Я бесшумно вошла в дом, постояла некоторое время в холле, вслушиваясь в тишину. Потом мне показалось, что я различаю чьи-то голоса. И тут же я явственно опознала звук мотора подъезжавшей к дому машины! Она остановилась у ворот. Это было несомненно! И почти сразу же где-то в доме раздались чьи-то шаги, зазвучал прежде незнакомый мне голос. Он принадлежал женщине. Я забилась в темный угол за вешалку с пальто и дождевиками. Замерла.
Шаги приближались, голос стал громче.
– Иду, иду… – говорил кто-то.
И я увидела ворвавшуюся в холл из глубины дома женщину, говорившую по телефону. Красивая блондинка, во всем черном. Лицо бледное, ни грамма косметики. Глаза горят, губы сжаты. Она выбежала на крыльцо, и через мгновение до меня донесся ее радостный возглас, потом – голоса…
– Господи, наконец-то! Как же я рада тебя видеть, моя дорогая! Дай-ка я на тебя посмотрю!
А это – голос Розалии! Две женщины появились в холле. Они шли обнявшись. Розалия и блондинка.
– Сабина, как ты? Я чуть с ума не сошла! Главное, что ты жива, жива! Ты не представляешь себе, сколько тут всего произошло, пока мы с тобой не виделись!
– Почему же… Представляю! Эту девушку нам просто бог послал!
У меня волосы зашевелились на голове. Сгоревшая Сабина стояла в двух шагах от меня и обнималась со своей сестрой Розалией! Единственное, что роднило ее с той девушкой, чей труп я обнаружила в кладовке, были длинные белые волосы. Еще, правда, рост, фигура… Но в Болгарии почти все девушки – высокие и стройные.
Я была окончательно сбита с толку. Тогда чей же труп я здесь нашла?! Кто кого убил?! Непонятно! Там ведь действительно лежал труп! Уж я-то ошибиться не могла!
Я представила себе лицо отца в момент, когда я рассказываю ему об этом открытии! Сабина жива, значит, мне вообще больше не о чем волноваться.
Сестры прошли в дом, и я крадучись двинулась за ними, рискуя быть замеченной.
Меня чуть не обнаружили, когда Розалия неожиданно повернула обратно, выбежала из дома и вернулась уже с большой дорожной сумкой. Я успела проскользнуть в укрытие – это было небольшое углубление в стене короткого коридора, где стояла мощная монстера. Мясистые плотные листья огромного растения скрывали меня, я же могла оттуда видеть в приоткрытую дверь кухни все, что там происходило. И, конечно же, я слышала каждое произнесенное ими слово!
– Где Борис? – спросила Розалия. – В Каварне?
– Нет, он ждет меня в Варне. У нас самолет вечером.
– Ну и хорошо… Правда, я не одобряю вашего союза, но раз уж так все вышло… Желаю тебе, сестренка, счастья! Николай – хороший человек, и ты это прекрасно знаешь. Но раз нет любви, зачем мучиться? Ты и так сколько лет пыталась полюбить его…
Сабина, варившая на плитке кофе, вдруг села на стул и расплакалась.
– Не плачь, милая, – Розалия обняла сестру за плечи. – Не плачь… Все будет хорошо.
– Мне надо взять себя в руки. Расскажи мне все по порядку. Что здесь произошло после того, как я привезла Галю сюда?
– Думаю, это было твоей ошибкой… Хотя я тоже не представляю, где еще ты бы могла ее спрятать.
– Понимаешь, если бы я все рассказала Борису, он нашел бы в Варне укромное место. Но ее труп быстро обнаружили бы. Да и вообще, это было рискованно. Поэтому я решила действовать самостоятельно.
– Расскажи мне еще раз, как все это случилось.
– Она позвонила мне и попросила приехать в наш бар. Борис как раз был на работе. Галя заявила, что ей надо сообщить мне что-то важное.
– Мне кажется, я знаю даже, что именно. Вероятно, она поставила ультиматум Живко: или он остается с женой, и тогда Галя уезжает в Софию, или же он разводится с ней и женится на Гале.
– Да, думаю, именно об этом она и собиралась мне рассказать. Они с Живко встречались два года. Он постоянно кормил ее обещаниями. То говорил, что ему нужно подкопить денег, чтобы отремонтировать бар, то придумывал, будто бы его жена – беременная… Словом, время шло, а он так ничего и не предпринимал. И бар свой отремонтировал, и дела его пошли в гору. Он нашел таких отличных музыкантов, там каждый вечер звучала живая музыка…
– Да я знаю!
– Галя стала пить. Начала с мартини, потом перешла на более крепкие напитки. А потом, совершенно неожиданно, жена Живко купила ему новую машину! Ее отец дал им денег. Понятное дело – после такого подарка кто станет разводиться? Я говорила Гале – бросай ты этого Живко, он все равно никогда не женится на тебе. Но она хотела скандала, хотела разрушить эту семью, хотела…
– Да она просто хотела насолить Живко напоследок, перед тем как уехать в Софию и начать новую жизнь! А перед этим Галя решила с тобой посоветоваться, так? – спросила Розалия.
