эта девушка только что... я просто не обратил внимания... Она боялась, что мы подозреваем Дженнингса. У него должен быть мотив, о котором нам неизвестно, но известно горничной.
Полковник Мелроуз нахмурился, потом позвонил: "Спросите у леди Двайтон, достаточно ли хорошо она себя чувствует, чтобы спуститься вниз еще раз?"
Все молча ждали прихода леди. При виде Делангуа она вздрогнула и оперлась обо что-то рукой, чтоб не упасть. Мелроуз поспешил ей на помощь.
- Все в порядке, леди Двайтон, не пугайтесь.
- Я не понимаю, что делает здесь мистер Делангуа.
- Лаура, Лаура, зачем вы это сделали? - Делангуа подошел к леди Двайтон.
- Сделала что?
- Я знаю. Это из-за меня. Вы думали, что я... Вы ангел!
Полковник Мелроуз прокашлялся. Он был из тех, кто с неодобрением относится к проявлению эмоций.
- Если позволите мне сказать, леди Двайтон, вам обоим повезло. Делангуа появился как раз затем, чтобы, в свою очередь, "признаться" в убийстве. Но не волнуйтесь, все в порядке - он его не совершал. Однако нам надо знать правду. Достаточно всей этой чепухи. Дворецкий сказал, что вы входили в кабинет в половине седьмого, - так?
Лаура взглянула на Делангуа, он кивнул в ответ.
- Правду, Лаура. Вот что нам сейчас нужно.
- Я скажу, - вздохнула леди Двайтон и опустилась в кресло, которое торопливо пододвинул мистер Саттерфвейт. Я действительно спускалась вниз. Открыла дверь кабинета и увидела... - Она замолкла и судорожно сглотнула.
- Да, вы увидели...
- Муж лежал на письменном столе. Я увидела его голову, кровь... О боже!- Она закрыла лицо руками.
- Извините меня, леди Двайтон. Вы подумали, что мистер Делангуа застрелил его? Она кивнула.
- Простите меня, Поль, - умоляюще произнесла Лаура, - но ведь вы сказали... сказали...
- Что пристрелю его, как собаку, - мрачно проговорил Делангуа. - Я помню. Это было в тот день, когда я узнал, что он дурно обращается с вами.
- Должен ли я понять, - твердо проговорил полковник, что вы снова поднялись наверх... э-э... ничего никому не сказав? Вы не трогали тело, не подходили к письменному столу?
- Нет, нет. Я сразу выскочила из комнаты.
- Так, так. И во сколько это было? Не помните?
- Когда я вернулась в спальню, было половина седьмого.
- Следовательно, в шесть двадцать пять сэр Джеймс был уже мертв? Выходит, эти часы уловка? Мы так и подозревали. Нет ничего проще передвинуть стрелки часов на любое нужное время, оставив их в таком положении. Этот факт, пожалуй, сужает круг до дворецкого и камердинера, но я не верю, что это был дворецкий. Скажите, леди Двайтон, Дженнингс имел зуб против вашего мужа?
- Не то чтобы зуб, - Лаура подняла голову, - но только сегодня Джеймс сказал мне, что уволил Дженнингса. Он обнаружил, что тот занимается мелким воровством.
- А! Вот оно! Дженнингс потерял бы работу и не получил рекомендаций. Для него это очень серьезно.
- Вы что-то сказали про часы, - проговорила Лаура Двайтон. - Есть возможность узнать точное время - у Джеймса наверняка были золотые часы, он обычно брал их с собой на гольф.
- Это мысль, - медленно проговорил полковник. - Но боюсь... Кертис!
Инспектор понимающе кивнул и вышел из комнаты. Минуту спустя он вернулся, держа на вытянутой ладони небольшие часы в форме мяча для гольфа - их покупают любители гольфа и носят на цепочке в кармашке для мячей.
- Вот они, сэр, но сомневаюсь, что это что-нибудь даст. Часы хорошо защищены.
Полковник взял часы и прижал к уху.
- Тем не менее, они встали.
Он нажал пальцем, и крышка часов открылась. Внутри стекло было разбито.
- А! - взволнованно воскликнул полковник.
Стрелки показывали ровно четверть седьмого.
- Отличный портвейн, полковник Мелроуз, - сказал мистер Квин.
Было половина девятого, только что закончился ужин в доме полковника. Мистер Саттерфвейт был просто в восторге.
- Я оказался прав, вы не можете отрицать, мистер Квин. Вы встретились нам, чтобы спасти двух неразумных молодых людей, которые так безрассудно сунули головы в ловушку.
- Разве? - возразил мистер Квин. - Я ничего не сделал.
- Просто не возникло необходимости, - согласился мистер Саттерфвейт. - Но она могла возникнуть. Это было просто потрясающе. Никогда не забуду момента, когда леди Двайтон произнесла: "Я убила его!" Даже на сцене я не видел ничего более драматичного.
- Склонен согласиться с вами, - сказал мистер Квин.
- Никогда бы не поверил, что такое может случиться в жизни, - провозгласил полковник уже в двадцатый раз за вечер.
- Вот как? - спросил мистер Квин.
Полковник уставился на него.
- Черт побери, но ведь сегодня вечером это произошло!
- И обратите внимание, - вмешался мистер Саттерфвейт, откидываясь назад и потягивая портвейн, - леди Двайтон была великолепна, но она совершила одну ошибку. Ей не надо было так поспешно приходить к заключению, что ее муж был застрелен. Да и Делангуа совершил глупость, решив, что его закололи кинжалом, только потому, что он лежал у нас на столе. Ведь то, что леди Двайтон принесла нож, было простым совпадением.
- Вот как?
- Представьте, если бы они просто признались, что убили сэра Джеймса, без всяких подробностей, чем бы это могло кончиться? - продолжал мистер Саттерфвейт.
- Им могли поверить, - со странной улыбкой произнес мистер Квин.
- Их поступки словно заимствованы из романа, - сказал полковник.
- Осмелюсь предположить, что именно оттуда они позаимствовали эту идею, - заметил мистер Квин.
- Возможно, - согласился Саттерфвейт. - То, что когда-то прочитал, иногда странным образом снова приходит в голову. - Он искоса взглянул на мистера Квина. - Конечно же, часы с самого начала выглядели подозрительно. Никогда не следует забывать, что стрелки часов легко подвести вперед или вернуть назад.
- Стрелки перевели вперед, мы это знаем, - проговорил мистер Саттерфвейт.
- Вот как? - удивился мистер Квин.
- Не хотите ли вы сказать, что перевели назад часы для гольфа? Бессмысленно и невозможно.
- Вовсе не невозможно, - промурлыкал мистер Квин.
- Но кому это выгодно?
- Я полагаю, только тому, у кого на это время было алиби.
- Боже мой! - воскликнул полковник. - Ведь Делангуа сказал, что именно в это время разговаривал со сторожем.
- Специально сказал, - заметил мистер Саттерфвейт.
Они переглянулись. События завертелись, приобретая новое значение.
- Но в таком случае, - начал Мелроуз, - в таком случае...
Мистер Саттерфвейт закончил за него:
- Все совершенно наоборот. Это заговор, но заговор против камердинера. Но такого не может быть! Ведь они хотели взять вину на себя!
- Да, - сказал мистер Квин. - Вы ведь подозревали их? Голос его звучал спокойно и даже чуть мечтательно. - А для того, чтобы им поверили, следовало придумать нечто правдоподобное.
