«Дай-ка этому самонадеянному идиоту от ворот поворот. Дай ему понять, чья ты жена и в чем заключается твой долг. И не забудь написать ему, чтобы больше он с тобой и не пытался контактировать, если только он дорожит своей шкурой. Ради всего святого, Хелен, пусть он наконец поймет, что все кончено…»
Антони смял письмо, а затем расправил и разорвал его на мелкие кусочки, чтобы у него не появилось никакого искушения прочесть его еще раз.
Артур узнал о смерти Брайана Котовски из телевизионных новостей в девять вечера. Диктор сказал не много – только то, что утонувший мужчина был идентифицирован и что полиция проводит досудебное расследование. Но Артур был полностью удовлетворен. Ему и в голову не могло прийти, что все связанное с расследованием возможной причастности Котовски к убийству своей жены будет вызывать у него такую отрицательную реакцию и даже позывы к рвоте. Сам Брайан был для Артура ничем – его безразличие к этому мертвому человеку было абсолютным, за исключением той ненависти, которую он обычно испытывал ко всем пьющим и шумным людям. Но ведь в какой-то момент Котовски могли оправдать! А вот теперь это было невозможно. Его самоубийство заклеймило его как убийцу так же надежно, как любое признание или суд. Теперь полиции не остается ничего, кроме как закрыть расследование.
Артур почувствовал легкое расстройство из-за того подлога, который ему пришлось совершить утром. Он так много времени промучился от этого ужаса, так много времени потратил на никчемные волнения… И все это впустую. Но Артур успокоил себя мыслью, что в тот момент выбора у него не было. Ведь о смерти Котовски не сообщалось в утренних выпусках газет, поэтому если бы даже он и купил газету, то все равно бы не узнал, что подмена письма никому не нужна. Зато теперь, даже если Антони Джонсон все узнает, он все равно не сможет причинить ему, Артуру, никакого вреда. У полиции есть тело – мертвое и молчаливое.
Поэтому надо продолжать жить. Артур посмотрел очень старый фильм о строительстве Суэцкого канала с Лореттой Янг в роли императрицы Евгении и Тироном Пауэллом в роли де Лессепа. Фильм шел до одиннадцати часов вечера и доставил Артуру большое удовольствие – ведь когда-то, когда ему было тринадцать лет, он уже видел его вместе с тетушкой Грейси. Да, вот было времечко! Артур явно находился в состоянии эйфории. Завтра суббота. В прачечной появилась новая служащая – жена племянника мистера Грейнера, которая решила немного подзаработать на булавки, – и Артур подумал, что, наверное, сможет оставить на нее свою стирку, пока ходит по магазинам. И, может быть, на воскресенье в качестве праздничного обеда он приготовит себе утку!
Любовную связь можно закончить многими способами. Антони вспомнил, как он расставался с девушками в недалеком прошлом и как они расставались с ним. Спокойные обсуждения, бурные ссоры, псевдоблагородные прощания, жизнерадостные пожелания всего самого хорошего. Но ни одна из них не рассталась с ним, написав подобную цидульку. Это было совсем не похоже на Хелен. Хотя каждая из тех девушек имела на это гораздо большее право, чем Хелен, – потому что ни одну из них он не любил и ни с кем из них не говорил о длительных и постоянных отношениях. Антони готов был согласиться на последнюю встречу, окончательное объяснение, на честное письмо, в конце концов, в котором она пригласила бы его позвонить ей для окончательного разговора. А то, что он получил, было невозможно принять, и Антони не хотел этого принимать. Все-таки еще оставалась последняя среда месяца. Завтра. Он попросит у Линтии разрешения воспользоваться ее телефоном, чтобы можно было не думать об этой чертовой мелочи. Хелен должна, наконец, понять, что не может порвать с ним, как если бы он был каким-то мужиком, которого она сняла на пару ночей.
Лерой все еще был в школе, когда Антони позвонил Линтии по дороге домой.
– Ну конечно, – ответила она на его просьбу. – Только мне надо будет уйти в районе восьми часов, поэтому, когда закончишь свой разговор, посидишь с Лероем пару часиков?
