Наталия Левитина - Дилетант

— Куда я пойду? А он, Марьянка, такой хороший! Он мне дал…

Лора хотела было сообщить сестре, что, в отличие от других «друзей», Кондрат дал ей десять долларов, чтобы немного реабилитировать сегодняшнего посетителя в глазах Марьяны, но передумала. Марьянка тут же потребовала бы отдать ей баксики на оплату коммунальных счетов или еще чего-нибудь, нет, лучше оставить их себе.

— Что он тебе дал? — спросила сестра.

— У него пистолеты в сумке! — выпалила Лора первое, что пришло в голову, чтобы увести разговор в сторону от десяти долларов.

— Господи! Ты смеешься?

— Правда, правда! — убедительно закивала Лора. — И еще фотография этого, как там его, по телевизору часто показывают, фамилия такая, ну… Этот, ну, «отец украинской гривны», банкир…

— Хоменко?

— Нет, нет, другая фамилия.

— Подопригора?

— Точно, он. Седой такой, улыбчивый. В общем, его фотография. — Лора глупо захихикала. — У нас в гостях был киллер! А что к чаю? Просто батон? Хоть бы конфет купила, Марьянка!

— Какая же ты дура! — возмутилась сестра. — Надо ведь в милицию!

— Зачем? — оторопела Лорка. — Зачем в милицию?

— Глупая какая, Господи! Если он киллер и собирается убить Подопригору!

— Ой, я не подумала! — изумилась Лора. Она и вправду не подумала. Факты укладывались в ее шестнадцатилетней голове в отдельные, изолированные ячейки и никак не взаимодействовали между собой.

— Хотя… — задумалась Марьяна. — Как-то малореально. Ходит по Киеву с оружием в сумке и фотографией Подопригоры. А если его остановят? Проверят вещи? Ты что, рылась в сумке?

— Ага, — довольно кивнула Лора. Про пачку долларов она решила не упоминать, чтобы не выводить разговор на денежную тему.

— Дурында! И зачем ты его вообще привела! Ну ладно. Ты, наверное, не разобралась, пистолеты ненастоящие. Не мог бы киллер таскать с собой такой опасный груз, да еще и пойти с ним в гости к незнакомой девке. Вспомни, наверное, они ненастоящие?

Лора задумалась. Если Марьяна говорит, что так быть не может, то, вероятно, пистолеты были игрушечными. Она ведь их и не трогала. Да, точно, ненастоящие.

Девушки убрали посуду после нехитрого ужина и отправились во двор, посидеть на скамейке и пообщаться с соседями. Телевизор у них не работал, газет они не выписывали, книг читать не любили — то есть больше заняться было абсолютно нечем. А если бы телевизор работал и девушки дождались последних известий, то они услышали бы сообщение, что известный банкир Василь Подопригора был убит сегодня в одиннадцать вечера в подъезде своего дома.

Как у космонавтов неясно до последнего, кто полетит, так и Вадим узнал, что выполнять операцию поручено все же ему, а не дублеру, за час до включения секундомера.

Элитная кирпичная девятиэтажка с бассейном, сауной, тренажерным залом в цокольном этаже высилась над голубыми елями, обрамлявшими тихий двор. Несколько отполированных иномарок стояло на специальной разметке около подъезда и неярко сияло стеклами в розовом закате.

Потом сгустились сумерки. Дублер остановил серую «восьмерку» в двухстах метрах от дома. Вадим проник в девятиэтажку через тренажерный зал (окно было оставлено открытым) и поднялся в лифте на седьмой этаж. Подъезд был словно умышленно спланирован архитекторами так, чтобы дать возможность убийце удобно спрятаться в ожидании жертвы. Выемки, выступы, повороты Вадим стоял в нише около двери и рассматривал плиточный пол. Через пятнадцать минут он услышал, как хлопнула дверь подъезда, и почувствовал приближение развязки.

Дело было элементарным. Пистолет с глушителем стрелял практически неслышно, нетренированное ухо восприняло бы этот хлопок как стук картонной коробки, шлепнувшейся на ступеньки лестницы. Охранник успел оглянуться, и Вадим видел, как вспыхнули удивлением и тут же погасли его глаза. Подопригора упал около железной, обитой пластиком «под дерево» двери своей квартиры, уткнувшись седым ежиком в холодный порог. За дверью осталась молодая, красивая, не первая по счету жена, которая мягко уговаривала и никак не могла уговорить лечь в кровать трехлетнюю девочку-егозу с такими же карими, как у Подопригоры, глазами. Девочка не желала отправляться спать, прежде чем не вернется с работы ее «любимый папуля». Еще целых полчаса они провели в состоянии неосознанного счастья. Затем в их квартиру тревожно забарабанили соседи и ворвались смерть и горе.