– Думаю, так. – Я увидела, как Сабина кивнула сестре.
– И что было потом?
– Ничего. Я приехала, хотела попасть в бар, но он оказался закрытым. Я обогнула здание и вошла через черный ход – через кухню. Я была уверена, что найду Галю без чувств, пьяную, и Живко попросит меня отвезти ее домой.
– Который час тогда был?
– Двенадцать.
– Так поздно?
– Да, она позвонила мне, когда уже пробило одиннадцать.
– Почему в баре никого не было?
– Думаю, Живко закрыл его пораньше. Возможно, он чувствовал, что назревает скандал. Люди, работавшие в баре, не промолчали бы, обо всем доложили бы его жене.
– И что потом?
– Когда я вошла в бар, там было очень тихо и как-то слишком темно. Только за стойкой горела лампа. Живко я нашла в подсобке, мертвецки пьяного. Он лежал на каком-то тюфяке, совершенно бесчувственный, и стонал. Я разбудила его. Спрашиваю: где Галя? И тогда он, открыв на мгновение глаза, сказал, что он убил ее! Бутылкой ударил ее по голове! И жизнь его теперь кончена. Он мямлил что-то о том, что он не мог допустить, чтобы супруга узнала о его связи с Галей, а Галя собиралась пойти к нему домой, поговорить с его женой… Словом, я думаю, дело было так: Галя напилась и накинулась на Живко. Вероятно, она кричала, что сейчас же пойдет к нему домой и все расскажет его жене. Она, мол, не намерена уезжать отсюда просто так, не отомстив Живко за его вранье. Возможно, Живко и сам тогда крепко принял на грудь, они оба распалились, Галя бросилась на него с кулаками, дала ему пощечину – она ведь раздавала пощечины налево и направо! Думаю, в один из таких моментов Живко схватил бутылку и ударил Галю по голове. И убил ее. А когда он понял, что натворил, – сам напился и начал прощаться с жизнью…
– А где же была Галя? – взволнованно спросила Розалия.
– Ее тело я обнаружила между столиками. Она была уже мертва.
– И что было потом?
– Потом я вылила на голову Живко ведро ледяной воды, чтобы он хоть немного протрезвел. Я сказала, что мне нужны деньги – я все-таки приняла решение уйти от Николая… Он знал нашу историю, знал, в каком аду я живу. Словом, я заявила, что избавлю его от трупа и буду обо всем молчать. А он за это отдал мне все наличные. Не так уж много, но около двух с половиной тысяч евро в его сейфе нашлось.
– И ты привезла Галю сюда?!
– Ну да! Положила ее в кладовке, потом собиралась найти какую-нибудь старенькую машину и сбросить ее на камни… Чтобы Николай подумал, что это я. Надела на нее свои украшения, куртку, сапоги…
Я чихнула. Тихо, но все равно – чихнула. И замерла.
– Тсс.. Роза, ты слышала? Похоже, кто-то чихнул!
– Нет-нет, тебе абсолютно нечего бояться. Николай сюда не приедет. Я подсыпала в его липовый чай снотворное. Пусть он спокойно поспит. Вот, я привезла тебе твои вещи, даже консервы положила в сумку, мало ли что… Вы вообще-то куда направляетесь?
– В Грецию. У Бориса там живет брат, он держит заведение. Буду изображать там Галю!
– Значит, ты собираешься жить по ее документам?
– Ну да. Она вроде бы жива… А Сабина Петкова сгорела в машине. Действительно, кто бы подумал, что эта русскиня заявится в наш дом и обнаружит труп Гали?! Это же просто невероятная история! А с ней что теперь будет?
– С ней вообще все очень странно… Мы тут разыгрываем историю, что в красном «Ситроене» сгорела как раз эта русскиня, Грета Ангелова, ведь это же ее план, ради него она все и проделала. Мы ломаем голову над тем, как же сдержать свое обещание и довести все до конца – чтобы арестовали ее мужа, который готовил покушение на нее. А сейчас нам нужно, чтобы в красной машине сгорела ты, то есть Сабина. Чтобы Николай вообще забыл о тебе! Что делать?
Я достала свой телефон и позвонила Розалии. Не хотелось мне выходить из своего укрытия и пугать девушек.
– Розалия? Это Грета.
– О, здравствуй, Грета! Как дела?
– Я еду в Каварну.
– Да? Ну… – Она старалась быть вежливой. – Хорошо, приезжай.
– Вообще-то я уже в Каварне.
– Тебе никто не открыл? Знаешь, Николай спит. Он так устал. – Разговаривая со мной, она так яростно жестикулировала и гримасничала, что я поняла, как ей тяжело общаться! Она пыталась на ходу определиться, как себя вести и что говорить.
– Розалия, я стою в двух шагах от тебя. Я уже на вилле. Просто я не хотела тебя пугать.