Это было не совсем то, чего ожидал Антони. Он думал, что Линтия утешит его после того, как он побеседует с Хелен. Но, с другой стороны, она в этом случае так и не узнает, кому и зачем он будет звонить. А позже, на неделе, или через неделю, у них еще будет много времени на утешения. Все время на свете будет принадлежать только им…
Линтия была уже готова к выходу, когда Тони появился у нее. Лерой в спальне играл в «Монополию» со Стивом и Дэвидом. Так как было еще всего десять минут восьмого, Антони решил убить время, читая подробности расследования самоубийства Брайана Котовски в вечерних газетах. В них рассказывалось об убийстве жены Брайана три недели назад, о его исчезновении, но нигде не упоминалось, что Брайан может быть как-то связан с убийством женщины. Тело пролежало в воде две недели, и его было сложно идентифицировать. Вскрытие не обнаружило в крови спирта, однако состояние артерий и печени показало, что мужчина давно и в больших количествах употреблял алкоголь. Вердикт был простой – несчастный случай, так как Брайан не оставил никакой посмертной записки и никто не упоминал о том, что у него были какие-то серьезные проблемы в последнее время перед смертью. Отдельно было приведено высказывание старшего суперинтенданта Говарда Форчуна, главы отдела криминальной полиции Кенборн-вейл: «В настоящее время мне комментировать нечего».
Восемь часов. Он подождет еще десять минут. Стив и Дэвид отправились по домам, а Антони стал рассказывать Лерою истории об одном приюте, в котором ему пришлось работать, где дети по ночам убегали через окна, чтобы воровать машины. Лерой был потрясен, однако Антони его собственный рассказ совсем не увлек. В восемь пятнадцать он включил телевизор, дал Лерою молока с бисквитами и заперся в спальне Линтии, где находился второй телефон.
Антони набрал бристольский номер и стал слушать гудки. На двенадцатом он понял, что Хелен ему не ответит. Это что же, после всего, что между ними было, она сможет просто сидеть и смотреть на звонящий телефон? Ведь она же знает, что это он звонит. Тони еще раз набрал номер, и на звонок опять никто не ответил. Через какое-то время он вернулся к Лерою и попытался вместе с ним посмотреть по телевизору какую-то викторину. Наступило девять часов, а он совершенно забыл уложить Лероя в постель, как обещал Линтии. Он опять набрал номер Хелен. Она куда-то специально выходила, подумал он, зная, что он будет звонить. Именно так Хелен решила себя вести, если он попытается вступить с ней в «контакт». А когда Роджер будет дома, то они договорятся, чтобы трубку снимал только он… Антони положил трубку и продолжал сидеть рядом с довольным маленьким мальчиком, которого наконец уложили в постель только за пять минут до прихода его мамы. Пришла она вместе с Уинстоном Мервином.
– Я тебе ничего не должен, – заметил Антони. – Не смог дозвониться.
Вскоре после этого Тони отправился домой и, улегшись на постель, стал обдумывать, как он может связаться с Хелен. Естественно, он может поехать к ней. Завтра суббота, а до Бристоля всего два часа поездом. Да, там будет Роджер, но Антони не боялся ни самого Роджера, ни его ярости, ни его пукалок. Однако Роджер там будет, и, возможно, откроет ему дверь. И что он, Тони, скажет, столкнувшись лицом к лицу с воинственным и разозленным Роджером и испуганной и покорной Хелен, которая имела наглость написать ему, что будет теперь выполнять свой долг? Да он вообще ничего не скажет, потому что Роджер не пустит его дальше порога. Он мог бы позвонить ее матери, если бы знал, как ее зовут и где она живет. Сестра и ее муж? В прошлом они уже доказали свою ненадежность…
В конце концов Тони забылся беспокойным сном. Когда в семь утра он проснулся, то ему пришло в голову, что он может позвонить ей в музей. Он никогда раньше так не делал из-за ее постоянного невроза и боязни, что у Роджера повсюду были свои глаза и уши, но сейчас он так и сделает, и пусть Роджер катится к черту.
Антони планировал провести весь день в библиотеке Британского музея, но было неважно, когда он там появится. В девять он вышел и купил две банки консервированного супа в «Винтерс», чтобы у него было достаточно мелочи для звонка.
По пути назад Антони столкнулся с Артуром Джонсоном, который являлся воплощением респектабельности в своем сером пальто с серебристым отливом и с портфелем в руках. Артур поздоровался и заметил, что погода как раз по сезону, с чем Антони рассеянно согласился. 142-й был пуст, и в нем стояла абсолютная тишина. Соответствие погоды сезону подчеркивалось порывами ветра, и поэтому по полу холла метались пятна света от раскачивающихся уличных фонарей, который проникал сквозь красные и зеленые вставки во входных дверях.
Антони поднялся на площадку и набрал номер. Раздались короткие гудки, и он опустил свои первые монетки. Ответил женский голос, но это была не Хелен.