Вадим обошел трупы и спустился вниз тем же маршрутом. Дублер ждал в «восьмерке» с включенным двигателем и изрядно вспотел в нагревшейся машине.

Марьяна понимала, что не исключительные профессиональные способности привлекают к ней хорошую клиентуру, а умение казаться еще большей дурой, чем те богатые матроны, которым она делала маникюр.

К тому же она добавляла в утренние манипуляции с холеными ручками дам солидную дозу лести и развлекала клиенток сплетнями и интересными рассказами. Благодаря этим ухищрениям Марьянина клиентура не сокращалась и чаевые давали шанс не умереть с голоду ей и тунеядке Лоре.

Сейчас Марьяна делала йодную ванночку жене крупного чина из Министерства финансов. Один только шелковый, привезенный из Парижа халатик Софьи Степановны стоил больше, чем полугодовой бюджет Марьяны и Лоры.

Марьяна промокнула пухлые белые руки Софьи полотенцем и начала массировать толстые пальцы-сосиски.

— Ах, Софья Степановна, ну вы прямо как Лариса Долина! Так похудели в последнее время! И как вам это удается? Особая диета?

— Да нет, Марьяша! — призналась Софья. — Я совсем не похудела.

— Не может быть! — воскликнула в изумленном неверии Марьяна. — А выглядите словно провели пятилетку на тренажере.

— Ах, Марьяша, неужели ты считаешь… — Софья Степановна посмотрела в зеркало. — Да, кажется, щеки немного… И правда!.. Ну надо же. А какие вообще новости в городе?

«В городе» — означало «в других домах, где делает маникюр Марьяна». Марьяне стоило огромного актерского мастерства подавать сплетни в таком виде, чтобы обрабатываемая дама верила: она всегда только слушательница и никогда — героиня сплетен, рассказываемых Марьяной другим клиенткам.

— У Дьячко сдох кокер.

— Какое несчастье!

— Представьте, Софья Степановна, шесть месяцев носились с ним, словно с малым ребенком, подтирали лужи, делали прививки, вызывали на дом парикмахера, кормили с ложечки, а он, бедняжка, проник в туалет, измочалил там пачку «Доместоса», нанюхался и помер.

Уже три дня траур, Оксана Васильевна никого не хочет видеть. Славненький был спаниельчик! Так прыгал ко мне на колени, когда я приходила!

— Вот еще несчастье! По собаке убиваться! — презрительно фыркнула Софья. — Я этого совсем не понимаю. Животное, оно и есть животное.

— Конечно, Софья Степановна, ну что там собака! Подумаешь! — ловко переориентировалась Марьяна.

— И что, она небось и черный костюм заказала?

— Кто? — не поняла Марьяна.

— Дьячко. Чтобы соблюсти траур по безвременно погибшей собачке?

— Да нет вроде.

— А то она вполне могла. Такая вся утонченная. Я помню, Вика Подопригора купила своей дочке персидского котенка. И с ним тоже что-то случилось. Вою было! Бог ты мой!

— Жена известного банкира?

— Да. Третья. Ты ее не знаешь.

— Ах, Софья Степановна, жену я не знаю, зато я знаю, что ее мужа собираются убить! — выпалила на одном дыхании Марьяна. И замолчала. Она совершенно не планировала рассказывать клиентке вчерашнюю историю с Лорой, но язык, как это бывает, сделал непроизвольное движение и сболтнул лишнее. Теперь Марьяна сидела под требовательным и любопытствующим взглядом Софьи Степановны и лихорадочно соображала, что сказать. Софья Степановна ждала затаив дыхание.

— Ну, Марьяша! Говори же! Ты так меня заинтриговала!

— А может, и не собираются. Дело в том, что вчера мне позвонила одна моя подруга и рассказала, что другая ее знакомая встретилась на Крещатике с каким-то парнем, ну и они отправились к ней домой. К этой знакомой.

Нагромождением мифических знакомых Марьяна попыталась перевести дело в категорию неправдоподобных историй а-ля испорченный телефон.

— Вот прямо так и отправились? Едва познакомившись?

— Д-да, — неуверенно подтвердила Марьяна. — Ну, я точно не знаю, мне ведь самой из четвертых рук поступила информация.

— Что за нравы!

— И не говорите! Только познакомились и сразу в постель! Какой разврат, правда, Софья Степановна? И эта знакомая видела у парня пистолет и фотографию Подопригоры. Вот!

— Он что, сам показал? — удивилась Софья. — Нет.

— А как же?

— Ой, не знаю, — немного запуталась Марьяна. — Ну, вы понимаете, мне все это рассказала подруга, мы особо не зацикливались, подумаешь, кто-то с кем-то переспал, меня вообще это не волнует…